Гарнизон
Шрифт:
Чиновник бросил мимолетный, но выразительный взор за спину Алексея. (Взгляд притаившегося где-то стрелка снова напомнил о себе мурашками вдоль позвоночника.)
Разведчик лишь помотал головой.
Он принципиально не брал в свои рейды земного оружия, хотя Макеев выделил было ему из арсеналов гарнизона чешский «скорпион» и совсем новый пистолет — убойную «гюрзу». Не брал по трем причинам: во-первых, такое оружие выдало бы его с головой в случае обнаружения, во-вторых, из-за этого его нельзя было бы носить открыто, а пока его вытащишь из ухоронки, даже самый неумелый лучник всадит в тебя пару стрел. Наконец, оружие порождает в иных
— Было бы любопытно подержать его в руках. У нас есть только рисунки да эти странные свинцовые стрелы к нему. Хотя мы знаем о вас весьма много. Собственно, вы, ваше княжество и все, что с этим связано, — это весьма большая часть моих забот как начальника палаты иноземцев. Прямо скажем, я узнал о вас удивительные вещи. Возможно, если мы придем к согласию, я покажу вам все пятнадцать томов заведенного на ваш Окхтиябрск дела. Там многое требует разъяснения. Кстати, запоздало выражаю вам благодарность — сарнагарасахальские некроманты слишком заигрались в свои игры, ища способы не только поднять из моим мертвых, но и заставить прервать родник вечной жизни. И смерть-чары могли бы оказаться безобидной шуткой рядом с тем, чего они бы могли достичь…
Старик положил себе в рот ложечку мороженых фруктов и довольно прищурился.
— Но, признаться, ваш народ заставил нас беспокоиться не меньше, когда стало ясно, что вы претендуете на большее, чем часть этого мира, и несете с собой слишком сильное искажение судьбы Аргуэрлайла. Однако ж, — с доброй улыбкой развел руками джагчер, — боги, надзирающие за нашим миром, исправили это. И все же малая горсть вашего народа тут осталась. Зачем? Случайно или с какими-то непонятными нашему уму намерениями? Как вы убедились на своем опыте, в мире нет всесильных властителей, всесильных стран, всесильного оружия…
— И всесильных чиновников, — добавил Алексей подчеркнуто равнодушно.
— Да, безусловно, — согласился Сухун.
Костюк ждал продолжения, но собеседник держал паузу, словно о чем-то глубоко задумавшись.
— Как вы сумели… — начал разведчик и тут же одернул себя — в голосе проскользнули злость и обида.
«Теряешь самоконтроль, старина! Видать, и впрямь скоро на покой пора».
Тут старик закашлялся, и Алексей даже не сразу понял, что тот смеется.
— Тут как раз ничего сложного нет, господин чужеземец. Мы еще во времена, когда существовал проход между нашими мирами, ждали ваших шпионов, ибо иначе и быть не могло. А если говорить лично о вас… Ну, во-первых, не знаю, сказали ли вам это ваши маги, но аура ваша и здешнего человека слегка отличается, и отличие это нетрудно заметить.
И, глядя на обескураженного землянина, добавил, вновь посмеиваясь:
— Если знать, как смотреть. А во-вторых… — Он хитро прищурился. — Мы живем рядом с Бесконечной Степью уже две тысячи лет, и если для простолюдинов все люди восхода на одно лицо, то люди вроде меня давно различают не то что народы, но даже племена и роды. Да будет вам известно, у нас в палате даже есть особая канцелярия портретов, где хранятся изображения всех основных ста двадцати с чем-то народов и народцев, с которыми можно столкнуться на восточных рубежах. И прежде чем поступивший к нам научится отличать хоркита от сарнагарасахальца, ему не видать полного жалованья. Так что, в сущности, было достаточно приказать всем соглядатаям докладывать о тех, чьи черты лица им незнакомы.
Костюк подумал, что они с господином Сухуном напоминали, наверное, двух шахматистов, которые не столько играют, сколько любуются великолепными ходами противника.
Их разговор, как ощущал капитан, достиг той стадии, когда каждое слово весило чрезвычайно много. И ровно столько же весила длинная пауза, во время которой господин Сухун смотрел на него, не шевелясь и не мигая. Он будто превратился в живую статую, один из тех вырубленных из скал идолов, что попадались разведчику по пути через ущелья и перевалы.
— Честно говоря, ваше княжество не очень беспокоило нас, ибо, как сказали и провидцы, и… люди вашего покорного слуги, искажения, которые вы могли внести в мир, вряд ли были бы слишком сильны и очень опасны. Но примерно полгода назад все начало меняться. Точнее, в Бесконечной Степи появилось кое-что весьма опасное…
— Ундораргир, — понимающе кивнул Костюк. Джагчер промолчал, как будто чего-то опасаясь.
— То, что я вам скажу сейчас, большая тайна, с одной стороны. Но с другой, об этом уже начали говорить на рынках и в харчевнях приграничных городов нашей державы, хотя при дворе об этом даже и не думают. Ундораргиру мало титула владыки Степи. Я даже склонен думать, что Степь ему не нужна сама по себе. Он хочет большего. Хочет править Аргуэрлайлом, жаждет стать, как он выражается, владыкой Окоема. И еще, у него есть мощные союзники, обладающие силами не этого мира. Не буду скрывать, моими подчиненными и высшей стражей было организовано семь покушений на его жизнь. Но никто из убийц даже не приблизился к цели…
«Интересно, а не ты ли организовал те покушения на нашего градоначальника?» — подумал разведчик.
— В общем, не буду утомлять вас, драгоценный гость, подробностями, касающимися высокой магии, но лучшие наши мантиссы и знатоки чаромудрия даже предположили, что… Что он получает помощь от кого-то из Высочайших. Может быть… сам Шеонакаллу решил вернуться.
При упоминании имени темного бога капитан поднял глаза и увидел, что господин Сухун смотрит на него с тяжелым ожиданием. Сейчас должно было произойти что-то очень важное.
— Мне не нравится то, что происходит сейчас в Аргуэрлайле, — еле слышно сказал чиновник, едва шевеля губами. — И многим умным людям, находящимся возле трона, тоже. Все это опасно. Очень опасно. Мир «выходит из суставов», по слову древнего мудреца… Как тысячу лет назад. А император немолод, — как бы между прочим бросил джагчер и отвлекся на мгновение, перекладывая какую-то бумажку. — И, как вы правду сказали, всесильных чиновников нет.
Снова молчание.
Все стало на свои места.
Сухун был готов предложить кое-что ему, а через него — всем землянам, зацепившимся за старую глинобитную крепость в предгорьях на краю цивилизованного мира.
— И знаете что, — молвил, наконец, имперский контрразведчик, вдруг вполне искренне улыбнувшись. — Я думаю, что мы бы могли помочь друг другу… Что мы должны помочь друг другу!
— Мы — это…
— Мы — это вы и я… Мы — это сардар Сантор и император. Мы — это ваша страна и моя страна… Ибо, насколько я знаю, у вас есть то, что сможет надежно остановить полчища Ундораргира на этой земле. Ну а в иных мирах, думаю, имперские маги найдут, что противопоставить силам тьмы.