Гарри Поттер и скрижали Грин-де-Вальда
Шрифт:
Эриния была дочерью Беллатрисы Лестрейндж. О её существовании при жизни матери не знал никто из Малфоев, она родилась за два года до гибели Тёмного Лорда. После смерти сестры Нарцисса как-то узнала о существовании девочки, взяла её к себе и вырастила. Кто был отцом Эринии, не знал никто, да никто, собственно, и не пытался узнать, какая разница? Девушка была очень похожа на мать. Она унаследовала её яркую внешность, пышные черные волосы и впечатляющую фигуру, но характером на мать была не похожа совершенно. Типичным состоянием её духа, из которого девушку было практически невозможно вывести, было ледяное,
Изначально Беллатриса выбрала для дочери другое имя, но когда та подросла и узнала историю гибели матери, она решила сменить его, выбрав себе имя греческой богини мести. Эриния не знала, кто именно убил её мать, потому что в горячке боя невозможно было уследить, кто с кем сражался, кроме того, большинство пожирателей смерти погибли или отбывали пожизненное заключение в Азкабане, а победители тщательно хранили по этому поводу молчание, понимая, чем грозит раскрытие тайны Молли Уизли.
Смыслом жизни Эринии была месть. Она обладала довольно средними магическими способностями и, развив их до максимально возможного предела, поняла, что ей придётся обратиться к магловским боевым искусствам. С тех пор она упорно училась владеть холодным и огнестрельным оружием, совершенствовалась в навыках рукопашного боя. В учебных схватках она была спокойна, расчетлива и абсолютно беспощадна. Инструкторы не хотели работать с ней ни за какие деньги, и Эринии пришлось доходить до всего самой.
Когда Драко вошёл в каменный дворик, Эриния обстреливала файерболами специально заколдованный манекен-мишень. Манекен бегал по дворику и ловко уворачивался, но успевал не всегда, о чем свидетельствовали подпалины на его корпусе.
– Мисс Эриния, – позвал Малфой, – не могли бы вы на время прервать тренировку?
Эриния взмахнула палочкой, и манекен застыл.
– Да сэр, – сказал она, подойдя к Драко, – слушаю вас. – Они вышли из дворика и медленно направились к фонтану. Малфой раздумывал, с чего начать.
– Скажите, мисс, вы слышали пророчество, которое недавно произнесла Сивилла Трелони?
– Нет, сэр, а кто такая эта Трелони?
– Полусумасшедшая старуха из Хогвартса, – сморщился Драко, – но её пророчества, бывает, удивительным образом сбываются. Это пророчество на уроке прорицаний в Хогвартсе услышал Скорпиус и не замедлил известить меня совой. Вот это прорицание, я помню его наизусть:
«Грядет время, когда сокрытое ушедшим станет доступно пришедшему.
Грядет час, когда Мир Живых приблизится к Миру Мёртвых, и тогда пришедший сможет овладеть сокрытым.
Но как только пришедший наложит руки на сокрытое, мир рухнет отныне и вовеки.
И первым рухнет Хогвартс, а за ним и все сущее».
– И это время приближается, сэр? – невозмутимо спросила Эриния.
– Да. Полагаю, что скоро события начнут развиваться стремительно.
– А смысл пророчества? Кто эти «ушедший» и «пришедший»? И чем именно пришедший овладеет?
– Кто такие «ушедший» и «пришедший», я пока не знаю, – ответил Драко, – но зато мне удалось узнать, что именно сокрыто! – Драко ждал вопроса Эринии, но она молчала, и тогда он сказал сам: Скрижали Грин-де-Вальда! Кто такой Грин-де-Вальд, вы, надеюсь, слышали?
– Да, в Дурмштранге нам рассказывали на уроке истории магии. Один из величайших темных магов за всю историю. Его победил Дамблдор. Но подробностей я не знаю.
– Подробностей никто не знает, – усмехнулся Драко. – Ясно только, что эти скрижали – артефакт величайшей магической силы, и тот, кто будет обладать им, сможет повелевать миром.
– И обладателем скрижалей, конечно, хотите быть вы, сэр?
– Да, – тяжело сказал Драко, – я не вижу, кто в Британии имел бы на них больше прав, чем я.
– И как вы используете их, сэр? Если вы не знаете, что такое эти скрижали, как вы будете ими управлять?
– Артефакты такой магической силы, мисс, не требуют использования каких-то особых заклинаний. Они просто выполняют пожелания своего владельца. Но, разумеется, он должен обладать достаточной магической силой.
– И вы…
– Надеюсь, что да! – скрипнул зубами Малфой, – посмотрим! Мы посмотрим!
– Допустим, сэр, – продолжала Эриния, – вам удастся стать хозяином скрижалей. Но в пророчестве сказано, что «как только пришедший наложит руки на сокрытое, мир рухнет отныне и вовеки. И первым рухнет Хогвартс, а за ним и все сущее» – по памяти процитировала она. Гибель Хогвартса ни вас, ни меня, понятно, не беспокоит, но гибель всего мира – другое дело. Неужели вы собираетесь сгореть вместе с миром в его последнем катаклизме?
– Пророчества нельзя понимать так буквально. Да, Трелони сказала, что рухнет мир. Но это можно понимать и так, что рухнет существующий мир, а на его обломках появится мир новый. Так уже было в истории человечества много раз. Почему бы нам не сломать существующий миропорядок в очередной раз?
– И всё же, сэр, я бы хотела понять ваш замысел до конца, если можно, – сказала Эриния. – Вы собираетесь вернуть Грин-де-Вальда или Тёмного Лорда? А, возможно, сами захотите стать новым Тёмным Лордом?
Драко заметно побледнел. Эриния просто и спокойно задала ему именно те вопросы, которые он боялся задать сам себе в течение многих дней и бессонных ночей. Он начал отвечать осторожно, тщательно подбирая слова.
– Во-первых, мертвых вернуть нельзя, это непреложный закон, поэтому вернуть в мир упомянутых вами волшебников невозможно. Во-вторых, Грин-де-Вальда я по возрасту застать не мог, а вот Тёмного Лорда видел очень хорошо, даже лучше, чем хотелось бы. И я не самоубийца, чтобы желать его возвращения. В-третьих, становиться кем-то вроде него я не собираюсь. Причина проста: когда появляется такой властелин, все, доселе враждовавшие, подают друг другу руки и объединяются, чтобы свергнуть его. История магии учит нас, что результат всегда один и тот же. Зачем же повторять чужие ошибки, тем более что их уже совершали много раз?