Гарри Поттер и двойной капкан
Шрифт:
— А можно мы посидим с Гарри?
— Да, — бросила суровый взгляд на юношу профессор МакГонагалл, — и постарайтесь удержать Поттера в постели, хотя бы, десять минут.
Дамблдор и Вивьен уложили Снэйпа на кровать, и девушка села на край постели, ласково поглаживая его по голове. Директор развел огонь в камине и сел в кресло, глядя на Снэйпа с опасением.
— Северус никогда не жаловался на здоровье, — приглушенным голосом сказал Дамблдор, — особенно на сердце. Он всегда шутил, говоря, что сердце не болит, потому что
— У него есть сердце, — ответила Вивьен, пытаясь укрыть Снэйпа одеялом, но он его откидывал, — и оно полно любви. Любви, которая, как ему казалось, умерла много лет назад. Но он был не прав.
— И к счастью, девочка, — улыбнулся Дамблдор.
Вошли Сидней Шеддоуз и профессор МакГонагалл. Целитель присел на кровать, а Вивьен тут же спрыгнула оттуда, встав рядом с креслом, в котором сидел директор.
— Северус, — позвал Шеддоуз, убирая одеяло, чтобы прослушать сердце, — Северус, ты можешь сказать, где больно?
Снэйп издал тихий стон, в котором целитель разобрал «сердце». Шеддоуз достал стетоскоп и стал прикладывать к груди Снэйпа; затем проверил пульс.
— У тебя раньше были проблемы с сердцем, Северус? — спросил Сидней.
— Нет, — ответил Снэйп, — хотя…однажды…, да, один раз мне было так же плохо…
— Давно? — спросил Шеддоуз. — Нервное потрясение?
— Да, — выдохнул Снэйп. — Мне трудно дышать и…, так тянет, такая тяжесть в груди…и все темно,…темно перед глазами…
— Ничего, ничего, — сказал врач, приподнимая Снэйпу голову, что тот смог выпить зелье. — У тебя крепкий организм, Северус, но сердце надо беречь. Нельзя так переживать. Побереги себя в следующий раз, ты слишком молод, чтобы в тридцать шесть лет умереть от сердечного приступа.
— Приступа? — воскликнула Вивьен, подлетая к постели.
— Да, милая, — грустно произнес Шеддоуз, — ему надо беречь нервы. Нельзя все держать в себе, вот сегодня и прорвало…
— Хорошо, — протянул Снэйп, — с завтрашнего дня буду орать на всех, чтобы не сдерживаться.
Все тихо засмеялись, даже Снэйп, которому после зелья заметно полегчало.
— Все нормально, — заверил он девушку, на которой лица не было от переживаний за него. — Прекрати, а то потом я тебя лечить буду…
Вивьен положила свою ладонь на левую часть груди Снэйпа, он же обнял ее.
— Так, ладно, нам пора, — сказал Дамблдор и заспешил всех увести, чтобы оставить молодых людей наедине. — Э-э…, неспокойной вам ночи, дети мои.
Снэйп поглядел вслед директору и пробурчал сквозь улыбку "старый сводник".
— На чем мы остановились? — спросила Вивьен, прижимаясь к мужчине.
— Друзья, прошедший год стал очень тяжелым для всех нас, — начал речь во время прощального пира директор. — Когда мы все подумали, что можем немного перевести дух, нас снова постигло коварство Темного Лорда. Он не чурается ничем, чтобы захватить власть в мире. Он готов убивать всех, кто, по его мнению, стоит у него на пути. Он прислал свою армию убийц в школу, чтобы уничтожать детей. Это ужасно, это выходит за рамки понимания. Когда-то, он учился в этой
За факультетскими столами царило тягостное молчание, связанное с предстоящим расставанием на два месяца.
— Вы все знаете, что Лорд Волдеморт старается убить молодого человека, сидящего сейчас рядом с вами, — продолжил Дамблдор. — Я не устаю повторять, что Гарри показывает чудеса отваги из раза в раз, сражаясь с Темным Лордом. Волдеморт хитер, он околдовывает и обманывает; он овладевает чужими телами и разумом. Вы все видели, как он явился в Хогвартс, приняв обличие одного из наших учителей. Обладая такими знаниями, какие есть у Лорда Волдеморта, он способен превращаться в других людей даже без их ведома.
Снэйп дернул бровью, хотя и был заранее предупрежден директором о подобных словах.
— И снова Гарри сразился с ним, — сказал Дамблдор. — И снова Волдеморту не удалось убить вашего товарища. И я уверен, что ему никогда этого не удастся сделать. Перед тем, как мы отужинаем в этом семестре последний раз, я хочу вас всех подняться с мест, чтобы отдать дать памяти тем, кто погиб, защищая вас пятнадцатого июня.
Ученики, профессора и авроры поднялись со своих мест в знак уважения и скорби.
— Спасибо, — произнес директор. — Приятного всем аппетита, и, я желаю встретиться всех вас живыми и невредимыми первого сентября.
Дамблдор сел, и столы просели под тяжестью блюд с разными яствами.
— Я убежден, что он будет сопровождать меня до дома, — заявил Гарри.
— А ты не рад? — спросила Джинни. — Хотел бы видеть на его месте другого человека?
— Я даже знаю, какого, — ухмыльнулся Рон, поглядывая в сторону стола учителей.
— Похоже, что ему не до меня, — отозвался Гарри, так же глядя на Снэйпа. — А я рад тому, что он немного отвлечется от всей этой войны.
— Ага, — скептически усмехнулась Гермиона, — если бы еще Волдеморт дал ему отдохнуть от него, а не только Дамблдор.
— Ему хватило недели, чтобы так измениться, — заметил Рон, — вы только гляньте на него!
— Рон, неужели ты смирился с тем, что он многим нравится? — сверкнув глазами, спросила Джинни. — Особенно теперь, когда он такой,…такой…э-э…
— Холеный, — подсказала Гермиона, дернув уголками губ.
— Выразилась, — хмыкнул Рон. — Ничего другого не придумала? Красивый, что ли…
— А ты бы стерпел? — сострила Гермиона. — К тому же, его нельзя назвать красивым. Но он помолодел…
— Посвежел, — добавила Джинни.
— Следит за собой…
— Блеск в глазах, — доводили девчонки Рона, а Гарри изо всех сил старался не заржать.
— Шикарная одежда, — продолжила Гермиона.
— Отличная фигура, — добавила Джинни.
— Так! — воскликнул Рон, наконец, не выдержав. — Гермиона, бросай свое Г.А.В.Н.Э., и вместе с Джинни создавайте КПСС.
— Клуб Поклонников Северуса Снэйпа? — выпалил Гарри. — Идея еще в силе?