Газета Завтра 256 (95 1998)
Шрифт:
Почему это важно? Потому что солидарные обязательства России перед внешними кредиторами зашкалили за 200 млрд. все тех же долларов. Это — сумма, превышающая годовое производство РФ. Но дело не столько в ней, сколько в величине приблизительно на порядок большей, как оцениваются компетентными аналитиками суммарные “постсоветские” активы за рубежом. Сегодня их пребывание под “чужой” юрисдикцией становится для владельцев-распорядителей данных активов все более рискованным, а возврат, хотя бы частичный, в Россию требует совсем иного вектора работы, чем тот, на который был запрограммирован весь ельцинский режим. Иными словами, “валютный насос” не сегодня-завтра может заработать в обратную сторону, но для этого нужно переменить всю политическую инфраструктуру России. Деньги же могут вернуться в Россию только тем путем, которым и уходили: через Москву. Вот какой глобальный вопрос объективно призвана разрешить ось Лужков-Зюганов.
Отношения двух этих политиков сегодня строятся по принципу симбиотическому: гриб не становится деревом, а дерево — грибом, но их взаимодействие позволяет и тому, и другому освоить новые почвы, новые экологические ниши, где поодиночке выжить невозможно. Именно такой принцип симбиоза позволит и Лужкову, и Зюганову не оттолкнуть от себя своих прежних сторонников, но совместно расширить свою социальную базу за счет активизации ранее политически инертных слоев, направляющих свой гнев против “гаранта” уже явно проваленных реформ.
Лужковский "новый социализм", а вернее, социал-демократизм, воплощаемый в лозунгах типа “работать по-капиталистически, распределять по-социалистически”, его уже заявленная смычка с тред-юнионами Шмакова — неизбежно влекут за собой попытку перейти во внутренней политике от “черного”, монетарно-либералистского капитализма колониального типа, к “белому”, государственному капитализму по европейским моделям, за развитие которого, кстати, в свое время высказывался и Ленин, отмечавший, что “Россия страдала не столько от капитализма, сколько от его недостатка”. Но это соображение, послужившее идейной основой НЭПа, дополнялось тогда безусловным требованием полной политической власти коммунистической партии как реализации принципа “диктатуры пролетариата”. Теперь же подобное требование ставить никто не собирается: КПРФ признает необходимость “многоукладной экономики” и “многопартийной демократии”.
Такая принципиальная совместимость “программного обеспечения” позволяет рассматривать ось Лужков-Зюганов, говоря словами все того же Ленина, как “политику всерьез, надолго, но, конечно же, не навсегда”. Проблемы мировой конкурентоспособности СССР-России не могли быть решены и не могут быть решены в рамках глобального лобового противостояния “мы-они” по всему миру. Поскольку и Лужков, и Зюганов понимают конкурентоспособность прежде всего как экономическую и производную от нее политическую конкурентоспособность страны, им может быть близок прежде всего опыт “корпорации Япония” как страны тотального госкапитализма, и современного Китая, что в идеале выстраивает “евроазиатскую” ось мировой политики: от Ла-Манша до Шанхая. Завершенная в 1994 году линия оптико-волоконной связи через всю Россию и стальной хребет Транссиб-БАМ являются основой для инфраструктуры этой оси.
Вопрос лишь в том, способны ли Лужков и Зюганов прикрыть собой растерзанную Россию, защитить ее от слетевшихся стервятников куполом общенациональных интересов,— куполом, неуловимо похожим на чернобыльский “саркофаг”? Ответ на этот вопрос очевиден: в принципе способны. Основным политическим капиталом сегодня, как всегда, является доверие. Гигантский потенциал русской столицы, умноженный на заявленное доверие профсоюзов и москвичей к политике Лужкова, возводится в высокую степень доверием широких масс к социальным программам коммунистов. С учетом возможных пересечений, около 50 миллионов активного населения России могут действенно поддержать такую ось. Но эта идеальная для современной России комбинация "левого края" и "левого центра" может состояться лишь в результате целенаправленных усилий как той, так и другой стороны в их борьбе с реальными политическими противниками.
Главным направлением их совместной борьбы является, конечно, устранение Ельцина и режима “декабрьской” конституции 1993 года, неизбежно порождающей спор за президентское первенство и “контроль надо всем”. С другой стороны, немедленный слом нынешнего конституционного устройства нашего государства может повлечь за собой резкое усиление регионального сепаратизма и развал РФ на куски, в чем сильно заинтересованы определенные внешнеполитические силы, прежде всего республиканцы США. И как раз эту опасность имел в виду А.Лукашенко, выступая в Омске против досрочного ухода Ельцина с поста президента РФ.
Пройти между этими Сциллой и Харибдой современной российской политики способны только мудрые и взвешенные лидеры, вожди не по названию, а по существу своему. Сомнения и в Лужкове, и в Зюганове по этому вопросу есть, и они достаточно серьезны. Никто не сомневается в их способности семь раз отмерить. Но вот вовремя отрезать — и то косо-криво — удавалось только московскому мэру в экстремальной ситуации “кровавого октября”, когда он стоял еще по ельцинскую сторону баррикад.
История — весьма причудливое искусство, и за пять лет многое поменялось в России. Неизменным оставался только курс правящего режима Ельцина. В сентябре 1998 года, с утверждением главой кабинета министров Евгения Максимовича Примакова, обозначились первые, еще формальные признаки его поворота. Но дело ими, конечно, не ограничится.
Судьба оси Зюганов-Лужков, судьба всей России, а значит, и всего мира в будущем веке сегодня решается в регионах, в городах и селах российской глубинки. Но именно эти регионы по-прежнему расстреливаются "демократами" из всех калибров массовой информации. Вопрос о власти сегодня является вопросом о контроле за информационным полем. Именно это — то звено, ухватившись за которое, можно вытащить всю цепь. Пора захватывать и разворачивать орудия СМИ в обратную сторону — тем более, что все возможности: и правовые, и финансовые, и организационные — у государства есть. Конечно, реализовать их будет делом нелегким. Тем более, что само государство, его институты сегодня не выступают как единое целое, а Примаков предпочитает выжидать. Но решив эту, важнейшую на сегодня, политическую задачу, ось Лужков-Зюганов может не только записать на свой счет вторую полноценную победу, но и привлечь к себе всех колеблющихся. Как говаривал Наполеон, "Бог на стороне больших батальонов".
Николай КОНЬКОВ
Создателей ГКО — в “Лефортово”! ( Из стенограммы выступления Юрия Лужкова на съезде промышленников 20 октября 1998 года )
Я ХОТЕЛ БЫ ПРЕДЛОЖИТЬ вашему вниманию несколько мыслей, которые базируются на опыте работы индустриального сектора Москвы и взаимодействия с ним правительства города. Прошедшие 7 октября митинги в некоторых средствах массовой информации и в некоторых головах получили оценки достаточно спокойные. Но я бы хотел предложить другую оценку ситуации. Она исходит не из количественных показателей, на величине которых базируется якобы спокойствие. Вообще говоря, крайне неудовлетворенных положением дел в стране десятки миллионов человек. И то, что на митинги протеста вышли не десятки, а один с небольшим миллион человек, говорит только об одном: остальные уже не считают приемлемым такой способ выразить свое отношение к ситуации. Подавляющее большинство тех, кто не вышел на демонстрацию, говорят: "А мы дождемся другой ситуации и будем решать свои проблемы в ее рамках". Я не хочу сейчас кого-то пугать, но этот вывод все более и более основательно размещается в наших головах.
Второе. Сегодня впервые за многие годы мы услышали доклад премьера, который сделан на одном с нами языке. Это — надежда, это хороший, добрый знак консолидированной, совместной работы уже и с правительством России по преодолению кризисных явлений. Что я считаю очень важным сейчас предложить правительству? Конечно, можно еще раз повторить все те страшные ошибки, чтобы не сказать преступления, которые были сделаны предыдущим руководством страны по приватизации. Я могу об этом говорить с полным основанием, потому что уже в ноябре 1992 года решительно и гласно выступал против этой дикой приватизации, которая ограбила и развалила экономику страны... Я возьму на себя смелость поспорить с одним из предыдущих ораторов, который говорил: "Вот монетаризм — чем он хорош? Товар—деньги—товар". Но этот монетаризм привел к тому, что деньги пропали. Мы должны, если говорить о промышленности и экономике, предложить правительству Российской Федерации, Государственной думе и Совету Федерации объявить в качестве государственной политики поддержку, стабилизацию и развитие реального сектора экономики, то есть его величество производителя продукции, где бы он ни был: в промышленности, в науке, в опытно-конструкторских учреждениях или на селе. Мы должны также дать анализ тем диким явлениям, которые, по существу, возбудили народ против власти. Мы с вами до сих пор не наказали ни одного организатора финансовых пирамид, строительство которых продолжалось с 1993 до 1998 года. "Технический прогресс", "Чара", "Хопер-инвест", "МММ", "Властилина", и сколько еще можно перечислять этих самых пирамидальщиков!? Я задаю вопрос: "Почему государство, видя, что эти деятели используют в корыстных целях тягу людей к организации настоящего, цивилизованного рынка в стране,— ни одного из них не наказало? Ни одного. Этого самого Мавроди на три дня забрали в Лефортово. На три дня. Потом выпустили. Я никак не мог понять, почему. Потом понял: правительство за эти три дня училось у Мавроди, как строить пирамиды ГКО.