Газета Завтра 786 (50 2008)
Шрифт:
Если солидная галерея "У Яра" даёт нам возможность насладиться эпической пастозностью современного классика Анатолия Слепышева, а галерея "Serge" показывает предсказуемо высокий уровень маститого Дьяконицына, то относительно новая галерея Salon Russe выставляет совершенно антисалонную живопись Александра Васильева-Липецкого. Новое яркое имя! Васильев творчески развивает древинскую традицию . Образная глубина выражена столкновением точно найденных масс отнюдь не ослепительного цвета, выстроенных в предельно ясную и динамичную композицию. Несмотря на то, что Васильев - фигуративист, и в основе у него всегда реальный пейзаж, по экспрессии и точности формальных решений его вещи вполне сравнимы с абстрактной живописью того же Кандинского.
Отрадно узнать, что галерея Salon Russe выставляет Александра Бабина. Бабин - удивительно русский художник. Его истинная русскость именно в том, как он находит трепетную поэзию в самых "неживописных" сюжетах. Примитивный мотив: куст, мокрая дорога, какая-то банальная крыша с дымоходами, печка с занавеской благодаря тонкости и точности колорита, безошибочности композиционных пропорций преображается в своеобразные стихотворения на холсте.
Неожиданное открытие - краснодарская галерея Арт-Ранкор выставила произведения самобытного кубанского фовиста Алексея Паршкова. Паршков принадлежит к старшему поколению, но остроте и содержательности художественного языка могут позавидовать молодые. Необычайно тонко и вместе с тем условно художник выражает освещение, воздушную среду. Колорит очень ярок, декоративен, но вместе с тем очень разнообразен и глубок.
Интересен международный проект галереи Carre Dore из Монако и московской галереи Светланы Аджубей "Наследники русского авангарда". В данном контексте очень логично смотрятся и "держат уровень" экспрессивные, яркие полотна маститой Старженецкой и строгие академические абстракции Михаила Тихонова. Молодая Наталия Ситникова не выпадает, но уж слишком предсказуема для своего возраста. "Найти себя" очень часто означает остановиться в развитии.
"Гармония контрастов" давно и принципиально выставляет лучших "наследников русского авангарда". И вновь галерея удивляет. И чем! Дмитрий Цыбин не только, оказывается, умелый галерист, но и сам - очень тонкий художник! Особенно хороши те его работы, где не столь важен рисунок - пейзажи и натюрморты, очень культурные и прочувствованные. Лицо галереи - Вера Ельницкая, убеждённый последователь Древинской школы. Радостно, что к мощной энергетике, которая так притягивала почитателей искусства Ельницкой, прибавилось умение доводить работы до полной законченности, что, несомненно, ещё больше усиливает острую эмоциональность её произведений.
Конечно, не обошлось без актуальных курьёзов. И если списанные с фотографий гиперпортреты Набирочкиной выглядят как непритязательная попытка влиться в струю, то так называемая "мастерская Будаева" - это уже фабрика по промышленному производству штампов. Компьютерное имплантирование физиогномий политиков в известные шедевры мировой живописи - приём, который до зуда навяз на зубах. Пародия на рембрандтовскую "Анатомию доктора Тюльпа", где Путин и Медведев препарируют Кудрина - шутка, которая от безконечного повторения давно стала пошлостью.
В итоге, как всегда, мы видим всё ту же ситуацию в искусстве - обильно спонсируемый официоз и реальный художественный процесс, идущий независимо от конъюнктуры рынка.
Андрей Смирнов ЛИЦЕДЕИ БЕЗ ГРИМА
УНДЕРВУД. "Все, кого ты так сильно любил". ("Никитин") 2008.
Обаятельные выходцы из Тавриды выдают уже пятую пластинку, наполненную веером отличных, вкусных мелодий и россыпью остроумных, хватких текстов. "Ундервуд" привычно романтичен, при этом налицо внимательная работа с образами времени.
"Ундервуд" сродни раннему "Центру" с его удивительным сочетанием романтических ситуаций и конкретных бытовых примеров. Предметы одушевляются, двигают действие. Из вдохновляющих образцов на ум приходят совершенно разнообразные персоны в пространстве от Вертинского до "Muse" или "Sparks". В некоторых песнях музыкальная палитра начинает барражировать где-то на границах территорий рокапопса или "пенсионеров всесоюзного значения" отечественного рока, но крен этот, слава Эвтерпе, не заходит слишком далеко. "Все, кого ты так сильно любил" - тот случай, когда лёгкость и элегантность подачи не убирает энергию и содержание. К работе над альбомом были привлечены два "художника по стилю" - мультиинструменталист Корней и композитор Илья Шипилов, что дало пластинке немало. Ряд песен просто-таки симфонически убедителен.
Что бы я не искал, я всегда нахожу,
Но очевидные вещи заметны ежу -
Эта чёрная речка
во мне убивает поэта…
Это чёрное море способно на всё.
Плачут Рильке и Лорка, Рембо и Басё.
В тёмном царстве души
я сжигаю последний луч света…
Думается, "Ундервуд" вполне мог бы выступать с Орденом Куртуазных маньеристов в период расцвета оного. Есть ещё одна параллель - герои-любовники из "Оберманекена", но без их явственной перверсивной агрессии.
Также на пластинке "присутствуют" Чёрный Пьеро и Чехов, который, по мнению музыкантов, был первым русским панком: "Чехов был человеком очень, как бы это сказать, лохматым в своей душе. Мне кажется, сейчас его фигура переживает переосмысление. И я не очень верю заточенному образу русского интеллигента. Я верю его переписке с друзьями, биографии сахалинского периода. И в этом смысле для меня Чехов, конечно, глубоко спрятанный фрик. Если речь его героев отрывать от контекста и селить на гидропонику панка - произрастают удивительные фрик-образы. Они живы. Они смотрят на нас глазами-стекляшками кибер-интеллигента Чехова". В самом деле, подлинного Антона Павловича Чехова ещё предстоит открыть. Примечательно, в каком контексте появляется Чехов у Евгения Головина: "Мы уже прошли этап мужского бунта против матриархата. Литература начала двадцатого века: Чехов, Лоуренс, Стриндберг, Отто Вайнингер, протесты, возмущения мужского самолюбия". Из того же текста: "Женщины копируют мужчин, забыв о своей собственной магии, ничего не зная о своих великолепных возможностях. Они пытаются догнать и перегнать мужчин в тех областях, где мужчины традиционно сильны. Все мы люди, все мы дети Французской революции, говорят феминистки, все мы… млекопитающие, сексуальные различия не более важны, чем различия цвета глаз и формы носа. Трагедия нашей эпохи в том, что для мозговой деятельности решительно безразличен объект: мужчина или женщина, уголь или алмаз, Дон Кихот или Калибан".
Иерархический вектор "Ундервуда" несомненен. Человек должен соответствовать себе.
Поверь, я не сволочь.
Просто ты кислота,
а я всё-таки щёлочь.
Не злись на меня,
не противься природе.
Ты - осадок на дне.
Я - радикал на свободе.
Мужская тема, кстати, возникает у творческого тандема Максим Кучеренко - Владимир Ткаченко регулярно. В предыдущих пластинках, в симпатичном паноптикуме жили "истребитель N0" и "парабеллум", Гагарин (из знаменитого хита) и "Два капитана". А на обложке последнего диска - лайка, самолёт, горные вершины - мужские развлечения par exсellence.
"Ундервуды" - актёры, скоморохи. Но одновременно и внимательные наблюдатели, свидетели мира людей, способные сопереживать, утешать и, пожалуй, направлять.
Отмечу ещё явственную ностальгию по утерянному ощущению цельности. И апологию обязательной внутренней сложности.
Я знаю одно:
Не остановить летящее слово,
И всех, кого ты так сильно любил.
Обязательно встретишь снова.
Евгений Нефёдов ЕВГЕНИЙ О НЕКИХ