Газета Завтра 860 (19 2010)
Шрифт:
Ранее индийская киноиндустрия не раз обращалась к подобной теме. Но только в контексте внутренних конфликтов, которые, похоже, не перестанут трясти эту страну никогда. Был отличный фильм Камала Хасана "Дыхание времени" (там Шахрукх Кхан также сыграл мусульманина), посвящённый резне в Калькутте в сороковые годы, в ходе которой приверженцев ислама и индуистов погибло великое множество. И ряд других удачных и не очень, картин, в той или иной степени связанных с терроризмом. Но именно Каран Джохар, этот "золотой мальчик", не сходящий с обложек глянцевых журналов, как никто другой почувствовал конъюнктуру момента. И создал манифест.
Ведь это совершенно беспроигрышный вариант — сделать главного героя аутистом, невиновность которого априори определяется его болезнью. В результате зрителю не дано право выбора. Он обезоружен. Ведь против такого лома приёма нет. А для большего правдоподобия совершенно невероятной истории фрагментарно показаны радикально настроенные мусульмане. Те, которых Аллах так и не научил любви.
Самое удивительное, что весь этот индийско-негритянский цирк предназначается не для "внутреннего пользования", а для мировой аудитории. На главные роли приглашены суперзвёзды, в том числе и актриса Каджол (Мэг Райан индийского кино), сыгравшая Мандиру. Экранная магия Шахрукха Кхана и Каджол давно покорила не только восточный мир, но и добрую половину нашей планеты, не исключая Россию. Люди просто пойдут в кино, чтобы взглянуть на своих любимцев. И будут растроганы. Ведь хитро использованные наработки "Форреста Гампа" привносят в происходящее необходимый удар под дых.
Как говорится, без вариантов. При этом за всей душещипательной историей как-то забывается тот факт, что мы имеем дело с экспансией мусульманского мира, какие бы цели он ни преследовал. И сделан фильм не с привычной растерянностью и странным чувством вины, свойственным большинству европейских режиссёров, обращающимся к этой теме. А вполне с конкретным посылом.
Судя по картине, слияние двух культур ознаменует начало новой эры. И в ней вряд ли отыщется достойное место для кого-нибудь из нас. Если только мы не последуем примеру Майкла Джексона, но наоборот. Или не станем в срочном порядке совершать намаз в российской деревне, как герой Евгения Миронова в фильме "Мусульманин". Только судя по современной политике в нашей стране, исповедующих ислам там будет уже большинство.
Евгений Ликов ВОЗНЕСЁННЫЕ СОЛНЦЕМ!
Томск. По преданию, связанному с устными рассказами философа Дугина, в этом городе находится одна из семи башен Сатаны. По непроверенным данным, расположена она в районе Дома культуры железнодорожников (ДК ЖД). Проехав дважды по Стародеповской улице, я не обнаружил ДК. Это не значит, что его нет. Это значит: просто не обнаружил. Как и не значит, что нет Башни.
1
http://top.mail.ru/jump?from=74573
А вот что действительно есть.
Если встать на Юрточной горе и смотреть от Богородице-Алексиевского монастыря вниз, в сторону бывшей Почтамтской, а ныне проспекта Ленина, то по левой стороне некогда Ямского переулка, носящего сейчас имя неизвестного революционера Нахановича, в доме 15, мы можем найти Первый музей славянской мифологии.
Нужно преодолеть то ли семьсот, то ли семьдесят, а может, и всего семь ступеней вниз — и мы окажемся в мире глубокого сна, обнимающего наш стройный космос. В этой вселенной, сооруженной по чертежам Лавкрафта, нас встретят потрясающие картины, созданные во славу Иных богов, чьи лики и деяния запечатлены художниками-сновидцами для пробуждения наших воспоминаний. И что из того, что пробудимся мы в сновидение?
Нам не дано знать, каковы были славянские боги. Родная мифология не оставила нам своих певцов. Нет у нас ни Гесиода, ни Гомера. Мы имеем лишь былинный эпос, сновидческую Велесову книгу, сказку о Курочке Рябе и Русский Полет Валькирии — пикирующую Бабу-Ягу.
На этом утверждает себя русское язычество. Сказать по совести, материала для строительства достаточно. Не мешает ничто. Православный монастырь? Он — Небо. Прибежище царей и культурных героев. Старейшая иноческая обитель Томска хранит память не столько об Ибрагиме Ганнибале, сосланном когда-то сюда, сколько об Императоре Александре I, которого находят в старце Феодоре, чьим мощам поклоняются ежедневно сотни паломников.
Быть язычником, говорит мне Геннадий Павлов, директор музея, не значит объявлять себя антихристом. Вселенная мифа сложна, но структурирована четко. Миф, продолжает он, не обращается к абсолютным началам, он весь историчен. Мы можем отстаивать сотворение мира из ничего, а можем заняться приземленным. И тогда окажется, что в нашем доме насущных дел невпроворот.
Оставим Акт Творения ради скромности — разберёмся с демонами.
Демон, вопреки устоявшемуся мнению, не есть нечто враждебное. Его природа нейтральна, имя указывает всего лишь на сущность. Демон — насельник "даймониона", связанного с местом. Мне не явили себя Башни Сатаны, но я нашел иной адрес сакральных мистерий — Томск, пер. Нахановича, 15, Музей славянской мифологии.
Как утверждает Павлов, первый.
В этом музее ничто не рассказывается — миф творится и проживается "здесь и сейчас". Глядя на красавицу-амазонку Бабу-Ягу художника Виктора Королькова, так и ждешь, что сейчас она выйдет из ступы, разожмёт кулак, и череп, которой она держала за волосы, упадет к ее ногам. Черты ее лица разгладятся, волос станет светлее и тоньше, она скинет с себя одежды, окажется лебедем и снова начнет превращение в женщину.
Но какую!
Из-за образа хтонической матери, хранительницы рождений и смертей, вдруг выглянет иная ипостась — любовницы, верной жены, Пенелопы. Водоплавающей птицы, живущей на границе двух стихий, легко преодолевающей таможенный пост между умираниями и воскрешениями.
Эти работы рядом. Такое следует чувствовать!
Рассматривая акварели Королькова, вспоминаю Билибина, Серебряный век, его мистические искания. Его любовь и пристальное внимание к мифологии. Я нахожу в музее не только мучительно-радостные попытки выяснить русские имена наших общих арийских богов, я вижу небесплодность данных усилий.
Курочка Ряба снесла золотое яичко. Оно было неразделенным миром, хаосом. Видимый космос создала Мышка, смахнув хаос хвостиком. А Курочка принесла в новый мир пищу, "яичко простое" — так Деметра дала грекам пшеничный колос.
Но ни Мышка, ни Курочка Ряба не создали Мир — вот почему язычество не прекословит Христианству, ориентированному на Абсолют. Оно — язычество — всё в вечных исторических возвращениях, и сейчас, возможно, поворачивает нас к себе более чем когда-либо: кажется, Павлов уловил возможность пережить "кайрос", наивысшее состояние человека, уловившего волю богов и поступающего в полном с нею согласии.