«ГАРРИ ПОТТЕР»: ПОПЫТКА НЕ ИСПУГАТЬСЯ
Шрифт:
Катится какая-то цепная реакция: преизобилие наших страхов мешает понять суть нашей веры и надежды; плохое знание своей веры опять же порождает увлеченность новыми волнами паники…
Чтобы не сорваться в апокалиптической истерике, надо знать церковную традицию – во всей ее сложности и многообразии. Церковная история учит реализму: ну, не все святые и не всё свято. Не всегда жизнь идет по правилам [35] . Если эту пестроту (не в себе, не в своей душе, а в других) не терпеть, то легко стать инквизитором, сжигающим прежде всего свою душу (в постоянном раздражении и осуждении), а затем – книги и тела других людей.
35
Например, по правилам Литургию надо служить на красном натуральном вине. Но при св. патриархе Иове Московский Собор разрешил для Литургии использовать вишневую настойку (См. архим. Макарий (Вретенников). Примеры икономии в истории Русской Церкви // Альфа и омега. № 30. М., 2001, С. 133).
Легко, очень легко разгромить «Гарри Поттера»
Насколько легко разгромить даже Андерсена – продемонстрировал один участник интернет-дискуссии по «Гарри Поттеру»: «Шёл солдат – раз-два! раз-два! Увидел старушку, попросила та за огнивом в дупло слазить, посулила денег. Слазил, деньги взял, огниво взял, но бабке не дал, а саму прибил – просто так, потому что он бравый солдат – раз-два! раз-два! – а она – дурная бабка. Потом бесовским огнивом украл принцессу, той же бесовской силой прибил законного монарха и сам сел на трон. Вот молодец солдат! Раз-два. И все ведь читали в детстве. И что? Теперь подсознание требует прибить старушку, раз-два!? Не верю я в пагубное действие на детей игровых детских книг, особенно когда игровой момент как раз и показан, как у Роулинг, довольно нравственно» [36] .
36
Дмитрий М.http://www.kuraev.ru/gb/view.php3?subj=10305&pg=0&page=
Разгромить легко. Достаточно любой детской книжке и игре задать вопрос: «А одобрил бы это преподобный Иосиф Волоцкий?» Ну, конечно, не одобрил бы.
Средневековые подвижники не одобрили бы ни этих, ни других сказок. Прежде всего потому, что церковная средневековая книжность была всецело моралистична, назидательна, она всегда проповедовала идеал и требовала ему соответствовать.
Отчего-то средневековая – господствующая – церковь стала более опасливой, чем церковь позднеантичная – гонимая. В средневековом мире, в котором язычников стало совсем мало, христиане стали отчего–то их бояться больше, чем в «золотой» (и пограничный) век Григория Богослова, Иеронима, Василия Великого…
Да, средневековье создало свою дивную культуру. Но в этой культуре не было места для ребенка.
Средневековая культура вообще не интересовалась ребенком, рассматривая дитя просто как маленького взрослого. Основу ее библиотеки составляли книги, написанные монахами и для монахов. Великие книги. Мудрые советы. Но в итоге, как оказалось, христианскую педагогику нельзя импортировать из средневековья. Ее там просто не было: «идеал благонравного ребенка – тихий, рассудительный маленький старичок» [37] .
37
Аверинцев С. С. Поэтика ранневизантийской литературы. М., 1977, С. 174.
«Домострой» просто запрещает отцу улыбаться своим детям: «Не жалея, бей ребенка… Воспитай дитя в запретах… Не улыбайся ему, играя… Сокруши ему ребра, пока растет» [38] .
Так что православную педагогику приходится разрабатывать сейчас – совмещая наработки светской педагогики и возрастной психологии ХХ века с этикой древнего Православия.
Именно современности приходится сочинять «православные сказки», и эти попытки оказываются порой неуклюжими, а порой и просто жуткими. Вот, например, сказочка новых «опричников»: «…И тут очнулись русские люди, обрадовались, помолились Богу, и Он дал им Грозного Царя. Теперь на том Царстве Грозный Царь всех колдунов и вещунов на кострах сжигает. Конец и Богу слава!» [39] . Вот их песенки: «...И не будет зоны, лагерей и тюрем, все враги России будут казнены. Мы врага настигнем по его же следу и порвём на клочья, Господа хваля...» (Жанна Бичевская) [40] . Вот их поэзия: «И Ты Христе в нас зацарюешь. Всеосвети ж нас в век и век. На враг же наших всех наплюет Сладчайший Богочеловек»?.
38
Домострой, 17 // Памятники литературы Древней Руси. Середина XVI века. М., 1985, С. 87-89. И хотя своей педагогики средневековье не дало, но оно подготовило переход к современному восприятию детства. См.: Аверинцев С. С. Поэтика ранневизантийской литературы. М., 1977, С. 172-177.
39
О том, как горе горькое, горе злющее с колдуном-вещуном поссорилось // Сергиев Посад. Православно-патриотический вестник. № 16, 2001.
40
«Тут же прозвучало „Россия будет вновь свободной, и мир падет к ее ногам!“ Затем еще конкретнее: „Русские плюют на власть Америк и Европ!“ И после этой фразы Жанна в приступе священного гнева прокричала: „Чтоб они сдохли все!“» (М. Марголис. Концерт-проповедь – новый жанр Жанны Бичевской // Московские новости. 2002, декабрь, № 49). Гнев Бичевской направлен не только на «Запад», но и на церковную иерархию, отказывающуюся перенести титул «Искупителя» с Христа на царя Николая II: «Наверное, Господь меня сюда прислал. Я служу Богу и царю. Ад уже полон! И не только мирскими – монахами и священниками, даже архиереями полон ад!» (Молодежь Эстонии (Таллинн). 3.04.2000). По сути Бичевская уже в секте. Она сама дала ей имя – «царская православная церковь» (Бичевская Ж. Русь огромна и талантлива // Русский Север (Вологда). 28.09.2001). Ну, в самом деле, не в Московской же Патриархии ей быть, если она питает свою душу мутными
А ведь это логично: кто не может зажигать детей радостью своей веры, в конце концов будет сжигать тех, кто поводы к своей радости нашел на стороне.
Эти «опричники» боятся, что сказки про Гарри Поттера толкнут детей в объятия антихристианства. Им и в голову не приходит, что именно в случае осуществления их мечты о торжестве православных инквизиторов и палачей люди, увидев зло, творимое «православными», и кинутся к «добру», творимому гуманистом-антихристом. По замечательному слову М. Маркиша – «Человек остается человеком: неприязнь к неправде в нем неискоренима. Когда нас уже будет тошнить от мелких скучных частых полуправд – в каждой конфессии, в каждой церкви своя – тогда предложат нам взамен супернеправду, одну, глобальную, мощную, яркую – последнюю» [41] …
41
Маркиш М. Струве провозгласил независимость // Радонеж. № 17-18, 2000.
Странно: в советские времена христиане не боялись отдавать своих детей в пионеры, а сегодня боятся даже православных скаутских организаций. В советские времена не боялись, что в школе проходят советские мифы; сегодня все не-православное страшит...
И тут уже мы подходим к гораздо более серьезному и печальному вопросу: ну, почему в православной среде сегодня принято всего пугаться (начиная с интернета, фотовспышек, ИНН, и кончая сказками)? Почему критерием ортодоксальности сегодня становится мера испуганности? Эти волны страхов, расходящиеся от некоторых церковных проповедников (и от всех приходских сплетниц) не есть ли симптом серьезной болезни?
А раз уж оказался упомянут царь Иван Грозный, то стоит вспомнить и то, что как раз его отношение к «забаве» бывало трезвым, то есть – не-суровым, не-грозным. Полемизируя с показным благочестием Андрея Курбского, царь писал ему: «Что же до игр, то лишь снисходя к человеческим слабостям, ибо вы много народа увлекли своими коварными замыслами, устраивал я их для того, чтобы он нас, своих государей признал, а не вас, изменников, подобно тому как мать разрешает детям забавы в младенческом возрасте, ибо когда они вырастут, то откажутся от них сами или, по советам родителей, к более достойному обратятся, или подобно тому, как Бог разрешил евреям приносить жертвы – лишь бы Богу приносили, а не бесам. А чем у вас привыкли забавляться?» [42]
42
[42] Первое послание Ивана Грозного Курбскому // Библиотека литературы Древней Руси. т. 11. XVI век. СПб., 2001, С. 29. В оригинале: «Играм же – сходя немощи человечестей. Понеже мног народ в след своего пагубнаго умышления отторгосте, и того ради, – якоже мати детей пущает глумления ради младенчества, и егда же совершени будут, тогда сия отвергнут, или убо от родителей разумом на уншее возведутся, или якоже Израилю Бог попусти, аще и жертвы приносити, токмо Богови, а не бесом, – того ради и аз сие сотворих, сходя к немощи их, точию дабы нас, своих государей, познали, а не вас, изменников. И чим у вас извыкли прохлаждатися?»
В общем – пока сказка не подменяет собою веру, а «игра» – серьезность «общего служения», Литургии, до той поры мир игры обычен (средневековье хорошо умело различать и порою примирять то, что предписано церковным каноном, а что – народно-государственным «обычаем»). Волшебная сказка – это обычай. Наличие нечисти и волшебства в сказке – тоже обычай. Бунт же против обычая есть что? – Модернизм. Что бы ни думали о себе сами христиане, протестующие против сказки про Гарри Поттера (себе они кажутся традиционалистами), на деле их позиция – позиция модернизма.
Совсем недавно радикал-модернисты – большевики – пробовали запретить сказки (слишком много сверхъестественного и чудесного). Но вовремя одумались. Сегодня православные неофиты пробуют лишить своих малышей сказок («нечистая сила» и т.п.). И это тоже модерново и тоже неумно.
ДЕМОНИЧНА ЛИ НЕЛЮДЬ?
Критики волшебных сказок исходят из формулы, уместной в богословии, но вряд ли применимой к литературоведению. Эта формула гласит, что существо, наделенное разумом, но при этом не являющееся ни человеком, ни ангелом, несомненно является бесом. Третьего не дано. «Выдуманные персонажи не из Ангельского мира, значит по отношению к человеку они враждебные духи… Третьего здесь быть не может… С принятием Православия русский человек научился тому, что воистину добрыми по отношению к человеку могут быть только Бог и чины Ангельские. Мир духовный разделен четкой гранью: есть добрые духи – Ангелы, и злые духи – служители сатаны… Христианство научило нас, что добро и зло не могут друг другу помогать» [43] , – пишет православная публицистка о русских сказках, забыв, что в них и черти и баба-яга нередко помогают «добрым молодцам».
43
Богушева Е. Чем бы дитя ни тешилось… М., 2002, С. 62-64.