Гарем в Тылу Врага
Шрифт:
А через девять месяцев…
Эпилог
Святослав Батиков прожил длинную и насыщенную жизнь. Он успел сделать очень многое для Мирмеграда и народа мирмеций, к которому уже давно причислял себя.
Под мудрым правлением Батикова все прочие города мирмеций постепенно принесли Мирмеграду вассальную присягу. Государство мирмеций снова стало единым, как это было много лет назад ещё до войны с Империей Арсамон.
При помощи Вафельки был закончен проход через северные горы (который не успели закончить Печенька и Нектаринка), в результате чего был налажен торговый путь с северными соседями. Экономика Миреграда и окрестных городов мирмеций поползла вверх по уверенной параболической траектории.
Помимо политики и экономики были у Славы и приятные житейские моменты. Каждая жена родила ему минимум по три ребенка. Смогла забеременеть даже Ферра, что указывало на поистине железное содержимое яиц главного героя.
Беременность сказалась на его жёнах весьма приятным образом. Во-первых, почти все девушки кроме Сахаринки, Ферры и Сони, стали очень послушными — но только для Славы. Внимательно слушали всё, что говорил муж, и выполняли все его просьбы. А Слава делал всё, чтобы столь деликатный процесс как беременность протекал для них максимально безоблачно. Во-вторых, их грудь и бёдра — м-м-м… — стали ещё больше и шире. У Эгины так и вовсе все увеличилось раза в два, хотя казалось куда уж больше… Очевидно, организм готовил девушек к предстоящим родам.
Все дети у Славы родились здоровыми. И были они очень… разнообразны и не похожи друг на друга. Начиная от пацана, способного, как мама-Ферра, превращаться в холодное оружие, заканчивая огромной девочкой-суперсолдатом… У каждого из них в дальнейшем была своя богатая и интересная история. Но все их приключения описывать на страницах этой книги нет смысла.
Благодаря грамотно выбранному политическому курсу Мирмеград стремительно развивался, семимильными шагами восстанавливаясь после войны. Разумеется, южному могущественному соседу усиление свободолюбивых мирмеций пришлось не по вкусу. Разобщенные мирмеции устраивали его куда больше, нежели сильные и единые. Поэтому Арсамоном был принят ряд действий, направленных на дестабилизацию обстановки в стране и на подрыв авторитета Батикова как правителя.
Однако Слава, проявив недюжинный талант дипломата (в чем ему очень помог интерфейс, поставляя о собеседниках всю важную информацию), сумел убедить элиты Империи, что Арсамону намного выгоднее дружить с единым Мирмеградом. В итоге был подписан договор о сотрудничестве и союзе. Также Слава завел очень близкие и полезные связи с несколькими симпатичными арсамонскими дипломатами-аристократками.
Это ещё не была окончательная дипломатическая победа. Ведь значительной части Арсамонской аристократии хотелось покорить Мирмеград. Они продолжали интриговать, стремясь подвести дело к войне. Так что булки Слава не расслаблял ни на секунду и постоянно держал руку на пульсе событий. Он и сам неплохо поднаторел в интригах за время объединения Мирмеграда и перехитрить его было не так уж и просто.
Правой рукой его в интригах и всех теневых делишках стала Перчинка. Юная ломехуза (а в будущем восьмая жена) проявила себя как выдающаяся интриганка, готовая запачкать руки ради общего успеха. Кого-нибудь травануть, оклеветать, раздобыть конфиденциальную информацию с целью шантажа — этими вещами Перчинка занималась с превеликим удовольствием. Даже тогда, когда её об этом и не просили, чисто для своего удовольствия. Тем не менее, все действия ломехузы были направлены на благо Мирмеграда. Впрочем, особой любви к Мирмеграду Перчинка всё же не испытывала. Главной её мотивацией, почему Перчинка пошла на службу, был Слава Батиков и её любовный интерес к нему. Ради него она была воистину готова на всё.
Сахаринка со временем заняла должность коннетабля Мирмеграда, получила генеральское звание. Злые языки утверждали, что всеми своими успехами она обязана исключительно Славе Батикову и постельным утехам с ним. Однако Сахаринка на самом деле обладала всеми необходимыми качествами, чтобы соответствовать такой высокой должности. Благодаря своему трудолюбию и упорной работе она развила в себе все необходимые навыки, чтобы в полной мере соответствовать должности коннетабля, то есть главнокомандующего.
Ника Ортис получила должность Верховного Мирмеградского придворного мага. За всё, что так или иначе касалось магии, отвечала она. Спустя долгое время кошкодевочка смогла стать архимагом, доказав коллегии уважаемых волшебников свои навыки и состоятельность в магических дисциплинах. Те единогласно присвоили ей титул архимага по окончании демонстрации.
На радостях Ника Ортис напилась, состряпав себе ядрёный коктейльчик из валерьянки, водки и кошачьей мяты. Всю ночь она прыгала по крышам города, шурша шифером, пугая громким мяуканьем прохожих и гоняя котов и собак. Ловить её и успокаивать пришлось лично Славе Батикову. В итоге за асоциальное поведение титул архимага у неё чуть не отобрали. Славе пришлось продемонстрировать невероятную гибкость и находчивость ритора, когда он отмазывал кошкодевочку. Он сумел доказать, что Ника на самом деле осуществляла важную и очень полезную общественную деятельность, связанную с поиском еретиков и культистов посредством имитации их обычного повседневного поведения. Чем прокачал свой Навык Убеждение до десятого уровня.
Узнав об этом случае, архимаг Парацельс с гордостью произнёс: “Моя ученица!”. И тоже напился в хлам, после чего тоже начал лазить по крышам, хотя и с куда меньшим успехом. Впрочем, у него титул никто отбирать не стал. С сумасшедшим связываться — себе дороже. Особенно если он архимаг.
Когда Ника протрезвела, она решила бросить вызов архимагу Парацельсу, чтобы доказать свое превосходство над ним. Секундантом она выбрала Славу. Тот пытался ее отговорить, но Ника включила режим максимальной вредности и на уговоры не поддавалась.
У Парацельса секундантом был его кот — больше никто связываться с волшебником не пожелал. Кот, правда был волшебный, умел говорить и звали его Васька. Более того, как с удивлением узнал Слава, он являлся отцом Черныша, кота-фамилиара Ники.
Ника проиграла примерно за минуту. Первые пятьдесят девять секунд атаковала она, а Парацельс только смотрел и иногда спрашивал: “Что она делает?”. На пятьдесят девятой секунде Ника вырубилась из-за перенапряжения. Парацельс, который так ничего и не сделал за время дуэли, пожал плечами и только сказал: “Надо было ей лучше закусывать”… и вскрыл бутылку с парцеядом.