Где брат твой
Шрифт:
По совету Виктора Кудлатка завел лабораторный журнал, куда аккуратно заносил результаты исследований генного аппарата своих же сородичей.
В конце четвертой недели за завтраком Виктор торжественно объявил:
– Профессией генного инженера мы овладели. Сегодня я с коллегой слетаю на Землю. Пусть на людей посмотрит и себя покажет.
Катя внимательно посмотрела на мужа.
– Будь осторожен. У него очень
Виктор пожал плечами.
– Не более ранимая, чем у нас с тобой.
– Не забывай, что это уже не животное.
Виктору не понравилась настойчивость жены, и он сказал более резко, чем хотел:
– Но и не человек. Оно есть то, что я пожелал создать. Не более того. Хотя и не менее. Вечером вернусь. Тогда и поговорим.
– Отсрочка - не решение.
Настойчивость Кати все больше раздражала Виктора. Он никак не мог взять в толк, чем это вызвано. И какого решения она ждет от него?
Он, помрачнев, встал и направился в лабораторию. Оттуда до слуха Кати донеслось два голоса: низкий, уверенный Виктора и тоненький, печальный Кудлатки. Потом хлопнула входная дверь, и все стихло.
Виктор и Кудлатка вернулись раньше обещанного времени. Виктор не без удивления объяснял:
– Я не успел показать ему и трети намеченного. Для начала - мощнейшие заводы, крупнейшие города, главные космодромы...
Вошел Кудлатка.
– Вы разрешите мне уйти в лабораторию?
– кротко и печально спросил он, не поднимая головы.
– Конечно, конечно, - в один голос отозвались Виктор и Катя.
– Я его совсем не узнаю, - заметил Виктор, подождав, когда Кудлатка уйдет.
– Что на него так подействовало?.
– Лучше бы ты "для начала" показал ему безмашинную, бесшумную и безотходную технологию; области полного природовозрождения.
С нескрываемым беспокойством Катя спросила:
– Витя, ты заметил, какие сейчас у Кудлатки грустные глаза?
Виктор фыркнул в ответ.
Кудлатка заперся в лаборатории и не выходил из нее, несмотря ни на какие уговоры. Что он там делал, было неизвестно.
Виктор пытался хоть что-нибудь рассмотреть в щель под дверью, но видел лишь низ лабораторного шкафа.
– Кудлатик! Кудлатушка!
– льстиво уговаривала его Катя, приблизив лицо к двери.
– Выйди. Открой.
В ответ раздались короткие шорохи.
В конце третьих суток, когда Виктор решил взломать дверь, она отворилась, и оттуда вышел Кудлатка.
– Что с тобой? Почему заперся?
– наперебой расспрашивали Виктор и Катя.
Кудлатка, подойдя к Кате, опустился на четыре лапы и, заурчав, потерся головой о ее колени. Потом толкнул лапкой входную дверь и выбрался наружу.
Виктор и Катя бросились к окну и увидели, как Кудлатка короткими прыжками преодолел заросли травы и, не оглянувшись, исчез в цветоджунглях.
Они вошли в лабораторию. На полу валялся лабораторный журнал Кудлатки. Виктор поднял его, просмотрел записи о последнем эксперименте и побледнел. Завершали отчет слова, полные боли и отчаяния: "Если то, что мы видели, цивилизация, то это ужасно! Неужели это закономерный итог развития разума? Я отказываюсь от разума, ибо это гибельный дар!"
– Надо вернуть... Надо снова...
– шептала Катя и страшно трещала пальцами.
– Куда вернуть?! Как вернуть?!
– побагровев, закричал Виктор, потрясая журналом.
– Он же генный инженер не хуже меня - так заблокировал активные зоны, что теперь никакое новое вмешательство невозможно! То, что он сделал, необратимо!
Катя подняла глаза, и Виктор увидел в них такое выражение, какого не видел за все время их знакомства.
– Я же предупреждала! Эх ты! "Подобно богу!" Пацан!
– сказала она почти с ужасом.
– Неужели ты не мог объяснить ему, что цивилизация на высшем этапе своего развития не уничтожает природу планеты, а сосуществует с ней! Ты даже не понимаешь, что совершил преступление!
Виктор до полуночи сидел в лаборатории. Наконец встал, тяжело вздохнул и поплелся в Катину комнату.
Она спала. Даже во сне лицо ее хранило выражение тревоги. Виктор присел на край кровати, положил на ее руку свою. Лицо спящей сразу же приобрело отчужденное выражение.
Он вспомнил почему-то их первую ночь. Вспомнил, как любовался матовым, будто светящимся изнутри лицом, ее по-детски капризно оттопыренными губами.
Он вышел во двор, и ночь обняла его кромешной тьмой. Объятие было нежным, как объятия ее рук. Ночь благоухала запахом ее волос.
Он поднял голову. Высоко в небе колюче лучились две близко расположенные звезды. Казалось, вниз смотрит разгневанное космическое божество.