Газета "Своими Именами" №30 от 24.07.2012
Шрифт:
Но это все так, к слову. Господа же Берг и Иофе распределили отношение к «навязанному строю» по конфессиональной принадлежности - католичество, протестантство и православие. «И получилось, что восстания и мятежи были в католических по большей части странах (Польше, Венгрии, Литве, Западной Украине), гражданское сопротивление в странах в основном протестантских - Эстонии, Латвии, ГДР, зато полное и восторженное приятие имело место в таких православных странах, как Румыния, Болгария, Молдавия. Что же касается Югославии, то основными протагонистами нового коллективистского образа жизни были православные сербы, а основными противниками - католики, хорваты. Если вспомнить, что и сама Россия - страна исторического православия, то картина получается весьма красноречивая».
Идея не нова, я ее уже встречал ранее. Это попытка представить православие
Впрочем, цитируемое утверждение тенденциозно. Восстания и мятежи в Польше, Венгрии, Литве, Западной Украине имели место, но имели разную природу. Польша, союзник по антигитлеровской коалиции, не оказывала СССР организованного сопротивления. Против Красной Армии и просоветского польского правительства выступила разве что «Резидентура вооруженных сил в стране» (часть немногочисленной Армии Крайовой). Их борьба до сих пор мало изучена, но, как мне представляется, послевоенное националистическое сопротивление в большей степени было направлено на террор национальных меньшинств (немцев, евреев, украинцев) и внутриполитическими разборками поляков. Впрочем, и эта борьба, не поддерживаемая населением, угасла к 1948 году. Католическая Польша, скорее, была страной гражданского (точнее, мелкобуржуазного) сопротивления народному строю (вспомним пресловутую «Солидарность»). Именно саботаж «Солидарности» поддерживала католическая церковь (вкупе с западными спецслужбами).
Венгрия как государство-сателлит нацистской Германии и Литва, и Западная Украина (в лице буржуазно-националистического подполья, как государства они не существовали) действительно участвовали в антисоветском вооруженном сопротивлении, попутно творя неописуемые зверства в отношении собственного населения. Так, «лесными братьями» Литвы было убито около 1000 детей (видимо, как пособников «оккупационной» Красной Армии). От них не отставали латыши-протестанты, «прославившиеся» «окончательным решением еврейского вопроса» еще до прихода гитлеровцев (уничтожено до 100 тысяч человек), террором против всех, кто не разделял их идей. Активное вооруженное сопротивление оказывали и эстонские буржуазно-националистические банды (напомним, эстонцы в большинстве своем так же протестанты).
О Западной Украине разговор особый. Там покровительство нацистским бандам оказывала так называемая греко-католическая (униатская) церковь, возникшая в результате насильственного окатоличивания восточных славян Римом. Греко-католики в определенной мере сохранили православный (так называемый «восточный») обряд в богослужении, но организационно подчинились папскому престолу. Мы считаем их католиками, но многие западные исследователи считают униатов православными. После войны многие униатские священники и миряне вернулись в лоно Православия, самостоятельно ликвидировав униатские церковные структуры. Правда лишь то, что в силу своей многочисленности и географических особенностей территории, западноукраинские бандиты оказали, пожалуй, самое серьезное сопротивление советским вооруженным силам. Правда, убивали они и коммунистов-атеистов, и братьев-украинцев (православных и униатов), которых назначали «пособниками оккупантов», и иудеев, и католиков-поляков. Всех, кто не поддерживал создание «незалежного» нацистского режима-монстра.
В Югославии недолгое и не очень эффективное сопротивление народной власти и Красной Армии оказывали и хорватские фашисты-католики (усташи), и сербские православные монархо-фашисты (четники), и боснийцы-мусульмане, приспешники гитлеровцев. Впрочем, сей нацистский «интернационал» быстро рухнул, не помогла даже помощь англо-американских спецслужб. Помощь заокеанских «друзей» к сожалению, более действенной оказалась в православной Греции, где было раздавлено восстание прогрессивных сил против послевоенного монархо-фашистского режима. Если говорить о «гражданском» сопротивлении просоветским правительствам, то здесь всё не так уж очевидно. Что мы знаем о «гражданском» сопротивлении в ГДР? Не так уж много, штази старалась на совесть. Гражданское сопротивление в католических Чехословакии и Венгрии (после подавления народной властью кровавых мятежей) мало чем отличалось от диссидентства православных болгар. А вот дикарская «революция» православных болгар в 89-ом году по жестокости и бессмысленности превзошла все европейские мятежи.
Казалось бы, всё ясно. Но не унимаются живоводцы: «…истоки нашего российского предпочтения государства над личностью, коллективизма (не путать с социальной вменяемостью) над индивидуальными свободами, неуважения к частной собственности и частной жизни и далее по списку лежит в нашем византийском происхождении». А дальше вообще забавные обобщения: «И в протестантских странах воруют, лгут и насилуют, и в католических странах есть свои коллективисты и ненавистники свободы, и в православных присутствуют люди, которые никогда и ни при каких условиях не будут воровать и ненавидят ложь в любом обличии. Но тренды несомненно существуют, потому что конфессии, конечно, совершенно не случайно были выбраны именно те, которые в результате прижились и стали вроде бы совершенно естественными».
В общем, Иофе и Берг передают «привет Максу Веберу с его этикой капитализма, хотя он и разоблачен сегодня множество раз». С Вебером тоже не просто. Макс Вебер родился в Пруссии в 1864 году в семье парламентария. Властный характер матери, германская бюрократическая машина и идеи прусской военщины оказали большое влияние на образ мыслей ученого. По окончании юридического факультета Гейдельбергского университета молодой ученый становится профессором. В 1897 году душевная болезнь вынуждает его отказаться от преподавания. Вебер полностью теряет трудоспособность и, как пишет биограф, “становится неспособным ни к чтению, ни к писанию, ни к мышлению”. Длительное время Вебер лечится дома и в санаториях для душевнобольных. Несколько оправившись от недуга, ученый начинает много писать и исследовать. Получив богатое наследство, много путешествует, его научные интересы смещаются в область социологии. Во время Первой мировой войны служит военным чиновником, занимается общественной деятельностью. Активно пропагандирует антисоветские идеи, приветствует иностранную интервенцию в Россию. Умирает от пневмонии в 1920 году, оставив множество незавершенных трудов.
Вебер написал немало работ по социологии, праву, культурологии, экономике. Он считается родоначальником современных учений о социальном действии. Но известность Веберу принесли его труды по социологии религии, области сколь спорной столь и умозрительной. По Веберу, лежащие в основе культуры общечеловеческие ценности были сформированы религиозными ценностями. Так протестантизм предопределил победу капитализма в Европе. На развитие капиталистических отношений наибольшее влияние оказал тип религии, а не географическое расположение, политическое устройство, природные ресурсы, уровень образования населения, экономические факторы или особенности промышленного производства. Игнорирование всех этих факторов обусловило вульгарный и упрощенный характер теории Вебера.
Следует отметить, что богословское обоснование трудовой морали и этики дано отцами церкви (в частности, Блаженным Августином) задолго до появления протестантизма. Да и сами отцы-основатели протестантизма Цвингли и Лютер не разрабатывали детально данный вопрос, будучи погруженными в политические и идеологические распри. Тем не менее, отринув представлявшую в традиционной церкви ценность ангельского образа — монашества, они исподволь возвеличили ценность мирского профессионального труда, даже самого бездумного. Позднее Кальвин, оставивший по себе недобрую память как политический тиран, обратился к проблеме установления связи между религией и предпринимательской деятельностью. Две лжедоктрины Кальвина — идея абсолютного предопределения и идея божественного невмешательства в закономерность мира — позволили ему сделать вывод о том, что человеку не дано знать, предопределён ли он Богом к спасению или осуждению. Кальвинист своей жизнью и энергичной деятельностью должен доказать, что является “избранным”, а видимыми свидетельствами такой избранности являются успех и богатство (а вовсе не молитва и покаяние, как учит Православие). По меткому замечанию академика С.Д. Сказкина, “получало религиозное оправдание буржуазное накопление и буржуазная деятельность вообще, ибо успех буржуа рассматривается Кальвином как показатель предызбранности человека к “спасению”“. Подобные идеи “избранности” были с энтузиазмом подняты на щит нарождающимся капиталистическим классом и существуют и теперь в виде известной теории “процветания”, столь модной у современных неопротестантских религиозных движений. В нашей стране такого рода идеи были бы с благодарностью приняты “новыми русскими” нуворишами (если бы они читали статьи Кальвина, Иофе и Берга).