Гарри Поттер и Лес Теней.
Шрифт:
– Не переживай так, Гарри. Может, ты слишком стараешься? Не нужно таких страшных усилий, не надрывай себя. Давай-ка лучше займись чем-нибудь другим для разнообразия.
И Гарри занялся. Точнее, это занятие для него придумала Валери. Первые дни Валери Эвергрин, как и прошлым летом, не отпускала его никуда одного. Когда она убедилась, что дома ему ничего не угрожает, она начала отправлять Гарри с Глорианом по утрам в степь, чтобы учиться ездить на лошади. Ему выделили Риока, самого молодого коня-четырехлетку, который родился как раз в тот год, когда Валери закончила Хогвартс. Вначале Гарри не знал, с какой стороны подойти к шаловливому скакуну, тот все время норовил боднуть его головой и ускакать далеко в степь, заставляя Гарри нестись за ним и ловить поводья. Потом все пошло куда лучше. Валери и Глориан учили его быстро вскакивать на коня и ощущать движение мускулов животного под руками и ногами. Ездить на лошади оказалось не труднее, чем летать на метле, разве что тут Гарри чувствовал бОльшую ответственность, потому что Риок был живым существом, к тому же весьма шкодливым. Глориан помогал Гарри
Обычно во время прогулок кроме пары одиноких велосипедистов и грузовых фургонов из магазинчиков Хитмарша, по дороге им никто не встречался. Разведав обстановку, мисс Эвергрин поняла, что пока никто не знает, где живет Гарри, его можно выпускать гулять и без нее. Поэтому она потихоньку свалила часть обязанностей по выпасу и Гарри, и лошадей на Глориана, а сама оставалась дома, занимаясь какими-то таинственными делами, которые ей подбрасывали прилетающие по нескольку раз в день незнакомые совы и строгие голоса в телефонной трубке. Впрочем, Глориан Глендэйл с удовольствием ездил в степь вместе с Гарри. Он жил с природой одной жизнью, как понял юноша, возможность вдыхать полной грудью свежий, чуть сладковатый воздух бескрайней степи его вдохновляла как ничто другое. Он любил в одиночку бродить и по болотам, хотя Валери всякий раз ужасно волновалась и порывалась каждые пять минут бежать за ним.
– Я понимаю, что с таким, как он, ничего не случится, - объясняла она Гарри, нервно комкая край блузки.
– Но не могу перестать беспокоиться, понимаешь?
Гарри понимал. Он видел, что эти двое определенно любили друг друга, хотя нельзя было даже представить себе настолько разных... людей? Это было последним камнем преткновения, Гарри все еще не мог привыкнуть, к тому, что Глориан Глендэйл не был человеком, но со временем мальчик отвык замечать даже небольшой рост Эльфа. Валери была, конечно, иногда чересчур импульсивна, но чередование ее импульсивности и язвительного юмора с припадками холодной логики, как видно, приводили принца Глендэйла в восторг. Что же касается характера самого Глориана, то за всю свою жизнь Гарри не встречал настолько мягкого и покладистого существа. Добро, сострадание, тепло - всеми этим качествами Глориан был просто переполнен. Он был настолько вежлив и добр, прост и безгрешен, что Гарри не мог даже представить себе, что Глориан в состоянии причинить кому-нибудь боль. Но однажды ранним утром, когда они вместе отправились к далекой скале задолго до завтрака (их обычный за прошедшие недели моцион), Риок вдруг точно взбесился, заскакал на одном месте и встал на дыбы, чуть не сбросив Гарри. Парень еле удержался в седле (ездить полностью без седла, как Глориан, он еще не научился), вцепившись в поводья и гриву коня. Глориан Глендэйл, ехавший чуть впереди, взволнованно вернулся и, спешившись, отвел Риока в сторону, погладил по морде и зашептал ему что-то на ухо. Гарри, перепуганный от перспективы быть сброшенным из седла, слез с коня и тревожно наблюдал за Глорианом. Закончив говорить с Риоком, принц внимательно осмотрел землю вокруг того места, где на коня напал внезапный приступ страха, и обнаружил змеиную нору. Гарри не успел опомниться, как Глориан что-то тихо сказал на эльфийском, из норы пулей вылетела змея, и принц одним свистящим ударом разрубил ее пополам, Гарри не успел даже заметить, как Глендэйл вытащил свой меч. Все произошло так быстро, что когда разрубленная надвое змея уже корчилась на земле, вызывая у Гарри тошноту и отвратительное воспоминание, меч был уже у Эльфа в ножнах.
– Змеи, сэр Гарри, - отвратительные существа, - спокойно пояснил Глориан, пряча под край магловского свитера драгоценное оружие.
– Они - отражение древнего Зла. Оно вездесуще, и если поблизости есть змея, то нужно убить ее, чтобы она не привела за собой еще больше Тьмы.
Гарри не совсем понял, что сказал ему Глориан, но поверил ему. Призрак Нагини больше не тревожил его, как раньше, однако, следовало быть осторожнее. Кое-как успокоив переволновавшегося Риока, они с Глорианом продолжили свой путь к каменным кругам на горизонте. Этих древних камней было в округе предостаточно. Большая часть, правда, скрывалась среди болот, ходить на которые мисс Эвергрин строго запретила Гарри. Любая невинно выглядящая полянка с цветочками могла при близком контакте оказаться страшно глубокой трясиной, засасывающей неосторожного путника за четверть часа, поэтому болота с их тайнами пока для Гарри оставались табу. Но старинных дольменов, стоящих на небольших холмиках или на перекрестках древних дорог, или менгиров, образованных двумя такими камнями и третьим, лежащим на них, было достаточно и на пустоши. Неизвестно откуда они взялись, как успел заметить Гарри, камней такой породы в округе не было, их могли привезти только издалека. От этих старинных памятников, которым стукнуло не меньше, а может, и больше чем две тысячи лет, веяло такой древностью, что кружилась голова. Часто, сидя под очередным менгиром, пока кони паслись в отдалении, Гарри чувствовал, что где-то глубоко внутри него просыпается таинственное ощущение сопричастности к этой древности. Кровь играла и звала, прикрыв глаза, представить, как в великих битвах прошлого, свидетелями которых были эти черные колоссы, сражались его предки Гриффиндоры. Глориан же осторожно прижимался одним из своих длинных чувствительных ушей к камню и слушал его старую песню с тем же наслаждением, что и ребенок, подносящий к уху морскую раковину, наполненную далеким шумом волн.
Навестив Черный Менгир, они поехали к еще одному любимому месту: каменным кругам на краю болота. Прямо за ними начиналась непроходимая топь, границы которой отмечали стрелки камышей и ползучей ивы. Цепь камней поменьше, размером с автомобильное колесо образовывала спираль, в центре которой лежал плашмя большой плоский камень с вырезанными на нем волнообразными полосами. Здесь они с Глорианом часто привязывали лошадей к вывороченной из земли сосне, а сами садились на камень и смотрели, как на востоке встает первый розовый луч солнца. Странно, но когда Гарри сидел в центре каменной кладки, на него каждый раз снисходило чувство, что его волшебные силы точно пробуждаются от какого-то толчка, словно, протяни он руки и скажи любое заклинание - и никакой палочки не понадобится! Именно в этом месте Глориан бывал наиболее разговорчив, а так как на этот день у Гарри был запланирован долгожданный разговор с Древним Эльфом, не следовало терять времени. Скоро встанет солнце, окрасит камни в желтоватый цвет раннего холодного девонширского утра, и Эльф снова скажет, точно услышав голос Валери, зовущей их: "Ну вот, хорошо съездили, а теперь миледи Валери и Винки ждут нас за завтраком".
– Глориан, то есть, принц Глендэйл, я давно хотел спросить кое о чем, - Гарри медленно прищурился, наблюдая, как Риок шаловливо выхватывает из-под недовольно морды Зигзага очередной клочок травы.
– Винки и мисс Эвергрин говорят, что вы - Древний Эльф. Я им верю, вы действительно на эльфов немного похожи, но вы же совсем другой. Ну, я имею в виду, рост, волосы, глаза и прочее. И ведете вы себя по-другому, не так, как обычные домовые эльфы. Как вы познакомились с мисс Эвергрин? И почему она вдруг решила выйти за вас замуж?
– Последний вопрос вылетел, когда Гарри уже сообразил, что он не слишком этичен, но Глориан только рассмеялся. Смеялся он приятно, от его смеха становилось тепло на душе.
– Должен ли я рассказывать тебе об этом, сэр Гарри?
– полюбопытствовал Глориан, поудобнее устраиваясь на камне.
– Возможно, моя госпожа должна сама поведать тебе об этом.
– Вы так странно говорите, - не выдержал Гарри.
– Так говорят благородные рыцари в древних легендах, но никак не...
– парень снова схватил себя за язык. Понятие "обычные люди" тоже не слишком подходило к Глориану, поэтому Гарри собрался с духом и, наконец, спросил то, что хотел спросить.
– Откуда вы?
Глориан скользнул быстрым взглядом по лицу Гарри, точно оценивая, способен ли он понять ту великую тайну, которую просит раскрыть. Гарри придал лицу волевую мужественность, способную вызвать на откровенность самого недоверчивого собеседника, и стал терпеливо ждать, оценит ли Глориан эту мину должным образом. Оценил Эльф ее, или нет, трудно сказать, но, тем не менее, он счел Гарри достойным узнать правду.
– Сэр Гарри, ты сказал, что я странно говорю, что я не похож на тех эльфов, к которым ты привык. Я не умею обращаться с такими простыми для тебя вещами, как телефон, краны, электрические лампы, - Глориан с трудом выговорил названия незнакомых предметов.
– Я, наверное, кажусь тебе диким, нет, не отрицай это!
– Неправда!
– горячо воскликнул Гарри.
– Вы - самый добрый из всех людей, кого я встречал в своей жизни! Подумаешь, не умеете разговаривать по телефону! Мой лучший друг, он из семьи волшебников, тоже этого не умеет. Разве это что-нибудь значит?
– Это значит многое, - принц медленно водил пальцем по волнообразным бороздкам в камне.
– Неужели ты не понял, почему миледи Валери называет меня Древним Эльфом?
Гарри тупо помотал головой, самому себе он казался последним идиотом, потому что разгадка, как он чувствовал, была явно намного проще всех его буйных фантазий.
– Мы познакомились с моей госпожой, когда она пришла в наш мир со своей миссией, - медленно, распевно начал свое повествование Древний Эльф.
– Она была прекрасней всех женщин, которых я когда-либо видел. У нее тонкая, чуткая душа, какую не часто встретишь среди людей, неважно, волшебники они или нет. Как и подобные мне, она видит Природу как одну большую песню, льющуюся в сердце каждого живого существа. И она - герой, борец, она никогда не стояла перед препятствием, которые становились на ее пути к Свету. Она никогда не позволяла Тьме победить себя, она попросту никогда не видела причин, побуждающих многих ее сородичей обращаться к Злу, поэтому никогда не поступила бы так сама. Я не сомневаюсь, что в роду у нее были сильнейшие волшебники, безгранично сильные Белые Маги.