Гарри Поттер и Лес Теней.
Шрифт:
– О, об этом ты и вовсе не должен волноваться, Гарри. Мой жених совсем не против того, что ты будешь жить с нами. Он сделает то, что я ему скажу только потому, что ему будет приятно доставить мне радость! Он чудесный человек, очень добрый, умный и никогда и ни в чем не будет возражать мне, - последние слова, как показалось Гарри, Валери Эвергрин произнесла с едва заметным оттенком сожаления.
– Вы понравитесь друг другу, обещаю тебе! Так что ты скажешь?
– вновь забеспокоилась она, осторожно заглядывая ему в глаза.
– Черт, да, конечно да! Я всегда хотел, чтобы... Но как же заставить Дурслей согласиться отпустить меня?
– Гарри был уверен: несмотря на то, что дядя и
– А это уже мое дело. Если ты согласен, то я сегодня же вытащу тебя из этого омута. Клянусь, - Валери Эвергрин радостно затянула молнию на куртке и еще раз проинспектировала содержимое многочисленных карманов. Обнаружив палочку, она обрадовалась ей, как доброму другу.
– Ага. Ну, что ж, трогаем?
– Уже?
– растерянно пробормотал Гарри.
– Конечно, чего же время терять?
– Погодите минуточку, а мне можно попрощаться с Уизли и Гермионой?
– взмолился Гарри.
– Ладно, давай, только быстренько, и поедем к твоей родне, - Валери кивнула Гарри и извлекла свой маленький серебристый мобильник.
– Бода? Привет, красавчик, да это я. Ну что, мой ненаглядный уже у вас?..
Ненаглядный? Это не про своего ли жениха она спрашивает? Бода, кажется, раньше работал вместе с ней в Отделе Тайн, может, ее будущий муж тоже оттуда? Странное описание она дала своему будущему мужу. Не понять, то ли она любит его, то ли нет. Может быть, ей не нравится, что ее избранник в перспективе - подкаблучник? Любопытство терзало Гарри, как девчонку-первоклашку из Слизерина, но он сдержался. Может, она сейчас будет говорить с ним, ему бы не хотелось, чтобы мисс Эвергрин поймала его на том, что он подслушивает подобные разговоры.
Миссис Уизли с черными кругами под глазами сидела за столом, на который накрывали Гермиона и Джинни. Рон и Джордж медленно возили ложками в тарелках с овсянкой, демонстрируя потрясающее нежелание двигаться и вообще что-то делать. Гарри заметил, что, наверное, только сейчас Рон позволил горю прорваться наружу сквозь свою сдержанность. На его щеках отчетливо виднелись следы слез, пальцы с обглоданными ногтями, дрожа, обрывали кружево со скатерти.
– Рон, - внезапно строгим голосом сказала Джинни.
– Оставь скатерть в покое!
– Что?
– еле-еле проснулся Рон.
– Не обрывай оборку, я сказала!
В то время, когда миссис Уизли явно не могла справиться со своей трагедией и пребывала в полной прострации, тихонько покачиваясь из стороны в сторону (Гарри в ужасе понял, что именно так вела себя безумная Лиза Лонгботтом, уже много лет находящаяся в психиатрической клинике), Джинни твердо решила взять на себя роль главы семьи. Гарри увидел, что она точно так же ловко, как обычно это делала сама Молли Уизли, обращается с кастрюльками и сковородками. Ее палочка в несколько взмахов отправляла в мойку грязную посуду, а кухонные ножи рьяно набрасывались на огурцы и булки хлеба. Из Джинни выросла хорошая хозяйка. Внезапно Гарри осознал, что Джинни уже не та маленькая рыжая девочка, которая краснела каждый раз, когда ухитрялась поймать его взгляд. Перед ним была вполне взрослая девушка, невысокая, бледная и худая, с грустными глазами, твердо поджатыми решительными губами и хрупкими тонкими пальчиками. Каждое движение Джинни было порывисто, точно взмах крыльев молодого лебедя. Такая юная, она, тем не менее, на фоне убитой горем матери казалась намного старше. Да, мы все повзрослели, ничто так не старит, как горе (в волосах мамы Рона явственно виднелись новые седые пряди), подумал Гарри, в который раз удивляясь своей неспособности сказать что-то в утешение. Почему нельзя просто подойти и обнять ее? Нет, тогда Джинни уткнется ему в плечо и расплачется, а ее слез Гарри уже не смог бы вынести. К тому же, Джинни не могла проявить свою боль при матери, чтобы миссис Уизли не стало еще хуже, поэтому она прятала горе за внешней твердостью, изредка позволяя ему прорваться только на скорбно изогнутые уголки губ.
– Овсянки, Гарри?
– Джинни подошла к нему с кастрюлькой.
– Нет, спасибо. Я хотел попрощаться, - после некоторой заминки сообщил Гарри.
– Я уезжаю.
Миссис Уизли подняла мокрые от слез глаза.
– Сынок, но куда ты пойдешь? Не возвращаться же тебе к этим, - она не терпела Дурслей почти так же, как и сам Гарри.
– Останься здесь, Гарри, у нас безопасно!
– Не могу. Мисс Эвергрин сказала, что забирает меня. Дамблдор тоже так хочет.
– Гарри, тебе сейчас нельзя показываться никому на глаза!
– воскликнула Гермиона, бросая вилки в раковину.
– Если Вольдеморт узнает, что ты вернулся к Дурслеям, то...
– она покосилась на миссис Уизли.
– Гарри, малыш мой, я не хочу, чтобы и с тобой случилось то же, что и с Фредом!
– громко заплакала Молли Уизли. Гарри не выдержал вида слез миссис Уизли и рискнул перебить ее:
– Я обещаю, что со мной ничего не случится! Я не могу позволить этого, слишком много нам еще нужно сделать!
Некоторое время все переваривали его отчаянный возглас. В глазах у Гермионы мелькнул огонек одобрения и гордости за самообладание Гарри. Рон долго смотрел на него, а потом кивнул.
– Если ты считаешь, что так лучше, Гарри, то делай то, что должен, - их взгляды встретились, и Гарри понял: медальон Ордена Феникса оттягивает шею не только ему одному, Рон и Гермиона тоже знают, что им, скорее всего, придется много поработать в этом году.
– Обещайте, что позаботитесь о Гермионе.
– Обещаю!
– тут же воскликнул Рон, но миссис Уизли перебила его.
– Артур вчера сказал, что маглорожденным колдунам и их родственникам лучше укрыться у знакомых чистокровных волшебников. Во всяком случае, на первое время. Поэтому...
– Поэтому Чарли привезет сюда еще и моих маму и папу, - призналась Гермиона.
– Честное слово, я не знаю, как они отреагируют на это, но я буду спокойна за них только, когда они рядом со мной. Мистер Уизли был так любезен, что разрешил всем нам остаться здесь на все лето.
– Мы будем рады принять их у себя, милая, - тихо сказала Молли Уизли.
– В такое время все должны держаться вместе.
– Здорово, что можно будет познакомиться с твоими родителями поближе, Гермиона, - добавила Джинни, и смущенный Рон яростно зыркнул на нее.
– Гарри, ты, честное слово, будешь осторожен?
– она с надеждой вскинула на него все еще отчаянно влюбленный взгляд. Интересно, понимает ли она, как к ней относится Невилл, внезапно подумалось Гарри.
– Да, Джинни, конечно. Вы с Джорджем скоро уезжаете, верно? Это не будет опасно?
– Гарри покосился на миссис Уизли.
– Дядя Джон поедет с нами, - беспечно заметила Джинни.
– Он снимает помещение на Диагон-аллее под наш хохмазин, и мы с Джорджем поедем туда, чтобы прибраться. Уж на Диагон-аллее с нами точно ничего не случится, я уверена, мам, - мягко добавила она.
– Папа нас отвезет, вот от Клариного отца вернется. Он по кружаной сети решил отвести Клару домой, да что-то вот задержался, - добавил до сих пор молчавший Джордж.
– Видимо, сэр герцог до сих пор прочищает ему мозги.
Несмотря на тяжелую атмосферу, царившую в доме, Рон громко хмыкнул. Джинни и Гермиона нахмурились.