Шрифт:
Aoko Matsuda
WHERE THE WILD LADIES ARE
«Obachan tachi no irutokoro – Where The Wild Ladies Are»
Copyright © 2016 by Aoko Matsuda
Наводим красоту
Я красивая женщина.
Я красивая, умная женщина.
Я красивая, умная, сексуальная женщина.
Я красивая, умная, сексуальная и внимательная женщина. Я…
– Так, правая сторона готова. Теперь переходим к левой, – раздался над ухом голос косметолога.
– Хорошо, давайте, – машинально ответила я.
Мастер поправила укрывавший меня фартук и встала слева от меня. Она нажала какие-то кнопки на своем аппарате, и тот дважды пропищал: бип-бип. Таращиться прямо на нее было как-то неловко, так что я перевела взгляд на потолок. И вскоре ощутила, как по моей руке, щекоча, пробегает болевой импульс – осязаемый, но все же терпимый. Аппарат снова пискнул: бип-бип!
Я красивая, умная, сексуальная и внимательная женщина. Я превосходно одеваюсь.
Я красивая, умная, сексуальная и внимательная женщина. Я превосходно одеваюсь, а мой вкус в одежде и аксессуарах безупречен.
Я красивая, умная, сексуальная и внимательная женщина. Я превосходно одеваюсь, а мой вкус в одежде и аксессуарах безупречен. А еще я отлично готовлю.
Аппарат ритмично бибикал, а я тем временем продолжала дополнять список качеств, которыми будет обладать лучшая версия меня. Неторопливо, словно консервные банки на конвейерной ленте, проплывали мимо мои будущие достоинства.
Я красивая, умная, сексуальная и внимательная женщина. Я превосходно одеваюсь, а мой вкус в одежде и аксессуарах безупречен. А еще я отлично готовлю. Испечь торт или наделать сладостей? Запросто.
Бип-бип. Бип-бип.
Я красивая, умная, сексуальная и внимательная женщина. Я превосходно одеваюсь, а мой вкус в одежде и аксессуарах безупречен. А еще я отлично готовлю. Испечь торт или наделать сладостей? Запросто. Все окружающие меня очень любят.
Бип-бип. Бип-бип.
Я красивая, умная, сексуальная и внимательная женщина. Я превосходно одеваюсь, а мой вкус в одежде и аксессуарах безупречен. А еще я отлично готовлю. Испечь торт или наделать сладостей? Запросто. Все окружающие меня очень любят. У меня такая гладкая кожа, что каждый хочет ко мне прикоснуться.
– Вот и все, процедура окончена! Пока посидите, сейчас нанесу вам охлаждающий гель.
Макияж косметолога не отличался актуальностью, зато нанесен был безупречно. Ее покрытые нюдово-бежевой помадой губы приоткрылись в улыбке. В моей голове всплыла не то услышанная, не то вычитанная где-то фраза: «Чтобы изменить судьбу, достаточно приподнять уголки рта. Улыбка – магнит для удачи». «Какие идеальные зубы», – подумала я, а мой взгляд блуждал туда-сюда: то на дверь кабинета эпиляции по соседству, то на халат косметолога – до того белый, что отдавал синевой, – то на комнатное растение в углу или на отбивавшую монотонный ритм ремикса очередного хита колонку. И тут я осознала: подложенное мне под голову полотенце бесцеремонно сминает укладку, которую мне сделали в парикмахерской всего три дня тому назад. Я приподняла шею и просунула под голову ладонь – оценить масштаб ущерба. Кожей на шее я почувствовала, как после процедуры изменились волосы на руке: ломкие и тоненькие, словно детский пушок, – так приятны на ощупь.
Когда я вышла из клиники, супермаркет у станции все еще работал – так что я отправилась в секцию косметики и изучила новые палитры средств, а потом набрала дорогих закусок от Dean & DeLuca и прикупила ремесленный багет, чтобы устроить себе дома роскошный ужин. Я слегка пьянела от этой новой версии себя
Я промчалась мимо другого супермаркета, где, наверное, уже начались счастливые часы – они всегда снижали цены на продукты перед закрытием. Прошла соседний с ним магазинчик, где пожилая пара с морщинистыми лицами продавала сладости – они уже наполовину затворили ставни и готовились закрываться. Я шла дальше, мимо ободранных постеров, сообщавших о распродаже, которая вот-вот должна начаться – а может, она уже кончилась; мимо вечно пустой парикмахерской, хозяин которой целыми днями просиживал у окна с газетой. Все это не имело к моей жизни никакого отношения.
Вернувшись в свою однушку на первом этаже трехэтажного здания, я только успела расставить на икеевском обеденном столе посуду для ужина и включить какую-то мелодраму с Мишель Уильямс, как раздался звонок в дверь.
Если женщина живет одна – ее жизнь полна опасностей. Я тихонько подкралась к двери – на случай, если надо будет притвориться, что меня нет. Заглянула в глазок и не обнаружила никого.
В дверь снова позвонили. Кто же это может быть? Назойливый коммивояжер? Активист, собирающий пожертвования для какой-нибудь организации? Грабитель, насильник, двое насильников? Банда вооруженных насильников?.. Пока моя фантазия перебирала один вариант за другим, мои руки сами собой открыли дверь – хотя я совершенно не собиралась этого делать. За ней стояла моя тетя.
– Тетушка! Вот так неожиданность!
– Девочка моя! Что с тобой случилось? Выглядишь такой уставшей.
Тетя прищурилась, изучая меня взглядом, и ловко сбросила свои дешманские шлепки – прямиком на мои туфли от Фабио Рускони и балетки Repetto, аккуратно построившиеся у входа.
– Как тут тесно, к тебе прямо не зайдешь! – крякнула тетя и протопала в комнату. – Эх, опять горбишься… впрочем, как всегда. Ну-ка, давай выпрями спину. Во-от, другое дело! – Она похлопала меня ладонью по спине, и я вытянулась, растерянно уставившись на потрескавшиеся подошвы ее шлепок, валявшихся теперь на полу. – Да уж, какая тут осанка, шагу негде ступить! – воскликнула тетя. – Эх, вся в мать. Та тоже вечно скрюченная ходила. Как будто родилась горбатая, не иначе. Я ее вечно одергивала, но стоило отвернуться, как она опять сгибалась. А ведь тело – это отражение характера. О господи, а это еще что такое?!
Не медля ни секунды, тетя плюхнулась за мой безупречно сервированный обеденный стол. Легкий стул в стиле минимализма, подобранный в комплект к столу, застонал: он совсем не привык держать на себе такое грузное тело. А я осталась стоять, с подозрением глядя на выемку толщиной в палец, появившуюся на паштете из жареных овощей. На экране продолжался фильм: солнечные лучи красиво разливались по рукам Мишель Уильямс, вызывая во мне приступ очередной зависти к этим светленьким девушкам, которым ни разу в жизни не приходилось переживать о депиляции.