Газета Завтра 214 (53 1998)
Шрифт:
Во-вторых, это апокалиптическое единство по-своему сплачивает вместе всех постсоветских художников и послужит надежным мостом для нового национального мифа. Также и советская культура росла на общих стонах о погибели земли русской писателей дореволюционного периода и периода первой эмиграции, впитывала общие традиции и общий национальный менталитет, но уже устремлялась вверх, в будущее.
Лучше единство даже апокалиптическое, чем полный хаос и племенная вражда. Если на русско-советском плаче по прошлому держится Союз писателей, то за общим призывом ”Все кончено”, с неизбежностью из его же рядов последует новый радостный крик младенца: ”Здравствуй новый день!”…
В-третьих, о чем я уже не раз писал, не надо смешивать традиционно катастрофический конец столетия, а тем более — тысячелетия с эсхатологическим предчувствием конца света…
Эпохи в своих родах похожи отнюдь не на людей, а на большую рыбу, идущую на нерест, отнерестилась… и умерла… Смерть даже крупнейшей исторической эпохи, мистически связанная и с смертью столетия, и со смертью целого тысячелетия, одновременно должна радовать нас рождением нового третьего тысячелетия и новой исторической России…
Может быть, именно нам, по велению Свыше единственным и избранным так определено : с наступлением нового тысячелетия наступает время новой России… А все остальные едва-едва перетягивают с борта одного столетия на борт другого привычную отяжелевшую ношу дряхлеющих организмов.
Да, мы нищи и голы рядом с могущественной Америкой… Так же, как нищи и голы были славянские и германские варвары рядом с могущественной Византией. Где та Византия? Как говорит Данила в фильме “Брат”: ”Кердык вашей Америке”… Мы успели снять, сбросить с себя шкуры прошлых столетий и опять неприлично варварски выглядим.
Остается всего лишь пустяк, но часто неподъемный: дать новым варварам мечту о новом Рае.
О четвертом Рае, который и соберет воедино варваров третьего тысячелетия…
Вот чего боятся наши умные оппоненты из разных концов мира, и вот почему они всматриваются и вслушиваются в музыку новой реальности.
Они настраивают нас на поминальную риторику, но даже такой твердый национальный русский традиционалист, как Борис Екимов, смеется над ожидаемым Апокалипсисом… “Жить надо, ребята!” — сказал он своим слушателям в зале при присуждении ему премии Москва-Пенне…
Есть земля, есть богатые недра, есть талантливейший народ на этой земле, есть история народа, есть его великая культура, есть опыт и прошлый и настоящий, и есть невиданная новизна происходящего, когда еще никто не знает, какими мы станем завтра…
Новое поколение мне интересно не только тем, что оно “пепси” пьет, но и тем, что водку меньше пьет, и работать учится по-другому. И прощать не собирается обид никому. ”Кто с мечом придет, тот от меча и погибнет”.
Это тоже сказано молодыми лидерами тысячу лет назад… Если нация сумела переродиться накануне нового тысячелетия — значит накануне новый пассионарный взлет… Братья и сестры, вперед, навстречу новому русскому Раю!!!
КРЕДИТ НАДЕЖДЫ ( РОССИЯ )
2 января — Ш.Басаев по поручению А.Масхадова приступил к формированию нового правительства Чечни.
4 января — По сообщениям из ряда регионов России, выделенные из федерального и региональных бюджетов средства позволили выплатить бюджетникам зарплаты лишь до октября-ноября 1997г.
5 января — Новым президентом Литвы стал гражданин США В.Адамкус, воевавший против СССР в годы Второй мировой войны.
— М.Удугов со ссылкой на показания чеченских журналистов обвинил МВД РФ в организации похищений людей на территории Чечни, Дагестана и Ингушетии.
Человек, получивший среднее российское воспитание и образование — не может, не умеет замкнуться в рамках “ближнего горизонта” реальности — того, что его непосредственно окружает. Там, за этим “ближним горизонтом” — почти всегда большая часть надежд — его собственных, его детей и внуков. Поэтому в России ищут понимания ВСЕЙ реальности и всегда как-то к ней относятся.
Но образ реальности, выходящий за рамки “непосредственно данных в ощущениях” событий и фактов каждого личного “ближнего горизонта”, формируется в первую очередь СМИ. И отклики общества на этот образ реальности доводятся до всех страт, групп, регионов, институтов — тоже прежде всего при помощи СМИ. Которые именно по указанным причинам давно и не случайно именуют “четвертой властью”. В особой мере все это относится к наиболее массовым и влиятельным СМИ — к телевидению.
Обратим внимание: в потоке того, что называется по привычке новостями и событиями — все больше сообщений о бедствиях, скандалах, терроре и катастрофах во всех частях планеты, все больше светской, криминальной, спортивной, компроматной, погодной хроники — и все меньше того, что впрямую относится к государству, обществу и их состоянию. К тому же, на фоне совершенно очевидного массового обнищания, главные телеканалы страны все более становятся “телевидением для богатых”. Или, по крайней мере, для вполне обеспеченных. В рекламе, новостях, развлекательных передачах — показывают совершенно чужой мир, недоступный и агрессивно-чуждый подавляющему большинству тех, кто “с этой стороны экрана”.
ЭТО — параллельный, другой мир! Во-первых, нормальный человек не может “сшить” свою узкую (пусть даже относительно благополучную) реальность “ближнего горизонта” с той, которую видит на экране. Ну не увязываются они между собой, хоть тресни! И, во-вторых, это мир, в который никак не втискивается то, что всегда относилось к надежде в России!
Мне скажут, что нечего оглядываться на традиционную русскую зависть к преуспеянию, что этот новый телестиль, мол, и есть формирование образа настоящей “русской мечты” — пусть, за неимением других образцов, и по импортной кальке пресловутой “american dream”. И подчеркнут, что старая “совковость” отжила и уходит, а в России уже довольно многие, и особенно молодое поколение, выбравшее “Пепси” и “Орбит”, в эту новую мечту потихоньку вполне и вписываются. Чем, мол, она не надежда, и почему в нее не верить?…
Что ответить?
Подобная “русская мечта” — без выработанного веками “инстинкта” индивидуалистического целедостижения? В отсутствие даже намека на пропаганду той (аскетической, напомню, ориентированной не на потребление) протестантской этики, которая была главным залогом и локомотивом частного преуспеяния на “образцовом Западе”? В ситуации, когда окружающая действительность очень немногим представляет хотя бы шансы на элементарно пристойное существование? В условиях, когда чуть не половина телегероев сего рекламно-идеологического действа при помощи того же телеящика по уши заляпана “уголовно-воровским” компроматом? Это — очевидно мутное, дрянное, грязное — покрывать сусальной позолотой “героев эпохи”?