Газета Завтра 297 (32 1999)

Газета

На словах президенты Дзасохов и Аушев всемерно стремятся к примирению. Дзасохов, надо ему отдать должное, под давлением Кремля (испытывающего необъяснимую любовь к усатому генерал-президенту Аушеву) пошел на крайне непопулярную меру — приступил к возвращению ингушских беженцев. Невдомек ему, наверное, было, что он таким образом собственными руками задействовал излюбленную технологию "поджигателей войны". Получив надежду на скорое возвращение в родные края, беженцы не стали оседать и расселяться в иных местах, пользуясь для этого предоставленными Федеральным центром денежными средствами. Основная часть ингушей-выходцев из Пригородного района осталась "на чемоданах", обеспечивая надежную "козырную карту" в руках Аушева в споре за территорию. Последний сделал, впрочем, все для того, чтобы не допустить расселения беглецов из Осетии. Они нужны ему в качестве компактной и озлобленной массы, а не в качестве законопослушных оседлых граждан. Снова и снова ингушский президент громогласно заявлял, что Пригородный район — неотъемлемая часть Ингушетии, сводя на нет все попытки оппонентов добиться примирения путем постепенных уступок. Заодно генерал придерживал и деньги, щедро выделенные беженцам на обзаведение новыми домами и хозяйствами взамен разрушенных. Большая часть их поныне "крутится" в московских банках. Что же касается беженцев, вернувшихся в родные места, то части из них пришлось вновь испытать все "прелести" межнационального конфликта. В ходе целого ряда беспорядков осени-зимы 1998-99 гг. сотни их домов и вагончиков вновь были сожжены осетинами. Большая часть, впрочем, не пострадала, охраняемая милицией и подразделениями внутренних войск. И если раньше "линия фронта" конфликта проходила по линии осетино-ингушской границы, то теперь она пролегла через каждое село, где совместно проживают граждане осетинской и ингушской национальности. Как только противники сблизились, усилиями экстремистов с обеих сторон резко выросло число похищений, поджогов, убийств и обстрелов. Чего и добивались "кукловоды".

Касаясь нынешней ситуации, хотим прокомментировать свежие новости: 30 июля президент Р.Аушев заявил о прекращении любых переговоров с осетинской стороной. Что ж, возможно в Назрани считают, что час открытого противостояния с Россией пробил.

ЧЕЧНЯ И ДАГЕСТАН

Перейдем, наконец, к третьему отделению разыгрываемого строителями "нового мирового порядка" представления — к многострадальной Чечне вкупе с приданным ей Дагестаном. Вот она — "священная корова" всех "поджигателей"! Как долго ее растили, пестовали, "доводили до ума"! Сколько усилий затратили! Зато каковы результаты: полумиллионное русское население полностью изгнано (а частью — и вырезано); промышленность, сельское хозяйство, инфраструктура, медицина, образование и т. д. — все разрушено до основания: криминальные элементы оккупировали все сферы общественной жизни; страна скатилась к родо-племенной (тейповой) раздробленности и стала ареной бесконечных вооруженных разборок. Впечатляет?! Многочисленным "полевым командирам", руководимым из ненавистной Москвы, а также из дальнего зарубежья, тесновато под одной крышей. Руку в прошедшей войне они набили неплохо и не прочь раскрыть дремлющие таланты мародеров, садистов и убийц на более просторном поприще. Когда-то все чеченские незаконные вооруженные формирования не раз стояли накануне полного разгрома. Но каждый раз им заботливо приходили на помощь. Теперь они окрепли, а российские Вооруженные Силы стали слабее...

Аналогичная ситуация в Дагестане. Уже само по себе соседство с Ичкерией не могло не сказаться на состоянии экономики и правопорядка. Задача "поджигателей" облегчала также уникальная разноплеменность республики, наличие уходящих в глубь веков территориальных споров между различными народностями. Но, чтобы реализовать скрытые возможности обострения, пришлось немало потрудиться. Во-первых, трудности возникли при решении весьма специфической задачи: заставить национальные элиты выступить против Москвы. Все трезвомыслящие лидеры дагестанских национальных общин отлично осознают, что республика на 90% живет за счет дотаций из федерального бюджета, и продолжение финансирования для нее — вопрос жизни и смерти. Глядя на Чечню, в обещания "золотого дождя" со стороны исламских государств не очень верят.

“Кукловодам" удалось завербовать лишь второстепенные фигуры. Наиболее значительными приобретениями стали полностью ошельмованный и утративший авторитет лидер лакского национального движения "Кази-Кумух" Надир Хачилаев и крупный мафиози, руководитель аварского "Фронта имени Имама Шамиля" Гаджи Махачев. Последний, впрочем, занимает выжидательную позицию, не торопясь совать голову в петлю вооруженного конфликта. Он рассчитывает, что союз официальной Москвы с даргинской мафией президента Магомадова и мэра Махачкалы Саида Амирова рассыплется — и тогда он, Махачев, вполне подойдет на роль нового "фаворита".

Охлаждающим душем для многих горячих голов, как уже сказано выше, послужила соседняя Чечня. Ее "живой труп", вызывающий дрожь и омерзение, является наглядным пособием "нового мирового порядка" для "республик постсоветского пространства".

Столкнувшись с непредвиденными трудностями при розыгрыше "национальной карты", "поджигатели" вышли из положения легко и изящно. На смену "национальному экстремизму", хорошо зарекомендовавшему себя в Чечне, пришел игравший там лишь вспомогательную роль "исламский джихад". Его адепты "нового мирового порядка" уже неоднократно опробовали в Афгани- стане, Таджикистане и так далее. И (какое совпадение!) федеральные власти вновь сделали буквально все, чтобы еще слабые ростки так называемого "ваххабизма" не оказались растоптанны- ми. Тогдашний глава МВД Сергей Степашин лично "искал, но не нашел ничего противозаконного" в деятельности исламских экстремистов. На любые преследования и ограничения по отношению к ним со стороны местных властей было наложено "высочайшее вето". И что же? Прошло чуть больше года,— и вот "боевики-исламисты", со слов наших СМИ, "угрожают безопасности Дагестана и России".

Об этом два года подряд "гласом вопиющего в пустыне" кричали все российские спецслужбы. Но "поджигатели" делали вид, что эти тревожные сигналы их не беспокоят. Сейчас — другое дело. "Ребенок" подрос, окреп и пора его испытать на деле. Силенок, правда, еще маловато: по самым смелым подсчетам, дагестанские и чеченские ваххабиты могут выставить от силы 2-2,5 тысячи "штыков". Даже добавив к ним 3-4 тысячи чеченских боевиков (что сомнительно — те только грабить сбегаются в столь большом количестве, а воевать — нет), армия получается не ахти какая. Как ни ослабли российские Вооруженные Силы, но могут и побить... и даже побьют, пожалуй, если политики не вмешаются.

Планы тех, кто рулит конфликтами из тихих кабинетов, предельно ясны: спровоцировать единую по времени серию вооруженных конфликтов на Северном Кавказе. Тогда в дело вступят экономические, внешне- и внутриполитические факторы, способные привести к серьезным внутренним катаклизмам и новому "параду суверенитетов" — развалу Российской Федерации. В сложившейся обстановке только решительными ударами по бандам боевиков и их быстрым разгромом можно сорвать планы "кукловодов". Любые затяжки, топтание на месте, нерешительность — преступны, потому что обрекают нас на очередное поражение.

Товарищи офицеры! Вам не кажется, что мы слишком долго отступали?

Игорь СТРЕЛКОВ

Александр Николаев ДУТЫЙ ТЯЖЕЛОВЕС

Всем видно: экс-премьер Евгений Примаков после его очень похожей на пинок отставки основательно замялся. Замялся как опытный игрок в казино, который, поверив в свое счастье, опрометчиво рискнул, крупно продул, и вот теперь размышляет в дверях: махнуть рукой и удалиться прочь, или еще в самый последний раз испытать ранее благоволившую к нему фортуну?

Любопытно залезть под кожу одной из самых темных фигур нашей политической игры. Но Примаков по сей день даже для матерых патологоанатомов из высокооплачиваемых СМИ остается глубоко непроницаемым. Скажем, Виталий Третьяков, свое огромное интервью с еще премьерствовавшим Примаковым предварил следующей, как бы вырвавшейся с удивлением ремаркой: и при включенном, и при выключенном микрофоне собеседник не обозначил ничего сверх официальной версии своих центристских взглядов.

Тем не менее, тот, кто прожил долгую жизнь на виду, как-либо да наследил. Попробуем же разглядеть по внешним данным, что может быть у фаворита сразу трех эпох: коммунистической, перестроечной и нынешней — внутри.

Уже само происхождение на свет Жени Примакова овеяно какой-то тайной драмой. Доподлинно известно, что родился он 29 октября 1929 года в Киеве. Буквально через считанные дни его мать Анна Яковлевна переезжает с новорожденным в Тбилиси. Там она проработала последующие 30 лет в поликлинике прядильно-трикотажного комбината, там же и скончалась в 1972 году.

Кем был отец, что стало с ним — неясно. Лубочные биографы Примакова, взявшиеся в пору премьерства лепить из него образ, наподобие ленинского в доперестроечной детской литературе, намекают, что отец Евгения Максимовича пал жертвой сталинских репрессий. Сам Примаков отвел ему лишь одну строчку в своей автобиографии: "Отец умер, когда мне было три месяца".