Где Бог когда я страдаю?
Шрифт:
Разделить скорбь с человеком, страдающим от чувства вины, — значит простить его, а не осудить. Разделить страдание — значит на какое–то время стать со страждущим одним целым.
Бог ставит вопросы
Иногда получается так, что страдающий человек не видит смысла в своих мучениях, и тогда единственная помощь ему — показать: его страдание значимо. Священник, писатель и богослов Генри Нувен написал небольшую книжечку с удивительным названием — «Раненый целитель». Он пишет об одиноких брошенных людях, которых никто не любит. В ней есть рассказ о молодом священнике, которому нечего предложить ложащемуся на операционный стол старику, кроме своей доброты
Моя жена Дженет работает с самыми бедными жителями Чикаго. Она руководит церковной программой, которая направлена на оказание помощи одиноким и заброшенным старикам, о которых некому позаботиться. Сколько раз я видел, как вовлечена она бывает в жизнь какого–нибудь старика, как старается показать ему, что ей не все равно, будет он жить или умрет. Так Дженет и ее волонтеры изливают милость и благодать на страдания этих людей.
Один из подопечных Дженет — девяностолетний мистер Крюдер. На протяжении двадцати лет он отказывался удалить катаракту. Когда ему исполнилось семьдесят, он решил, что в мире смотреть больше не на что. Он думал, что Богу угодно, чтобы он оставался слепым. А может быть, Бог наказывает его за то, что он в юности засматривался на хорошеньких девушек?
Моей жене потребовалось два года, чтобы уговорить мистера Крюдера на операцию. В конце концов он решился, но исключительно по одной причине: Дженет убедила его, что лично ей важно, чтобы мистер Крюдер снова мог видеть. Сам старик махнул рукой на свою жизнь — она не представляла для него никакой ценности. Но Дженет придала его жизни смысл: появился человек, которому важно, чтобы в свои девяносто два года мистер Крюдер жил полной жизнью. Тогда он и решился.
Дженет в буквальном смысле разделила его страдания. Она часто навещала его, и он поверил, что кому–то есть до него дело, кому–то важно, жив он или нет, видит или нет. Принцип — разделить страдания ближнего — лежит в основе книги Нувена о раненом целителе. Лишь разделив чужое бремя, можно наполнить смыслом жизнь страдальца. Так мы следуем примеру Христа: Он взял на Себя нашу боль, стал одним из нас, познал бедность и страдания. А раз Сам Бог принял страдание, разделив его с людьми, то оно обрело непреходящий смысл.
Однако бывает и так, что мы сталкиваемся со страданием, которое кажется абсолютно бессмысленным. Мы тщетно пытаемся понять его ценность. На ум приходит болезнь Альцгеймера. Взять больного отца, о котором заботится дочь. Каждый день сердце ее сжимается от боли — перед ней лишь жалкая телесная оболочка того, кто раньше был ее отцом. Или представьте себе умственно отсталого ребенка. Тело не подчиняется ему. Он на всю жизнь прикован к кровати. Он никогда не научится говорить, не будет понимать происходящего, на всю жизнь, требуя дорогостоящего ухода, останется предметом забот врачей и медсестер.
В чем смысл страданий дряхлых стариков и больных детей? Ответ на этот вопрос помог мне найти врач из Восточной Германии. В годы социализма церкви разрешали заботиться лишь о самых «малоценных» и «бесполезных» членах общества. Замечу, что жители бывших социалистических стран лучше знакомы со страданием, чем мы — представители западной культуры.
«Какой смысл в существовании умственно отсталых детей? Есть ли он вообще?» — спрашивал себя педиатр Юрген Трогиш, посвятивший жизнь работе с такими детьми. Врач способен смягчить внешние проявления болезни, но разве может он исправить нарушения мозга?
Долгое время доктор Трогиш не находил ответа на свои вопросы. Он каждый день ходил на работу,
— Впервые в жизни я почувствовал, что делаю важное дело.
— Теперь я могу делать то, на что, как я думал раньше, не способен.
— За этот год я заслужил расположение Сабины. Я никогда прежде не работал с умственно отсталыми, но теперь я больше не думаю о ней как об умственно отсталой. Она — человек!
— Я стал более чувствительным к человеческому страданию, у меня появилось желание помогать.
— Я задумался над тем, что же самое главное в жизни.
— Работа обрела для меня новый смысл. Я чувствую, что нужен другим.
— Я научился терпению, научился радоваться даже незначительным улучшениям.
— Наблюдая за умственно отсталыми, я лучше понял себя.
— Я стал более терпимым. Мои мелкие проблемы не кажутся мне больше серьезными, я научился принимать себя со всеми своими недостатками. Но главное — я научился ценить маленькие жизненные удовольствия. Больше всего я благодарен Богу за то, что Он мне показал: любовью можно добиться большего, чем ненавистью и силой.
Читая эти ответы, доктор Трогиш нашел ответ на свой вопрос. Смысл страдания этих детишек — перемены в жизни тех, кто с ними работает, кто познает истины, которым не научит ни одно учебное заведение мира. Доктор Трогиш подумал о двух своих «бесполезных для общества» пациентах, с которыми работал уже не первый год и не добился никакого прогресса. «Может, Даниель и Моника пришли в этот мир ради меня? А трудные вопросы, которые поднимает само их присутствие в мире, — это вопросы, которые мне задает Бог? Может быть, эти двое больных ребятишек и есть ответ — ответ от Бога?»
Глава 17
Надежда
Растоптанному человеку остается лишь одно — продолжать надеяться. После каждого разочарования нужно искать новый повод для надежды.
В фармакологии существует так называемый двойной слепой тест: врач, который выписывает препарат, проходящий клинические испытания, не знает, кто получит настоящее лекарство, а кто контрольное — плацебо. Этот тест приходится проводить по одной причине: чтобы понять, в каком случае действует сила самого лекарства, а в каком — сила надежды человека на него. До теста практически все новые препараты, вне зависимости от их состава, показывают невероятные результаты. И вот озадаченные фармацевты в конце концов нашли ключ к этой загадке: своим чудесным действием новые лекарства обязаны врачам. При назначении лекарства врач своим отношением и всем своим видом, сам того не подозревая, вселяет в больного уверенность и надежду.
Десятки исследований подтвердили: целительная сила заключена в самой надежде. И наоборот — отсутствие надежды разрушает здоровье. Сотрудники Ро–честерского университета изучали поведение больных, перенесших операцию на открытом сердце. Оказалось, что больные с признаками депрессии в большинстве случаев не выживали — они умирали через какое–то время после операции. Другое известное исследование под названием «Разбитое сердце» было посвящено изучению уровня смертности среди вдовцов в течение полугода после смерти жены. Обследовали четыре с половиной тысячи мужчин. Оказалось, что среди вдовцов — в большинстве своем находящихся в состоянии депрессии — смертность на сорок процентов выше, чем среди остальных мужчин того же возраста.