Газета Завтра 778 (42 2008)
Шрифт:
В Москве весьма популярна особая "психологическая" версия случившегося, согласно которой епископ Диомид попросту не выдержал изоляции в тяжёлых климатических условиях Чукотского полуострова и пошел "ва-банк".
Но все сходятся в одном: демарш Диомида имел довольно спонтанный характер и в этом смысле заранее был обречен. К борьбе за власть и влияние внутри церкви его поступки относятся мало, если вообще хоть как-то относятся.
Обвиняя церковную верхушку в фарисействе и бюрократизме, Диомид сам поступил как бюрократ, объяснив свое отсутствие на архиерейском Соборе в Москве при помощи некоей медицинской справки. Говорят,
Но Диомид, при всей своей противоречивости, озвучил то, что занимает сегодня умы многих православных. Он вывел на свет очень сильную и глубокую тенденцию в церкви, игнорировать которую абсолютно невозможно.
Ярые сторонники Диомида любят приводить такой пример из церковной истории: "Святой Иоанн Златоуст и после троекратного приглашения на Собор для суда над ним отказался прийти. Когда после его отказов его осудили без него и запретили в служении, извергли из сана и отлучили от Церкви, то он отказался признавать эти решения. Он сказал, что готов судиться перед всем миром, но никогда не согласится на то, чтобы его судили его же противники, которых он ранее обличал. Впоследствии Иоанна Златоуста и вторым Собором осудили, но он снова не подчинился. И даже когда сам цесарь ему сказал, чтобы он ушел из храма, то он ответил ему отказом, сказав, что если он сам уйдет, то будет за это нести ответ перед Богом. Тогда цесарь, послав своих слуг, силой его изгнал и отправил в ссылку".
Но в том-то и дело, что Диомид Дзюба — не Иоанн Златоуст. И его "десять параграфов и четырнадцать подпунктов" вряд ли могли зажечь сердца людей, стать орудием расширения числа его сторонников. Однако нет никаких гарантий того, что поднятые Диомидом вопросы не будут поставлены в полный рост совершенно на другом уровне. Если в обозримом будущем на русской земле народится новый протопоп Аввакум, то собрание штатных богословов, составляющих своего рода мудрейший синедрион при Патриархате, вряд ли сможет ответить на этот вызов.
Поэтому, на мой взгляд, ситуация с Диомидом требует куда более серьёзного и вдумчивого осмысления, чем то, которое предлагают нам сегодня официально. А выводы должны выйти далеко за пределы запретительно-дисциплинарных.
Александр Синцов ПАРТИЯ ОЛИГАРХОВ?
Была такая партия, СПС. Когда-то она набирала под 9 процентов голосов. Потом скатилась до одного. Насколько иссякали силы СПС, настолько крепла, как ни странно, "Единая Россия". Идеи рынка и всяческих свобод, не в чистом, романтическом виде, как представляла СПС, а в реальной, земной, русской их мере, были освоены умеренными либералами единороссами, и в упаковке единороссов их принял доверчивый избиратель.
СПС умерла, как куколка, как червячок, из которого выпорхнула "Единая Россия". Именно тогда, если и не в самой правящей партии, то в Кремле, появились люди олигархов. И главный из них — Чубайс. Это они, под прикрытием патриотизма, сохранили от полного исчезновения либерализм в чистом виде. "Гражданская сила" Барщевского и "Демократическая партия" Богданова стали зерном СПС-2. Проектом Кремля. Партией Чубайса.
Видный либерал Леонид Гозман так и сказал: "Реальность такова, господа, что в Кремле есть Путин. Мне эта реальность не нравится, но я не могу её изменить…"
А жить-то хочется. Вот и договорились, что либералы не будут критиковать основы политики Кремля, читай Путина. Зато им дадут полную свободу порезвиться в экономике, социуме и культуре. Да притом заплатят их долги по прежней политической деятельности. Да помогут с "административным ресурсом". И отпишут вотчины в кормление. Одарят должностями в правительстве. Так что в конце концов может получиться не СПС-2, а партия, равная по своей мощи "Единой России", — если под крыло либералов "посоветуют" перейти "Справедливой России". Одно наверняка — на следующих выборах либералы наберут, если и не свои "законные" 9 процентов, то проходные — без сомнения. Партия получит легальное субсидирование. Плюс олигархи станут подкидывать "своим людям".
Для начала изменится политическая лексика и физиономия. Уже и теперь никто не говорит о суверенной демократии, и строгости в лицах меньше. А с приходом либералов засияют личины, начнется опять демократия европейская, общечеловеческая. И оживут скукоженные нынче группы националистов в республиках. Будет обсуждаться право чиновников на "дополнительные доходы". Появятся в парламенте умелые говоруны на тему сокращения военного бюджета. Знамена оранжевого цвета все гуще станут осенять уличные шествия. И никакими обещаниями лояльности лидеров партии либералов эти глубинные сдвиги не удержать.
Инструментом подобных перемен явятся независимый телеканал, несколько новых газет, на которые не поскупятся дать денег олигархи. Пиаровские акции будут вестись с помощью нанотехнологий. Ведь главный конструктор новой либеральной партии получил пост Начальника по нанотехнологиям именно в обмен на сдачу Кремлю своего партийного актива.
То есть дело Гусинского и Ходорковского живет и побеждает. Эти двое были в сравнении с Чубайсом в деле либерализма — дон кихотами. Чубайс терпеливо выжидал и, кажется, досидел до своего часа, который наступил именно с приходом в Кремль, как кажется Чубайсу, близкого по духу человека, пока еще слабого, несамостоятельного, но, судя по этому либеральному проекту, — набирающему силу по всем правилам политической науки, целеустремленному.
Говорят, либералы внесут оживление в политику, общественную жизнь. Скорее они внесут напряжение. На их людей, на их принципы, как на запах дичи, уже кинулись силовики из МВД. Особенно это чувствуется в провинции. Всех потенциальных лидеров этой партии на местах уже сейчас записали в коррупционеры, укрыватели доходов, отмыватели теневых денег, "уводители" от налогов и "гнобят" по полной программе. В ответ администрация президента, делая грозный вид, по сути, в своих поправках к закону о коррупции смягчает его, или по крайней мере не ужесточает.
Напряжения в обществе, связанные с возвращением в большую игру либералов, пока что очерчены пунктиром, дела ведутся подспудно, выяснение отношений — на подсознательном уровне, в контекстах. Но, думается, у этого процесса необратимый характер. Либеральная политическая машина будет набирать обороты с каждым днем. Конечно, может произойти и так, что она пойдет в разнос, как СПС-1. Опять ее растащат по винтикам более хитроумные деятели. Но велика вероятность и того, что она снова врежется в нашу жизнь очередным тараном — гайдаровским, кириенковским…