Газета "Своими Именами" №13 от 29.03.2011

Газета Своими Именами (запрещенная Дуэль)

Кор. Я захватил номер «Правды» за 23 июля прошлого года. В нём в связи с окончанием весенней сессии Думы напечатан отчет о работе фракции за минувшую сессию. Как видите, на четырёх полосах под крупным заголовком «ПАРЛАМЕНТСКИЙ ФРОНТ КПРФ» и «КПРФ НА ПЕРЕДНЕМ КРАЕ БОРЬБЫ ЗА ИНТЕРЕСЫ НАРОДА».

В.Б. Так и сказано – фронт? Дайте посмотреть. Хорошо, красиво... Сколько тут их, фронтовиков-окопников? Пожалуй, десятка три с половиной. А ведь когда-то было около двухсот. Какая модернизация!..

Кор. Нет, это не вся фракция, вся-то 57 человек.

В.Б. Значит, двадцати здесь нет. Надо бы указать: «Остальные окопники штурмуют буфет».

Кор. А какие мрачные лица!

В.Б. Ну что вы хотите? На фронте каждый шаг опасен. Чему улыбаться?

Но вы неправы, вот в последнем ряду молодая симпатичная женщина улыбается. Видно, ещё не осознала, что на фронте. Нет, есть ещё человек пять-шесть, улыбающихся доброй стариковской улыбкой.

А у меня вот недавний номер «Правды» за 14 января. Здесь тоже отчётная публикация о работе фракции в связи с окончанием зимней сессии. На две полосы заголовок «ФРАКЦИЯ КПРФ В ГОСДУМЕ – ПОЛПРЕД И ЗАЩИТНИК НАРОДА».

Кор. Что ж это они? Совсем недавно были фронтовиками, находились на передовой и вдруг стали адвокатами, дипломатами, послами. 57 чрезвычайных и полномочных послов во фраках.

В.Б. И тоже большая фотография, кажется, всей фракции, никто в буфет не слинял. И лица вроде повеселей.

Кор. Но смотрите, всего три женщины: Савицкая, Плетнёва, Апарина... Они там уже бабушками и прабабушками стали, но всё сидят. А где комсомолки? Где хотя бы лет по сорок пять, что ягодки опять?

В.Б. Это, конечно, безобразие, что только три партбабульки. Но важнее узнать бы, почему среди этих улыбающихся и неулыбающихся джентльменов нет рабочих и крестьян, пусть даже с самыми мрачными лицами. Ведь ни единого! И так в Думах всех созывов, даже когда во фракции было почти двести человек.

Кор. Помните Леонида Сухова, шофера из Харькова, на первом Съезде народных депутатов в 1989 году? Как он давал шороха! Помните, как поднял всех почтить память маршала Ахромеева?

В.Б. Ну!.. Что же это за коммунистическая фракция, если за двадцать лет в ней не было ни одного рабочего и крестьянина, а только докторьё да профессорьё, секретарьё да старьё. Ведь даже в царских Думах были и рабочие и крестьяне. Недавно отсутствием их возмущался Егор Кузьмич Лига-чёв, но почему-то винил не свою фракцию, а избирательную систему. А такое количество женщин просто оскорбительно! И ни единого писателя, артиста, художника, ни одного фронтовика... Что, они все антикоммунисты? Правда, не так давно они приняли в партию кинорежиссёра Владимира Бортко. А он сразу после приёма в интервью «Эконо-мической газете» заявил: «Человек, которого я всю жизнь сильнее всех ненавижу, - Ленин!» А они хотели и в Думу такого монстра протащить.

Кор. Подумать только, Бортко приняли, а Губенко исключили!

В.Б. Или вот «Правда» всё сюсюкает в беседах с Валентином Распутиным. А он пять лет был в президентском Совете Горбачёва и нахваливал его даже на шестом году, когда всем давно было ясно, что это предатель. А не так давно он махнул открытое письмо в «Завтра», в котором Ленин назван «душителем прогресса». Вот их КПРФ привечает.

А ведь как полезны были бы в Думе, например, хотя бы Вадим Кожинов, Петр Палиевский, Анпилов, Проханов, Мухин, Кара-Мурза... Так нет, из Думы в Думу Зюга-нов перетаскивает одних и тех же функционеров... Я не хочу сказать ничего плохого об этих людях, но, может быть, есть на Руси не хуже? Ну вот Лукьянов, кажется, отбыл по старости. «Это наш Дэн Сяопин!» - говорил о нём Зюганов, слаще орловской репы ничего не едавший.

Дума должна быть школой государственного управления, а не декоративным фронтом. Через неё надо «пропустить» возможно больше честных людей. Те, что там сейчас, конечно, получили очень полезный опыт, но они почти все уже пенсионеры, как и сам лидер уже давно. Хотят не хотят, но завтра, отбыв срок, окажутся на свободе. И что они там будут делать со своим опытом? Опыт нужен молодым!

Кор. Мне кажется, Зюганов человек консервативный.

В.Б. Он боится пробовать, искать новое, рисковать, копаться в людях. Не разбирается в них и не стремится узнать. Уж сколько раз продвигал и возвышал людей, которые тут же предавали. Ещё в первую Думу неизвестно почему протащил какого-то Ковалёва, даже беспартийного, а тот, став депутатом, сразу вышел из фракции и схватил портфель министра юстиции. А потом? Руцкому, на котором пробы ставить негде, помогли стать курским губернатором, отстранив коммуниста Михайлова, и он

сразу поклялся в верности Ельцину; Ткачёва сделали краснодарским губернатором, и тот сразу возмечтал о Екатеринодаре; ещё были где-то найденные и обласканные Подберезкин, Семигин... А где честные, смелые, деятельные, известные стране Алкснис, Тюлькин, Бабурин, Умала-това? Где Юрий Слободкин и Юрий Иванов, однажды прекрасно уделавший на телевидении Гайдара? Да, всё это люди непростые, с характерами. Так ты обязан найти общий язык с ними, нужный подход. Вместо этого – полное отвержение! А сейчас иные из них уже постарели. Зюганов украл у них время активной политической деятельности.

Кор. Чужой век заедает.

В.Б. Он просто боится смелых, острых, принципиальных людей. А ведь и сам, и никто из нынешнего состава фракции никогда не решатся сказать с трибуны то, что сказали бы Алкснис, Тюлькин, Мухин, Анпилов. Помните, как ещё на первом Съезде народных депутатов два полковника - Алкснис и Петрушенко – давали прикурить Горбачёву?

Зюгановцы без конца клянутся в верности Марксу, Ленину, Сталину: учение Маркса всесильно, потому что оно верно, как таблица умножения, которая, стало быть, тоже всесильна... То и дело празднуют юбилеи, награждения, презентации и уделяют этому непомерное внимание и место в газетах. А ведь те, на кого они молятся, не иконы и памятники - они были прозорливы и гибки, смелы и поворотливы. Ленин, большевики, например, в одной политической ситуации принимали участие в выборах, в другой – бойкотировали Думу. А тут – двадцать лет по одному тракту... Но помните, однажды всё-таки зашел разговор о бойкоте, и как власть засуетилась! Но не могут они хоть на срок расстаться с уютными кабинетами в Охотном ряду! Совершенно как Путин в вопросе смертной казни: в стране невиданный разгул самой жестокой преступности, а он все своё – ни Боже мой! А коммунисты и тут были чутки ко времени: то отменяли казнь, то вводили.

Кор. Но вернёмся к встрече 12 апреля. Там были Николай Губенко, Петр Палиев-ский, Станислав Куняев... Кто ещё?

В.Б. Ещё Юрий Болдырев, Екатерина Глушик, Лариса Баранова-Гонченко, советник Зюганова по культуре, корреспондентка «Правды» Татьяна Офицерова, кто-то из Института мировой литературы.

Губенко выступил с яркой речью. И как было не вспомнить, какой глум учинила фракция над этим прекрасным русским художником и коммунистом! Помните? В предыдущей Думе коммунистам удалось с большим трудом завоевать несколько должностей председателей и заместителей председателей комитетов: Губенко – председатель комитета по культуре, Светлана Горячева – по делам семьи и женщин, Селезнёв – председатель Думы. И вдруг поступает приказ: отступить, сдать все посты! Почему? Зачем? С какой целью? Никаких объяснений. Сдать и всё. Даже в армии, даже в боевой обстановке подчиненный имеет право не исполнять приказ, если он носит явно преступный характер. Это был именно такой приказ. И, разумеется, все упомянутые лица, люди ответственные и с самолюбием, отказалась добровольно сдать завоеванные высоты. И что же? Всех исключили не только из фракции, но и из партии.

Кор. Иначе говоря, членов партии приговорили к высшей мере наказания (ВМН) - к партийному расстрелу. А ведь даже если они провинились и заслуживают наказания, то есть же другие меры – выговор, строгий выговор и т.д.

В.Б. Нет! Непременно ВМН! И не понимают, что работают против себя, дают людям повод задуматься: если сейчас так обходятся со своими, то что же от них ждать не своим, коли они придут к власти?

И ведь какая неповоротливость, сонливость! Когда Солженицын по пути из США в Москву прибыл во Владивосток, то первым делом припожаловал там к Горячевой. И она тогда же дала умильное интервью местной газете: «Ах, живой классик посетил!..» Вот когда и надо было строго спросить: «Ты что, матушка, белены объелась?». Она честный и смелый человек, но тут следовало влепить ей выговор. То же самое с Селезнёвым. Он, видите ли, завёл собственную газету, стал на телевидении красоваться верхом на иноходце со стеком в руке. Вот когда и надо было его взгреть, вмазать строгача с занесением в личное дело. Но ни в том, ни в другом случае никто и не пикнул, как и в сюжете Кондратенко-Ткачёв. Смотрели-смотрели, ждали-ждали и вдруг - сразу расстрел. Как высшее проявление политической мудрости. И за это в едином порыве любви к партийной демократии проголосовали все. И ни один громогласный Решульский словца против не сказал.