Где они все?
Шрифт:
– Вот так чемоданчик… – выдохнул Муди. – Что будем делать?
– Не уверен, – ответил Рич. – Для начала нужно попытаться стабилизировать мужика. Не хотелось бы вечер с трупа начинать.
Финчер поначалу хотел стать патологоанатомом. Видели бы вы лица его родителей, когда он им сообщил, что поступает в медицинский, столько радости. Потом они конечно узнали, что их драгоценный сынок хочет трупы кромсать с утра до ночи и радостные улыбки как ветром сдуло. Они сразу принялись уговаривать его отступиться и стать каким-нибудь дантистом или пластическим хирургом. Их можно понять, сын на престижной работе с шикарной зарплатой – повод для гордости, а вот мрачный трупорез –
Добро пожаловать в скорую помощь Нью-Йорка. Здесь вы получите уникальную возможность посмотреть на огнестрельные ранения вблизи, пощупать бомжа и подраться с пьяницей, а иногда и все одновременно! Ну не прелесть?
Рич схватился за рубашку незнакомца и со всей силы дернул в разные стороны, пуговицы с треском разлетелись по асфальту.
– Входное отверстие в груди, – начал Финчер, – в районе диафрагмы, кожа серая, рана загрязнена чем-то… чем-то зеленым. Что мы в таком случае делаем?
– Ну, раз он серый, значит сердце, но пуля-то попала совсем не туда? – ответил Муди.
Что-то не так и Ричард судорожно пытался понять, что. Он перебирал в своей голове все прочитанные им учебники по оказанию первой помощи в поисках особых случаев, но не мог вспомнить ничего похожего.
– Ладно, будем импровизировать, – он достал из красной сумки фонендоскоп. – А теперь дядя доктор тебя послушает.
Финчер приложил прибор к груди незнакомца и прислушался, тот еле дышал, каждый вдох сопровождался мерзким бульканьем. Картинки из учебника сразу поплыли перед глазами. Диафрагма напрягается, растягивая легкие и впуская в организм воздух для большого вдоха, а затем сокращается и человек пытается вскрикнуть, но пуля проходит через кожу, хрящ и пробивает дорогу нашей драгоценной атмосфере туда, где ей не место. При каждом последующем вдохе воздушная прослойка между диафрагмой и легкими увеличивается, сковывая грудную клетку невыносимой болью.
– Бобби, золотце, у него в груди воздух, что мы делаем, когда у него в груди воздух?
– Отсасываем! – лицо Муди озарила ехидная улыбка.
– Мы с тобой по жизни отсасываем… – буркнул Ричи в ответ и достал из своей красной сумки бинт с большим шприцом. Вся грудь пострадавшего была уже целиком измазана в этой зеленой неприятной жиже. Финчер краем порванной рубашки вытер то место, где пуля вошла в тело, и с удивлением обнаружил, что эта зеленая субстанция сочится из раны. Вот откуда ему был знаком этот металлический запах, это запах крови.
– Боб, скажи мне, какого цвета его рана?
– Зеленого, – присмотревшись, ответил напарник.
– Ну, слава богу, я уж подумал, что мне мерещится. Теперь следующий вопрос: какого хрена она зеленая?
Ответить на него было некому. Часы тикали, и каждый вдох становился слабее предыдущего. Ричард разорвал пачку с бинтами, приложил кусок полиэтиленовой обертки к отверстию и наложил повязку, она моментально позеленела. Обильное «зеленотечение» конечно не очень хорошо, но сейчас необходимо было сосредоточиться на воздухе, как ни парадоксально, мешавшем дышать.
Финчер взял в руку
– С этим разобрались, теперь сердце.
Финчер обхватил пальцами шею незнакомца – ничего. Тогда он решил послушать напрямую, приложив ухо к груди – все та же тишина.
– Ничего не понимаю, Бобби, проверь пульс.
– Отсутствует, – констатировал напарник, щупая запястье незнакомца. – Тащить дефибриллятор?
– Тащи, и по пути подумай, почему он еще дышит?
Финчер несколько раз получал предложения от начальства о повышении, при условии, что он все-таки доучится до врача. Очень уж большим шишкам в просторных кабинетах нравилось, что его карета предпочитает довозить людей до больницы живыми, а в некоторых случаях это было действительно подвигом, но Ричи каждый раз одобрительно кивал, поддакивал и обещал заняться своим образованием, а сам шел дальше работать фельдшером скорой. Это он сейчас выглядел героем в простенькой синей жилетке, а в больнице что? Он бы тут же стал обычным холеным засранцем в беленьком накрахмаленном халате и с престижной зарплатой. Нет! Рича манила работа в поле, в ней был свой особый шарм, адреналин, который вряд ли получишь, сидя в удобном кресле собственного кабинета, тем более что здесь он всем телом чувствовал, как спасает чью-то жизнь. А стань он врачом, выписался больной – одной занозой в заднице меньше, помер – не беда, еще привезут.
– Да где ты там?! – Рич крикнул так громко, что в соседнем переулке проснулся местный бомж, и где-то вдалеке залаяла собака. Боб выпрыгнул из машины со спасительным прибором в руках.
– Сера, – прохрипел запыхавшийся напарник, протягивая дефибриллятор Финчеру.
– Сера? – переспросил тот.
Жвачка, которую жевал Муди явно мешала ему как следует отдышаться, и от напряжения на лбу у него выступил пот.
– Да, сера. Кровь у него зеленая, так?
– Так, – Рич приклеил электроды к груди незнакомца.
– Вот! Я где-то читал, что если принимать много препаратов с содержанием серы, то кровь станет зеленой.
– Интересная теория, но не объясняет сердце, – экран мигнул, дефибриллятор пискнул и был готов к работе. – Разряд!
Боб машинально поднял руки вверх, в этот же момент незнакомец глубоко вдохнул и открыл глаза. У Финчера успела мелькнуть только одна мысль: «Теперь он подаст на меня в суд». Прибор пустил электрический разряд, человек выгнулся, и лицо его исказила гримаса боли. Еще бы, 4000 вольт проходящие через все ваши мышцы – не самый лучший способ провести вечер. Сознание, на мгновение посетившее пострадавшего, снова покинуло тело.
Муди сочувствующе покачал головой.
– Вот теперь тебя точно уволят.
Рич не обратил внимания на подколку напарника, он смотрел на дисплей, тот показывал, что сердце не билось.
– Не знаю, что у него с организмом, – наконец ответил Финчер, – но этот парень умудряется быть теплым, дышать, даже пришел в сознание на секунду, и все это с остановившимся сердцем. Да что там, у него кровь идет! Ты такое хоть раз видел?
– Нет. Феномен. Так что делать будем?
– Да откуда мне знать? Я даже не уверен спасаем ли мы его, или только хуже делаем. Так, давай думать. Что у нас есть? Некий Джон Доу, с пулевым отверстием в груди. Кровь зеленая, возможно из-за серы. Пульса нет. В сознание приходил, но ненадолго. Нетранспортабелен. Я что-то забыл?