Газета Завтра 799 (63 2009)
Шрифт:
— Может, вы излишне требовательны? — пытаюсь возразить собеседнику. — В тех же романах "Выбор", "Игра", "Искушение" показываете своих героев в обстоятельствах, будто они перед Высшим судом совести. Почему же в обыденной-то жизни забываем о Страшном суде?
— Простите, может быть, отвечу резко. — Бондарев весь напрягся, поднялся с кресла и заходил взволнованно взад и вперед по комнате. — Литература сама по себе изменить материальный мир не в состоянии! Она лишь способна повлиять на взгляды людей, отношение их к жизни. После того, что было написано и Шекспиром, и Сервантесом, и Толстым, и Достоевским, и Чеховым о проблемах этого мира, казалось бы, все пороки и страхи должны были исчезнуть, а они существуют. И всё же отношение
— В одной из своих миниатюр "Мгновения", вы пишете, что за один миг можно потерять себя как личность. Слишком много искушений ныне, и русскому человеку ничего не остается иного, как полагаться только на себя, собственные силы.
— Так было всегда. Да и в Библии сказано: "Спасись сам и спасутся тысячи вокруг тебя".
В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ БОНДАРЕВА проскальзывает одна и та же мысль: почему ложь часто заслоняет правду? И отчего порядочные люди проигрывают прохиндеям? Несколько лет назад возник конфликт в Международном сообществе писательских союзов. Сместили с поста председателя Сергея Михалкова и избрали на эту должность Юрия Бондарева. Не тут-то было! Начались какие-то проверки, наезды, провокации. Дошло до того, что "Дом Ростовых" взяли штурмом омоновцы. У парадного входа толпилась группа литераторов — в основном сторонников баснописца (поддерживали ОМОН). Хотя некоторые из них незадолго до этого клялись в верности Бондареву. На улице было зябко, неуютно. Спросил одного из стоявших:
— Кто в здании?
— Михалков и Бондарев, — ответил он. — Беседуют в окружении прокуроров и милиционеров…
Тускло светились в сумраке высокие окна. И подумалось: "Два патриарха русской литературы сидят друг против друга и спорят о суетном. А ведь вся эта заварушка не стоит и выеденного яйца".
Непостижимо: о существовании великого русского писателя-фронтовика власти вроде как забыли! Живет себе тихонько в уединении и пускай, мол, молча доживает век. Уж очень Бондарев неудобен: говорит жгучую правду, неподкупен. Липовые звезды меркнут перед талантом классика мировой литературы. Рядом-то некого поставить. Его книги переведены на 85 языков. На Западе прекрасно понимают, какой это мощный писатель. Но в шорт-листы Нобелевского комитета, отбирающего очередных лауреатов на премию в области литературы, фамилию Бондарева никогда не вносили. И вряд ли внесут.
Но не это печалит. Россия перестала быть читающей страной. Социологические опросы показывают: 95 процентов старшеклассников не способны воспринимать художественные тексты. Так низко пала наша культура! Дух нации подорван. В войну Сталин вернул народу великих полководцев Суворова, Кутузова, Ушакова, Нахимова, Багратиона, учредив ордена их имени. Придет время, вернутся к читателям и великие книги Юрия Бондарева, очищающие души, несущие добро и свет.
И ВНОВЬ СТОИМ У ВОРОТ. В сухощавой, слегка сутулой фигуре Бондарева — что-то щемящее, грустное. Годы. Завожу разговор о прекрасных женских образах в его произведениях, и лицо Юрия Васильевича светлеет, в зрачках вспыхивают веселые искорки:
— Мужчина, потерявший интерес к женщине, теряет самого себя, — говорит он твердо, — меняется и характер и привычки — пропадает интерес ко всему. Героини моих романов очень разные. Господь создал женщину для любви, и это великая тайна, постичь которую способен далеко не каждый. Я чувствовал себя хорошо до семидесяти пяти лет. Даже до семидесяти шести! Но потом сдал. А в душе столько нерастраченных чувств! Вот опять весна. Всегда ждал конца февраля, когда небо станет синим, а воздух особенно будоражащим. К февралю завершал все свои романы и как-то преображался душой.
Он пожал мне руку, и мы расстались. Возвращаясь в Москву, всю дорогу думал о нашем разговоре. Вот ведь как бывает в жизни: простой москворецкий паренек и классик вселенской литературы. "Почему Бондарев поправился? Какая разница между семьюдесятью пятью и семьюдесятью шестью годами? Потом дошло: любовь мужчины — это ведь тоже величайшая тайна".
Материал подготовил Александр Арцибашев
Александр Лысков УЗЛЫ
Акции протеста, голодовки происходят ежедневно в крупных и мелких городах. Село безмолвствует. Последний всплеск деревенских бунтов пришелся на время развала колхозов. Период безысходности на земле закончился. И сейчас уже фермеры поднимают головы. Кризисные тревоги подпитываются весенним возбуждением. На сходках и съездах вольных земледельцев крик: "коммерсанты с асфальта", спасая от кризиса личные капиталы, бешено скупают паи у единоличников. Окольцовывают, блокируют своими мертвыми гектарами родящие земли крестьян. Более 200 фермеров на съезде в Алтайском аграрном университете выдвинули местным властям требование: не превращать землю в кубышку! Чуя беду, припадают к земле-матушке.
В Подмосковье межуют крупные площади, переключаются в распродажах с опта на розницу: активизировались владельцы "мелкого" капитала в 1-3 миллиона рублей. Спешат "инвестировать", а на самом деле спасаются от девальвации. Лет через пять перепродадут с выгодой или, по крайней мере, без потерь.
Такие времена настали, что земельный продукт на рынке становится востребованным уже не гектарами, даже не сотками, а квадратными метрами. В деревне Юрлово, что под Бронницами, тяжба между двумя соседями из-за 140 квадратных метров земли. Уже за колья хватаются. Как не вспомнить Дубровского. Там тоже разбой на большой дороге свое начало взял от неправого межевания.
Забастовщики в Балаково, вроде бы городские жители, рабочий класс, а и те, покричав у здания заводской администрации, расходятся по домам с мыслью: цветники, клумбы на дачном участке придется нынче перепахать под огород.
И в Химках в самом разгаре война за землю. Вознамерились власти прорубить просеку для дороги Москва- Питер по местной роще — восстал народ. Тоже, казалось бы, интеллигенции, рабочему классу какое дело до того, что произрастает из земли, а взбунтовались не на шутку. Причина, по-моему, еще и в том, что эта самая интеллигенция и рабочий класс только во втором поколении таковыми себя считают. А на 99% они люди деревенские, крестьяне. У них обостренное чувство земли. Это ведь сплошь и рядом случалось прежде. Общинные выпасы помещик оттяпает — бунт. Начнет рубить кедровую рощу — красного петуха ему под стреху. Крестьянин, он только до поры до времени смирный.
Вот и Юрий Лужков на обложку своей книги "Русские характеры" снимается в косоворотке и картузе. Так и представляешь его на многочисленных ярмарках выходного дня в Москве. Отданы мужикам обширные столичные пустыри, площадки, даже кое-где заставили освободить от машин автостоянки. Свободный въезд в столицу обеспечили. Скостили торговые налоги. Но ажиотажа эти ярмарки среди московских обывателей не вызвали. На соседней торговой базе, где в металлических контейнерах за прилавками "азеры", цены намного ниже. И московская тётка-патриотка идет туда.
Так же и с отечественными куроводами. Им "надо как-то кредиты отдавать". Для этого власти под предлогом избыточного хлорирования перекрыли поставки "ножек Буша". И русская курятина сразу поднялась в цене.
Или еще один "характер". Осенью мой знакомый фермер в Рязанской губернии, не желая продавать капусту по низкой цене, ссыпал две тракторные телеги в овраг. А тремя тоннами моркови замостил колеи перед домом.
И зерно прошлого урожая мужички тоже придерживают в элеваторах до сих пор. Ждут скачка цен на зерновом рынке. А для нас это — повышение цен на буханку хлеба. По своей природе фермер от олигарха недалеко ушел. Конечно, вряд ли теперь упрутся крестьяне до такой степени, чтобы как в 18 году, идти к ним за зерном с пулемётами, но тенденция налицо.