Гарпия в Академии
Шрифт:
Помнится, какая-то сердобольная дама из Министерства магического образования советовала не соглашаться, мол, камера лучше, но меня сложно запугать студентами.
Дракон захлопнул папку, растворил ее в воздухе и глянул в упор.
– Все эти месяцы я ждал противника. Хитрого, обученного, готового на все ради своей цели. И что вижу в итоге?
Он сделал шаг вперед, вторгаясь в мое личное пространство, и, нависая сверху, закончил:
– Испуганную птичку, чья гордыня не дает ей смириться с положением вещей и принять простой факт – драконы правят этим миром.
Я встала на носочки, чтобы хоть немного компенсировать разницу в росте с этим бугаем, и насмешливо процедила:
– Вызов принят.
И
В этой ситуации радовало только одно – ПМК сдавать не придется.
– Госпожа Браун, сдадите ПМК после лекции! – понеслось мне вслед.
Вот ведь… драконище!
Проходной балл на факультеты преподавателей один из самых низких.
По логике Министерства магического образования тем, кому в будущем предстоит учить других, много знать не требуется.
Вот и идут в преподаватели те, у кого действительно призвание, и те, кому больше просто некуда податься. Последних на факультете Темных искусств подавляющее большинство.
Достаточно взглянуть на декана – Эрга Гая Кьяри, драконища самонадеянного – или преподавателя боевой магии Эмиля Фаркаса, волчару блохастого. Еще одной яркой представительницей «некуда податься» можно считать скромную преподавательницу по грезам Юлаю Уотерби. Милейшая девушка, которой, увы, никто не объяснил, что негоже путать природную доброту с безотказностью.
Профессор Клаус Хельмерг был хорош. Чертовски хорош! Но только в своей области. Чтобы выплатить нечто хоть отдаленно похожее на достойную зарплату, старичку навешали дополнительных часов, с которыми он откровенно не справлялся. Сильнейший в области гоетии, он знал стихийную магию лишь по верхам и сам частенько путался в формулах и формулировках, оставляя львиную долю на самостоятельное изучение.
Еще оставалась профессор Анна Сминт… гм, затрудняюсь с характеристикой этой дамочки, но чердак у старушки явно подтекает.
Правда не в том, что в академиях не хватает тех, у кого призвание учить. Правда в том, что по необходимости в профессию приходят чаще.
А большинство, как известно, с легкостью выживает неугодных.
Глава третья
Большие неприятности
Чувство нарастающего беспокойства кольнуло еще в коридоре, но я была так поглощена злобой на Эрга Гая Кьяри, драконища бездушного, что просто не смогла сосредоточиться на предупреждении.
Влетев в окно, поздоровалась с очумевшими студентами, обвела аудиторию взглядом и прямо с подоконника обрисовала молодым умам их перспективы:
– Половина из вас – ленивые бездари, и с этим я смирилась. Совет – переводитесь на другие курсы, пока не поздно. Оставшаяся часть учится здесь по протекции, и позорного бегства им не позволят родители. Берегитесь, так как мне плевать на подковерные игры. Пересдавать будете до посинения. А сейчас начнем лекцию.
Оторопевшие от такой прямолинейности девушки и юноши потянулись к тетрадям. Пришлось щелкать пальцами, призывая ветерок, прирученный еще в детстве. Тот охотно поднял тетради с письменными принадлежностями под потолок и занялся строительством воздушной крепости.
– Лекция – это способ древних донести информацию до слушателей, – сообщила я, двигаясь между рядами. – Была изобретена из-за нехватки и дороговизны источников: книг, монографий, статей, научных работ. Сейчас все это можно найти в библиотеке Академии, а при ваших связях еще и в тайном архиве покопаться. Мне нет необходимости надиктовывать вам конспекты, которые вы сами в состоянии найти и сделать. Поэтому раскрывать тему занятия буду не я, а вы. Эй, зайка, почему основали форт на мысе Восстаний?
Девушка с первой парты села ровнее, заправила прядь серебристо-серых волос за острое ушко и выдала многозначительное:
– Э-э-э…
Ну все понятно. Идем к следующему.
– Какие вредные привычки были у капитана этого форта? – продолжила я блиц-опрос, в слабой надежде, что хоть кто-то в этой массе студиозусов умеет думать. – Расскажите мне о моде того периода? Как удалось остановить прорыв?
Аудитория хранила растерянное молчание, как свинопас, принятый вражескими оккупантами за разведчика.
Тяжело вздохнув, я потерла переносицу рукой и сдалась:
– Хорошо, последний и самый элементарный вопрос – какого цвета подштанники носил капитан форта?
С задних рядов вверх взлетела рука, а после из-за голов показался еще один драконище. Будто мало мне было Кьяри-старшенького.
– Прошу прощения, но зачем нам знать цвет подштанников капитана форта?
– Зачем?!
Вообще-то я очень терпеливая. Сказывается опыт, природная осторожность и продуманность, которую в меня вбили учителя на тренировках. Ар-теро слишком многое потеряли, чтобы расточать свою злость понапрасну. И хотя душа просила поставить мальца на место, высмеять, унизить, я взяла себя в руки.
– Зная факты, можно предугадывать события… – с невероятным спокойствием проговорила я, неторопливо шагая мимо парт. – Весной рыба уходит на нерест, значит, отлов будет под запретом. Капитан форта же большой любитель икры и будет не в силах устоять перед искушением купить баночку-другую. Икру привезут контрабандисты. Встреча состоится ночью – идеальное время, чтобы проворачивать темные делишки. Капитан явится на встречу, но вместо икры получит нож в сердце. Лазутчики скинут его тело, но по счастливой случайности модные подштанники капитана – красные со светоотражающими полосками по бокам – зацепятся за выступ стены. Караульных привлечет странный блеск ниже по стене, и варнийцы утратят преимущество. Солдаты противника окажутся в невыгодных условиях и будут быстро сметены защитниками порта.
Мой путь, как и мой рассказ, закончился аккурат перед партой стоящего Кьяри.
Я считалась дылдой среди низкорослых тонкокостных ар-теро. Виданное ли дело аж метр восемьдесят четыре против привычных метр шестьдесят – метр семьдесят. Но рядом с исполинскими телами семейки Кьяри чувствовала себя низкорослой крохой.
С сомнением вглядываясь в простодушное лицо стоящего передо мной мальчишки, я изо всех сил пыталась увидеть монстра, типа его папашки, но подметила лишь любопытство, непокорность и жажду в ярко-зеленых глазах.
В итоге отвернулась и уже для всех закончила:
– История прекрасна. История логична. История заботливо хранит мелочи. Вот почему важен даже цвет подштанников.
– Вау!
Я резко повернула голову и нахмурилась. В дверях стоял и явно подслушивал мужчина в костюме-тройке изумительного графитового оттенка. Темноволосый, с живым взглядом и лукавой улыбкой. Для студента – слишком старый, для преподавателя – чересчур нарядный.
– Вообще-то это моя лекция, – спохватился мужчина, поспешно входя внутрь. – Я только что прибыл в Академию, поэтому немного задержался к началу пары… Но это не отменяет моего восторга.