Где Бог когда я страдаю?
Шрифт:
Но откуда тогда столь воинственный тон? Что, собственно, Бог хотел от Иова?
Бог хотел доверия. Мне кажется, что блистательную речь Бога можно свести к одному простому тезису: «Иов, пока ты не уразумел, как устроен мир материальный, не указывай Мне, как управлять миром духовным».
Мы подобны Иову: мы тоже плохо понимаем устройство мира, в котором обитаем, хотя способны его видеть и осязать. И тогда — кто мы такие, что позволяем себе судить о нравственной стороне Божьего правления? Пока у нас нет мудрости и умения, чтобы вызвать бурю или сотворить совершенной формы снежинку,
У всесильного Бога, Правителя Вселенной, хватит мудрости, чтобы защитить Свое дитя — Иова, пусть в это и трудно поверить. Бог создал меня и мир — место обитания человека. Так разве Он не способен позаботиться обо мне?
Недоработки бестселлера
Слова Бога, завершающие книгу Иова, — одна из главных причин, по которым я не могу согласиться с выводами нашумевшей книги «Когда с хорошими людьми случается зло». Ее автор — раввин Гарольд Кушнер. Книга появилась после того, как жестокая болезнь — детская прогерия, унесла жизнь его сына. У этой болезни есть и другое название — синдром преждевременного старения. На глазах Кушнера его мальчик превратился в лысого, морщинистого, немощного старичка и умер.
Как ни удивительно, книга стала бестселлером. Кушнер пишет о том, как в эти страшные и тягостные дни он познал Божью любовь, но потерял веру в Божью силу. Раввин пришел к убеждению: Бог — благ, и Ему ненавистны наши страдания, но Он не властен усмирить страдание, Он не в состоянии справится с прогерией. Он бессилен. «Богу нелегко справиться с хаосом, царящим в этом мире», — заключает Кушнер. Поэтому на нашей планете существует страдание. А Бог — это «Бог справедливости, но не Бог силы». Другими словами, Бог тоже мучается от боли, которой полна земля, но сделать ничего не может.
Книга Кушнера приобрела популярность, потому что несла людям утешение. Автор выразил словами то, во что люди всегда хотели верить: Бог жаждет нам помочь, но не в состоянии это сделать. Умоляя Бога решить наши проблемы, мы требуем от Него непосильного. Мысли Кушнера находят отклик в сердцах многих людей. Но верны ли они?
Если Кушнер открыл неведомые доселе истины о Боге, то почему в речи, обращенной к Иову, Бог не высказал их Сам? Книгу Иова можно было бы назвать «Когда самое плохое случается с лучшими людьми». А ведь заключительная сцена книги дает Богу отличную возможностью пуститься в рассуждения о Собственном бессилии: «Иов, Мне жаль, что так получилось. Надеюсь, ты понимаешь: Я здесь ни при чем. Я бы и рад помочь, но не могу». Иова такие слова утешили бы. Но Бог так не говорит.
Вместо этого в заключительных главах книги Иова перед нами разворачивается впечатляющая картина Божьего величия и могущества. Равной ей нет во всей Библии. Бог не извиняется за Собственное бессилие — Он воспевает чудеса природы и провозглашает Свое всемогущество.
А если Бог не обладает всемогуществом, то зачем Он хвалится своей мощью в самый неподходящий момент — когда возникли сомнения в Его всевластии и силе? Иудейский писатель, лауреат Нобелевской премии Эли Визель, мне кажется, лучше всех прокомментировал образ Бога, нарисованный Кушнером: «Если Бог — на самом
«Что делать?» или «Почему?»
Речь Бога ответила на вопросы Иова, но принесла ли она облегчение нам? Нелегко понять, почему Иов удовлетворился столь, казалось бы, уклончивым ответом. Хотя нужно признать, что сами мы голоса Божьего, говорящего к нам из бури, не слышали, а потому нам трудно до конца понять реакцию Иова. Но на самом деле Божье присутствие — вот что заполнило мучительную пустоту в душе Иова. Какие же уроки можем из этого извлечь мы, к которым Бог не обращался лично?
На мой взгляд, книга Иова ставит вопрос о страдании так, как впоследствии поставил их Христос (см. Лк 13 и Ин 9). Страдание заставляет человека задуматься о двух гранях своего бытия. Во–первых, о причинах горя: почему это случилось со мной? Кто виноват? Во–вторых, о собственном отношении к несчастью. Большинство из нас бессознательно ищет причину, по которой случилась беда. О том, как отнестись к страданию, человек задумывается позже. Но в случае с Иовом Бог вообще не касается причин — Он говорит о внутреннем самоощущении Иова.
Получается, Бог как бы разграничивает сферы ответственности. Он берет на Себя заботу об управлении вселенной, со всеми ее бедами. А людям, таким как Иов, полностью поглощенным своей трагедией, Бог дает совет: «Хватит ныть! Ты не понимаешь, о чем говоришь!» Или, как говорит современный американский писатель Фредерик Бюхнер: «Бог ничего не объясняет — Он вспылил и спрашивает Иова: «Да кто ты такой?» Он показывает: объяснить Иову то, что тот требует, — все равно, что разъяснить теорию Эйнштейна головоногому моллюску. Бог не раскрывает Своего великого замысла — Он раскрывается Сам».
А Иову нужно беспокaоиться лишь об одном: как отнестись к своему бедствию. Бог ни словом не обмолвился о причинах страдания Иова, Он обратил взгляд в будущее. Произошла трагедия — что ты будешь делать? Искать виноватых? Это ничего не даст. Иову нужно было принять на себя ответственность за собственные поступки — вот что находится в его власти, а не во власти Бога.
В Библии мы постоянно встречаемся с таким подходом к страданию и невольно приходим к выводу: вопросы «Почему?» и «От Бога ли это?» — не главные. Самый важный вопрос — «Как мне себя вести, если со мной случилось несчастье?». Поэтому меня больше интересуют истории людей, которые дали страданиям свой ответ, и меньше заботят теоретические рассуждения о них.
Вопрос о страдании — в том виде, в котором его ставит Библия, — адресован не столько философам, сколько практикам: он прямо касается восприятия человеком страдания и веры. Пастор Стефан Браун говорит об этом так (только не воспринимайте его слова буквально): «Всякий раз, когда неверующий заболевает раком, Бог попускает, чтобы раком заболел и христианин. Это нужно для того, чтобы мир почувствовал разницу между ними».
В чем же эта разница? В том, как отнестись к страданию? Библия дает нам ответ ясный, но — увы! — не утешительный: