Газета День Литературы # 73 (2002 9)
Шрифт:
4. В памяти остались жара, работа и четыре поэтические строчки, которые, позвонив нам в Союз, продиктовал какой-то неизвестный, но весьма остроумный автор:
Нам демократия дала
свободу матерного слова...
Да и не надо нам другого,
чтоб оценить её дела!
Армас МИШИН поэт, Республика
1. Вместе с сопереводчиком "Калевалы" Эйно Киуру побывал на родине ее создателя Элиаса Ленрота в Самматти (Финляндия) на симпозиуме, посвященном 200-летию со дня его рождения.
2. В который уже раз перечитывал "Повести Белкина" и "Капитанскую дочку" А.С. Пушкина. Для меня — это главное чтение всей жизни, лучше любого детектива.
3. За многие годы накопилось немало записных книжек, в которые я, начиная с 50-х годов, записывал всё, что имело хотя бы какой-то сюжет. Теперь вот перепечатываю их в качестве коротких рассказов; часть из них сейчас публикуется на финском языке в журнале "Carelia". Подготовил также книжку этих миниатюр на русском языке, ищу средства на ее издание. Ну и, само собой, продолжаю писать новые стихи на русском языке и статьи о литературе Карелии. Вместе с карельским поэтом Александром Волковым подготовил большую антологию карелоязычной поэзии и прозы, начиная с конца ХIХ века до наших дней. В этом году она должна увидеть свет.
Кроме того, вынашиваю проект учреждения Всероссийской литературной премии имени Гаврилы Романовича Державина, показавшего себя не только великим поэтом, но и государственным деятелем (он был губернатором в Петрозаводске, Тамбове и Нижнем Новгороде), а значит, и премия его имени могла бы сочетать в себе номинации как за достижения в литературном творчестве, так и за успехи на государственном поприще. Так что ее могли бы удостаиваться не только писатели, но и губернаторы, министры и другие государственные деятели и политики.
4. Самые сильные впечатления остались у меня от упомянутого выше семинара, посвященного памяти Ленрота.
Николай ПЕРЕЯСЛОВ прозаик, критик, г. Москва
1. В начале июня я ездил на Пушкинский праздник в Псков и Михайловское, а в июле провёл две недели на Волге, в городе Старица Тверской области, где живут мои друзья — неутомимый краевед Александр Шитков и семья замечательных русских врачей, подлинных интеллигентов Виктора и Валентины Хотулёвых, которые и предоставили нам для отдыха отдельный домик. Позже, когда Москву накрыл шлейф дыма от горящих торфяников, мы с женой на несколько дней сбежали от этого смрада в Калугу, в гости к интересному тамошнему поэту Дмитрию Кузнецову, а в конце августа побывали в Германии и Франции.
2. Читал массу присылаемых мне со всей России журналов — "Дон", "Сибирские огни", "Дальний Восток", "Север", только что созданный в Питере "Русскiй Соборъ", постоянно обновляющую свое творческое лицо "Неву", выходящие в Башкортостане "Бельские просторы" и т.д., а также множество поэтических сборников. Запомнились исторический роман Владислава Бахревского "Столп", сборник стихов Таисы Бондарь "Простое чудо", повесть Дмитрия Каралиса "Роман с героиней" в журнале "Звезда", книга Виктора Розе "Теория богочеловеческой цивилизации", составленный Ларисой Барановой сборник "Любимые дети Отчизны",
3. Всё лето переводил для подготавливаемой издательством "Русский двор" антологии стихи поэтов украинской эмиграции, а в свободное время писал роман под условным названием "Стивен Кинг на русской почве". Это — мистическая история в духе "романов ужасов", показывающая губительность перенесения чуждой для нас культуры на отечественную почву. Кроме того, в роман как-то помимо моей собственной воли вплелся целый ряд персонажей, в которых читатели смогут без труда узнать многих московских писателей.
Ну а еще, сидя во время отпуска в Старице на зеленом холме над Волгой, я написал стихотворение "Порубежье":
На холме на высоком, крутом,
осеню себя русским крестом.
У подножия — Волга бежит,
жар заката над нею дрожит.
Тень ложится на дальний простор.
Кто крадется там — тать или вор?
И хоть я не лихой богатырь,
я готов защитить эту ширь.
И хоть я — безобидный поэт,
но я в силах держать пистолет
и не струшу сойтись средь долин
с вражьим танком один на один.
Никому не отдам этот холм!
Всем врагам прокричу: "Go home!"
А не внимут — я им докажу,
что не зря тут весь вечер брожу.
Огляжу горизонт, будто страж:
это — Родина, а не пейзаж!..
Солнце падает, словно солдат,
обагрив своей кровью закат.
Наплывает на мир тишина.
В небе каждая нота слышна.
Слава Богу, всех звуков сильней -
скрип сверчков за спиною моей...
...Вечереет. Пора на покой.
Помашу всем прощально рукой.
Не могу я бессрочно тут бдить...