Где ночуют призраки
Шрифт:
— Вот и отлично, — успокоился Горностаев. — А мы с Пузырьком отправимся по адресу Логиновой и будем ждать, когда она вернется с работы. Посмотрим, не заявится ли к ней этот долговязый в черном.
— Деньги забери, — Пузырек протянул ему банку из-под колы, забитую долларами. — А то я на все куплю целый вагон таких вот баночек… — и он сглотнул слюну.
— Ты не прибедняйся, — усмехнулся Сергей, — они такие же мои, как и твои. Если бы не твоя светлая голова, кто знает, нашли бы мы клад или нет. И если бы не строгая Машка, я бы уже давно отдал тебе часть денег. Но ведь это же опасно — купишь вагон своей американской
Никита пожал плечами. Он и сам знал эту свою слабость в отношении денег, а потому понимал, насколько и Машка, и Сергей правы. Кроме того, деньги им всем еще нужны будут для дела.
И ребята разбежались: Дронов к соседнему дому, а Сергей с Никиткой — к Логиновой. Едва за ними захлопнулась дверь, как зазвонил телефон. Он звонил долго и отчаянно, и кто знает, как все могло обернуться, если бы ребята задержались в «штабе» еще хоть на пару минут…
Глава 6
БЕГСТВО ИЗ «РАЯ»
После бассейна они снова поднялись наверх, на солнышко, где шумели деревья, благоухали цветы и в мангале пылал костер, на углях которого дядя Юра собирался приготовить им шашлык.
— Здесь так тихо, — сказала Маша, оглядываясь.
Из дома были вынесены плетеные кресла и столик, который дядя Юра быстро накрыл скатертью и уставил бокалами и коробками с соками. Когда же он снова скрылся в доме, Маша, не выдержав, спросила:
— Кто это?
— Наш самый лучший и преданный работник.
— А вот все это? — она обвела рукой ухоженный сад и дом. — За всем этим ухаживает он один?
— Нет, у нас много работников.
— Но я никого, кроме дяди Юры, здесь не вижу.
— А ты и не должна никого видеть. Их держат в другом месте.
— У них свой дом? — Маша вспомнила, что довольно часто читала в книгах, особенно тех, где рассказывалось о событиях давно минувших дней, что слуги на Руси жили при усадьбах во флигелях или в специально построенных домах неподалеку от хозяев.
— Не уверен, что это можно назвать домом.
И тогда до Маши дошло, где живут эти невидимые слуги. Но чтобы не выдать свое волнение и возмущение по этому поводу, она ограничилась простым вопросом:
— И чем же они здесь питаются? Цветами?
— Нет, цветы они выращивают, за садом присматривают, в доме наводят порядок, а едят они у себя. Варят сами, дядя Юра привозит им продукты.
— И сколько вы им платите?
Но Кирилл не успел ответить. В это самое время дядя Юра принес большую вазу, наполненную мокрым виноградом и персиками.
— Ну, чем не рай? — спросил Кирилл, отщипывая одну виноградину за другой, и, щурясь от солнца, улыбался Маше.
Но Маше и виноград был не в радость — настолько диким ей показалось все то, что она только что поняла. Ей невозможно было больше находиться на этой даче, в этом прекрасном саду. Но как убежать отсюда, если все огромное и явно прибыльное хозяйство окружает колоссальный по своим размерам забор, сверху которого она только недавно заметила колючую проволоку, и по ней наверняка пущен электрический ток. Ей стало страшно. И только желудок при виде больших кусков мяса, которые дядя Юра проворно насаживал на шампуры, реагировал предательски. Шашлык — пища богов. Но ведь шашлык они могли бы зажарить где-нибудь в более спокойном месте и не в такой скучной и опасной компании, как Атаев… Ведь им с Кириллом и разговаривать-то было не о чем. Они сидели молча, вынужденные смотреть, как на них работает человек в комбинезоне по имени дядя Юра.
Маша спросила, где туалет. Ничего более умного она придумать не могла, чтобы побыть немного в одиночестве и обдумать свое положение. То, что Атаев не собирается отправлять ее домой раньше вечера, было ясно. Да и на чем он ее может отвезти, если в гараже один мотоцикл.
И тут она вспомнила о велосипеде. Да, небольшой роскошный спортивный велосипед стоял в гараже позади мотоцикла, как вещь, которой уже наигрались и бросили…
Кирилл хотел проводить Машу в дом, но она отказалась, сказав, что хочет сама. Она и вошла в дом сама и даже закрыла плотно за собой дверь, но оказавшись в уже знакомом ей холле, схватила лежащие на окне ключи с металлической бляшкой, открывающей невидимые замки, и побежала в комнату, окна которой выходили как раз на гараж. Она довольно быстро справилась с окном. Открыв его, мягко спрыгнула в траву и осторожно, стараясь не шуметь, вошла в гараж. Вывела оттуда велосипед и покатила его прямо к воротам, скрытым в гуще деревьев. Дотронувшись бляшкой до металлического отверстия в каменной стене, она поняла, что была права: ворота, хорошо смазанные чьей-то заботливой рукой, разъехались, выпуская Машу, как птичку, на свободу.
Минута — и велосипед помчал ее к лесу, к той самой дороге между елей, которая непременно должна была вывести на центральную асфальтовую трассу.
Она буквально летела, не чувствуя ни своего тела, ничего вокруг, кроме податливых, послушных и волшебных педалей. И прислушивалась к доносящимся до нее звукам, ожидая услышать рев мотоциклетного мотора. Но навряд ли Кирилл догадается так быстро, что она сбежала. Тем более что ее рюкзачок остался лежать там, в кресле. Ну, пошла девочка в туалет. Кто может знать, сколько времени ей для этого нужно…
Когда впереди встречались кочки и она подскакивала на сиденье велосипеда, не чувствуя боли, ей хотелось только одного — чтобы как можно скорее показалась трасса.
И тут случилось то, что должно было случиться, когда ведешь велосипед в таком нервозном состоянии. Маша, не вписавшись в поворот, налетела на дерево… Колесо встало поперек, а Маша, вылетев из седла, приземлилась на жесткую, теплую, усыпанную гладкими, словно полированными, еловыми колючками землю. Солнце било в глаза, словно упрекая за все то, что произошло, начиная с раннего утра…
Маша с трудом встала и, ступив на правую ногу, вскрикнула от боли. Похоже, она подвернула или растянула щиколотку. Слезы застряли в горле, будто кусок колючей проволоки.
Дрожа всем телом от усталости — ведь она проехала на велосипеде несколько километров, не останавливаясь! — Маша, подволакивая больную ногу и таща за собой каким-то чудом уцелевший велосипед, вышла на лесную дорогу. Снова села на велосипед и, работая практически одной ногой, медленно двинулась к голубеющей впереди трассе. И вот тут-то до нее донесся шум. Он приближался. «Японская машина», — пронеслось в голове у Маши, и она, превозмогая боль, резко свернула с дороги снова в лес и рухнула вместе с велосипедом в кусты…