Гарем стервозных мажорок
Шрифт:
— Милый, — послышался приподнято-возбуждённый голос Анжелики, — оставь нафиг Птичку и подойди скорее сюда!
— Что такое? — недовольно обернулся парень, у которого уже начинался стояк, который требовал удовлетворения.
— Я зашла в систему госмагреестра и сейчас мы измерим твой магокоэффициент! — полуразвернулась к нему брюнетка, прелести которой закрывал халатик.
— И зачем это мне? Тебе твоя рыжая стервозинка ясно сказала — захомутать плебея, ты это и делаешь, — не смог сдержать улыбку и иронию в голосе Виктор.
— Блин, сюда подойди и доверься мне, — хлопнула ладонью по столу Анжелика,
— Ну ладно, раз ты просишь, — пожал он плечами, слез с кровати и подошёл к столу с оборудованием, став в шаге от Анжелики, которая всё это время не спускала с него глаз.
— Положи ладонь на вот этот контурный торсометр, милый, — Анжелика движением головы показала на загадочный прибор, который недавно так заинтересовал Виктора.
— Не хочу! — приподнял он брови на мгновенье.
— Виктор, ты долго будешь меня задрачивать? — Анжелика встала и посмотрела ему в глаза — в её взгляде была нежность, которая перемешивалась с нетерпением и легким недовольством.
— Дашь мне посмотреть меню этого твоего прибора? — улыбнулся краешком губ Виктор.
— Зачем? — удивилась девушка.
— Просто хочу посмотреть — любопытно мне, — Виктор подошел к ней вплотную и взял за талию.
— Блин, милый, просто приложи руку к панели и всего делов…
— Я хочу полазить в меню — ты разве куда-то спешишь, Энджи? — парень опустил ладони ей на попку и чуть сжал.
— Энджи? Аха-ха, — весело засмеялась она. — Никто меня ещё так не называл, — она на мгновенье опустила глаза, потом быстренько чмокнула его в губы.
— Всё бывает впервые, — Виктор снова провёл ладонями по её упругой попке-орешку, и тоже легонько поцеловал. — Подойди пока к своей подружке — жива ли она там? А я пока посижу и посмотрю, что это вообще такое, твой прибор и реестр, ладненько? Я же не видел этого!
— Ну хорошо, раз ты просишь, — девушка прижалась к его груди лбом, потом высвободилась из объятий и пошла к постели. — Только если не знаешь, что нажимать, лучше меня спроси, — произнесла она на ходу.
— За это не переживай, милая, — Виктор в предвкушении отодвинул стул и уселся поудобнее перед монитором.
Первое, что бросилось в глаза Виктору — это не три кнопки управления окном, а четыре, и расположены они не справа-сверху, а посередине-сверху: собственно, крестик — явно для закрытия окна, два прямоугольничка — Виктор нажал и окно уменьшилось на две трети, пересечение круга с треугольником — окно становилось полностью прозрачным, и черточка — кнопка свертывания. С прозрачностью пришлось помучиться добрую минуту — курсор мыши вообще не реагировал, и Виктор начал нажимать клавиши, очень похожие по своим функциям на «контрол», «шифт», «табуляцию» и «эскейп» — как раз «эскейп» и возвратил окно в нормальное состояние.
«И зачем эта приблуда с прозрачностью окна нужна? Не очень-то и удобное меню по сравнению с нашей виндой», — Виктор с некоторой опаской свернул открытое Анжеликой меню реестра и начал осматривать рабочий стол, и собственно, саму операционную систему — как сисадмина это его заинтересовало прежде всего.
Естественно, обои стола были типично девичьи — сама Анжелика в форме корниловского юнкера, но без головного убора и в свободной позе. Меню и панель задач определённо были похожи на
«Как-то даже странно, что здесь тоже икс-86-совместимая архитектура процессоров, хотя в принципе удивляться здесь нечему — при кажущихся потенциально разнообразных возможностях развития процессоров именно CISC-архитектура [3] имела наибольший прикладной и коммерческий потенциал в нашем мире с дальнейшим потенциалом гибридизации с RISC, и в этом мире — скорее всего тоже, поскольку ветки глобального экономического развития если и различались, то явно не слишком кардинально в самой своей сердцевине, судя по тому, что я вижу вокруг», — заключил он с некоторым облегчением.
Виктор мельком взглянул в сторону кровати — оттуда виднелась красиво оттопыренная в его сторону попка Анжелики, прикрытая халатом, которая явно рачком стояла чуть дальше края своей постели и была занята с подругой, что Виктора сейчас вполне устраивало.
«Так, что мы имеем — процессор „Тау-Андромеда-018-Гр-М“, тактовая частота — 3,8 гигагерц, восьмиядерный камушек с поддержкой двухпоточности. Так, так, ну и дела — процессор же отечественный, российского производства», — Виктор очень удивился этому факту, зайдя в соответствующее меню и почитав спецификацию. Не меньшим шоком для него стал тот факт, что и операционная система «Врата-017» оказалась тоже российская, в случае Анжелики — «привилегированный гражданский пользователь седьмой категории». Естественно, всё остальное железо тоже оказалось российского производства и по оценкам Виктора, ничем на первый взгляд не уступало по своим техническим показателям аналогичному железу из его родного мира, а это свидетельствовало очень и очень о многом.
«Может, по своим реальным характеристикам — это „Эльбрус“, но пока что рано делать выводы. Вполне возможно, что раз здесь магия, то именно такая стратегическая отрасль, как „хай-тек“, здесь на особом положении, а может быть — и обгоняет в своём развитии мой мир, очень может быть», — прикидывал он, исследуя меню, подменю и разные панели операционной системы.
— Виктор, милый, подойди ко мне, пожалуйста — мне кажется, что с Ариной что-то не так! — вывел Виктора из технологического экстаза голос Анжелики.
Он взглянул на неё — она полусидела на краю кровати, и нахмурившись, смотрела на него.
— Что случилось, Энджи?
— Милый, ну подойди, я что, орать должна? — ударила она ладошкой по кровати.
Виктор с огромной неохотой оторвался от компьютера, встал и быстро подошёл к Анжелике:
— Ну что такое? Ты же видела — я занят!
— Ой, чем это ты занят? — капризно поморщилась брюнетка.
— Было чем. Что с Ариной?
— Мне кажется — она не дышит, — произнесла это весьма спокойно Анжелика и показала кистью в глубину кровати.