Газета "Своими Именами" №39 от 27.09.2011
Шрифт:
В заключение:
“Центральный Комитет со всей серьезностью предупреждает партийные организации о недопустимости управления колхозным движением “декретами” сверху; это может привести к росту опасности замены подлинно социалистического соревнования игрой в коллективизацию”.
Для успеха коллективизации бедные и средние крестьяне должны были убедиться в преимуществах коллективной обработки земли, которая дала бы возможность широкого применения техники. Далее, социалистическая промышленность должна была выпустить столько тракторов
Как раз перед благоприятными для колхозов изменениями обстановки был поставлен следующий вопрос. 1 марта 1929 года Микоян заявил:
“Несмотря на политическую власть партии в деревне, в экономической области кулак там более авторитетен: его хозяйство лучше, его лошадь лучше, машины у него лучше и к нему прислушиваются по экономическим вопросам... крестьяне-середняки склоняются перед экономической властью кулака. И его власть будет крепкой до тех пор, пока у нас не появятся крупные колхозы”.
Кулацкие слухи и верования. Во многом власть кулаков основывалась на культурной отсталости, безграмотности, преклонении большинства крестьян перед средневековыми религиозными верованиями. Таким образом, самое мощное оружие кулака, которому было труднее всего противостоять, были слухи и суеверия.
В 1928-1929 годах по всей Советской территории прокатился слух: в колхозах будут коллективизированы женщины и дети. В колхозах все будут спать под одним общим одеялом. Большевистское правительство заставит женщин отрезать волосы для продажи на экспорт. Большевики будут ставить метки женщинам на лбу. Большевики будут русифицировать местное население.
Была слышна и другая “ужасающая” информация. Стариков в колхозах будут сжигать в специальных печах, чтобы не кормить их больше. Детей отберут у родителей и пошлют в интернаты. Четыре тысячи женщин пошлют в Китай в счет оплаты за Китайско-Восточную железную дорогу (КВЖД). Колхозников первых будут посылать на войну. Затем пошли слухи о скором возврате Белых армий. Верующим внушали слух о скором пришествии Антихриста и о том, что через два года наступит конец света.
В Тамбовском округе кулаки осмотрительно перемешивали слухи с политической пропагандой. Они рассказывали, что:
“Создание колхозов - это разновидность рабского труда (барщины), когда крестьяне вновь будут работать из-под палки...; Советское правительство должно вначале дать крестьянам обогатиться и затем уже проводить создание колхозов, а не заниматься, как сейчас, тем, что пытаться создать богатые хозяйства из разоренных, которые даже зерна в достатке не имеют”.
Здесь мы видим зарождающийся союз между кулаками и Бухариным: кулаки открыто противостоят не Советской власти, а колхозам, мол, крестьянам сначала надо дать возможность разбогатеть, а коллективизацией мы можем заняться позже. И так же, как Бухарин говорил о “феодальной эксплуатации крестьянства”, кулаки заявляют о “рабстве”.
Что делать с кулаками? Как надо дальше поступать с кулаками? В июне 1929 года Карпинский, видный член партии, писал, что коллективизацией будут охвачены большинство семей и кулакам надо разрешить вступать в колхозы при условии, что они отдадут все свои средства производства в недвижимый фонд. Такая позиция была поддержана Каминским, председателем Всесоюзного Совета колхозов. Такую же точку зрения поддержало и все его руководство. Но большинство делегатов, лидеры местных парторганизаций, категорически возражали против вступления кулаков в колхозы. Делегаты постановили:
“Если он (кулак), так или иначе, вступит в колхоз, он превратит союз для совместной обработки земли в союз для преодоления Советской власти”.
В июле 1929 года секретарь Средне-Волжского обкома Хатаевич заявил, что “индивидуальные кулацкие элементы могут быть допущены в колхоз, если они полностью откажутся от личного владения средствами производства, если колхозы имеют крепкое ядро из бедняков и середняков и если обеспечено правильное руководство”.
Однако уже несколько раз к тому времени дело шло в противоположном направлении. В августе 1928 года 700 баев, полуфеодальных владык, с семьями были изгнаны из Казахстана. Каждая семья имела не менее сотни голов скота, которые были распределены по уже созданным колхозам и крестьянам, которые привлекались к вступлению в колхозы. В феврале 1929 года Сибирская партийная конференция постановила не принимать кулаков в колхозы. В июне Северный Кавказ принял такое же решение.
Газета “Правда” от 17 сентября представила доклад, сделанный на собрании колхоза “Красный земледелец” на Нижней Волге. Основанный в 1924 года этот образцовый колхоз получил в кредит от государства 300 тысяч рублей. Но в 1929 году его общинная собственность составляла только 1800 рублей. Этот фонд использовался в личных целях. Предсе-дателем колхоза там был эсер; правление составляли бывшие купцы, сын священника и еще четыре эсера. Молотов оценивал дело так: “кулацко-эсеровские элементы будут часто прятаться за дымовой завесой колхоза”; “безжалостная борьба” против кулаков - необходимое средство для укрепления организации бедных крестьян и союза бедняков и среднего крестьянства.
В ноябре 1929 года Азизян, журналист, специализирующийся на сельском хозяйстве, сделал анализ мотивации кулаков для вступления в колхозы: желание уклониться от налогов и обязательных поставок зерна; удержание лучших земель; сохранение за собой машин и инвентаря; обеспечение права на образование для своих детей. В то же время другой журналист сообщал, что “слабая половина человечества” сочувствует кулакам, тогда как колхозники слишком бескомпромиссны, требуя “выс-лать их в степь из деревень” и “поместить их в карантин на пятьдесят лет”.
В резолюции Центрального Комитета от 5 января 1930 года было дано заключение по состоявшимся дебатам и подтверждалось, что сейчас настало время для “перехода в практической деятельности от политики ограничения эксплуататорских тенденций кулаков к политике ликвидации кулачества как класса... недопустимость разрешения кулакам вступать в колхозы была предопределена”.
Борьба до конца. После этой резолюции, объявившей окончание капиталистических отношений в деревне, кулаки начали битву на смерть. Саботируя коллективизацию, они сжигали урожай, предавали огню дома, амбары, другие строения и убивали большевиков-активистов.