Гарри Поттер. Полная коллекция
Шрифт:
В конце концов она отыскала нужное место.
– Я так и знала! Так и знала!
– Уже можно разговаривать? – поинтересовался Рон.
Гермиона не удостоила его ответом.
– Николя Фламель, – прочитала она торжественно, – является единственным известным на сегодняшний день создателем философского камня!
Однако это не возымело должного эффекта.
– Чего? – тупо переспросили Гарри и Рон.
– Ну, честное слово – вы что, ничего не читаете? Смотрите сами –
Гермиона подтолкнула книгу ближе, и Гарри с Роном прочли:
Средневековые исследования в области алхимии представляли собой попытки создать так называемый философский камень – легендарное вещество удивительной волшебной силы. Этот камень способен превратить любой металл в чистое золото. Также с его помощью можно производить Эликсир Жизни – напиток, дарящий бессмертие.
На протяжении многих веков неоднократно появлялись сообщения о создании философского камня, однако единственный реально существующий камень принадлежит мистеру Николя Фламелю, знаменитому алхимику и ценителю оперного пения. Мистер Фламель, в прошлом году отметивший свой 665-й день рождения, ведет уединенную жизнь в Девоне вместе со своей 658-летней женой Перенеллой.
– Теперь ясно? – воскликнула Гермиона, когда Гарри и Рон дочитали. – Пес, видимо, охраняет философский камень Фламеля! Спорим, Фламель попросил Думбльдора спрятать камень, они ведь друзья! Фламель знал, что за камнем охотятся, вот и решил забрать его из «Гринготтса»!
– Камень, который создает золото и не дает умереть, – сказал Гарри. – Неудивительно, что Злей хочет его заполучить. Кто угодно бы захотел.
– И неудивительно, что мы не нашли Фламеля в «Важнейших открытиях современной магии», – вставил Рон. – Не очень-то он современный, раз ему шестьсот шестьдесят пять.
Утром на защите от сил зла, переписывая с доски способы лечения укусов оборотней, Гарри и Рон продолжали обсуждать, что сделали бы с философским камнем, попади он к ним в руки. И, пока Рон не сказал, что приобрел бы собственную квидишную команду, Гарри ни разу не вспомнил ни о Злее, ни о предстоящем матче.
– Я буду играть, – объявил он Рону и Гермионе. – Если я не выйду на поле, слизеринцы решат, что я испугался Злея. А я им покажу… Вот выиграем и сметем с их рож гнусные ухмылочки!
– Главное, чтоб тебя самого не пришлось сметать с поля, – сказала Гермиона.
День матча приближался, и Гарри, что бы он ни говорил друзьям, волновался все больше. Остальные члены команды тоже нервничали. Конечно, победить «Слизерин» в чемпионате школы было бы чудесно, это уже семь лет никому не удавалось, да только получится ли с таким предвзятым судьей?
Гарри не знал, воображение у него разыгралось или что, но Злей теперь попадался ему повсюду. Преследует, надеясь застать одного? Уроки зельеделия превратились в еженедельную пытку, до того зверски обращался с Гарри учитель. Может, догадался, что они узнали про философский камень? Непонятно, правда, как; впрочем, иногда у Гарри появлялось ужасное подозрение, что Злей умеет читать мысли.
Когда назавтра Рон и Гермиона желали Гарри удачи перед дверью раздевалки, он знал – они боятся больше не увидеть его живым, и это отнюдь его не успокаивало. Едва ли Гарри слышал хоть слово из напутственной речи Древа, пока облачался в форму.
Тем временем Рон и Гермиона нашли на трибуне места рядом с Невиллом, который никак не мог взять в толк, чего они такие хмурые и встревоженные и зачем принесли с собой на матч волшебные палочки. Гарри не подозревал, но Рон и Гермиона тайно учились накладывать кандальное заклятие. Идею, в сущности, подал Малфой, зачаровав Невилла, но теперь они готовились обездвижить Злея, если тот выкажет хоть малейшее намерение причинить вред Гарри.
– Не забудь – «Локомотор Мортис», – бормотала Гермиона на ухо Рону, пока тот прятал волшебную палочку в рукав.
– Я помню, – раздраженно огрызнулся Рон. – Не нуди.
Между тем в раздевалке Древ отвел Гарри в сторонку:
– Не хочу давить, Поттер, но нам как никогда важно поскорее поймать Проныру. Закончить игру раньше, чем Злей успеет слишком подсудить «Хуффльпуффу».
– Вся школа собралась! – закричал Фред Уизли, высовываясь за дверь. – Даже – небеса всемогущие! – сам Думбльдор подвалил.
Сердце в груди у Гарри исполнило сальто-мортале.
– Думбльдор? – переспросил он и кинулся к двери. И точно: эту серебряную бороду ни с чем не спутаешь.
Гарри едва не засмеялся от облегчения. Он спасен. Злей не посмеет причинить ему зло на глазах у Думбльдора.
Возможно, именно поэтому у Злея была такая злая морда, когда команды выстраивались на поле; это и Рон заметил.
– Злей прямо мрачнее тучи, – шепнул он Гермионе. – Смотри – взлетают. Ай!
Кто-то стукнул Рона по затылку. Оказалось, Малфой.
– Ах, извини, Уизли, я тебя не заметил. – Малфой широко ухмылялся Краббе и Гойлу. – Интересно, сколько Поттер на этот раз продержится на метле? Поспорим? А ты, Уизли, хочешь пари?
Рон не ответил; Злей только что присудил хуффльпуффцам пенальти за то, что Джордж Уизли пульнул в него Нападалой. Гермиона, сощурившись и скрестив сразу все пальцы, следила за Гарри, который ястребом кружил над игроками и выглядывал Проныру.
– Знаете, по какому принципу, на мой взгляд, отбирают игроков в команду «Гриффиндора»? – громко спросил Малфой через несколько минут, как раз когда Злей без видимых причин присудил «Хуффльпуффу» еще одно пенальти. – Туда берут тех, кого жалко. Вот, например, Поттер – у него нет родителей. Потом Уизли – у них нет денег. И тебе, Лонгботтом, прямая дорога в команду – у тебя нет мозгов.
Невилл ярко покраснел и все-таки смело повернулся к Малфою.
– Я стою дюжины таких, как ты, – промямлил он.
Малфой вместе с Краббе и Гойлом покатились со смеху, а Рон, не решаясь оторвать взгляд от игры, подбодрил:
– Так его, так, Невилл.
– Лонгботтом, если бы мозги были золотом, ты был бы беднее Уизли… И это еще слабо сказано.
Рон от беспокойства за Гарри и так уже был на пределе.
– Слушай, Малфой, предупреждаю – еще слово…
– Рон! – вскрикнула Гермиона. – Гарри!..