Где правда, брат?
Шрифт:
— Ты хочешь, чтобы мой отец разорился?
— Ну, зла я ему не желаю. Или желаю. Если деньги — это действительно зло, — усмехнулся Степан.
— Зло не зло, а без них добра не будет. А куда мы едем? — спросила Лена.
С безвинным видом, с милой улыбкой на губах она передавала Степану инициативу. Достаточно, что организовала побег, а как дальше быть, пусть он думает сам.
— К отцу бы тебя отвезти.
— К твоему?
— Нет, к твоему. Надо хотя бы позвонить ему.
— Зачем? Он знает, что со мной все в порядке.
— Все в порядке?
— А оскорблять меня не нужно, — нахмурилась она.
— Авантюристка ты.
— Потому ты меня и любишь!
Степан открыл рот. Он хотел спросить, уверена ли она в этом, но передумал. Пусть Лена думает, что хочет, он дает ей такое право.
Гостиницы в небольших городках хороши тем, что в них не обязательно предъявлять паспорт. Есть такой вид услуги — номер на час, и пользуются ею отнюдь не мужья в паре с женами.
Степан снял номер на сутки, но дал понять, что ночевать будет с любовницей, которая не хотела бы афишировать себя. Администратор лишних вопросов не задавала, выдала ключи в обмен на деньги, на этом общение с ней и закончилось.
Лену он проводил в номер, закрывая ее собой от глаз администратора. Они уже довольно далеко от Москвы, к тому же люди Скатцева не знают, в каком направлении они поехали, но вдруг по их следу все-таки идет погоня? Его самого искать не будут, а фотографию Лены администратору покажут.
Номер ему не понравился. Комната тесная, поэтому большая кровать занимала ее чуть ли не целиком, давно не стиранные занавески, пыльный палас на полу, обои местами затерты до дыр. Ванная грязная, в ржавых разводах, душевая лейка из каменного века. Такие номера называются «клоповниками», и Лена должна была прийти в ужас. Но нет, она даже не поморщилась. Хотя ванную осмотрела с сомнением и проверила, есть ли горячая вода.
В побег она собиралась основательно. В прошлый раз удрала с пустыми руками, а в этот — и вещи прихватила, и деньги.
— А себе ты номер снял? — спросила она, глядя, как Степан ставит сумку на пол.
— Нет.
— Почему?
— Потому что ты моя любовница, — спокойно ответил он.
— Да? И кто так решил?
— Система. Система, по которой работает эта гостиница. Если мы любовники, то никаких вопросов. Если просто так, то будьте добры, предъявите паспорт…
— А чего ты разволновался? — развеселилась Лена.
— Я разволновался?
— Да, ты! Хочешь быть моим любовником, так и скажи!
— Не хочу.
— Как это «не хочешь»?
— Мне надо идти, — в легком замешательстве сказал он.
— Отдельный номер снимешь?
— Нет, машину на стоянку отгоню.
Джип надо было отогнать подальше от гостиницы, куда могли пожаловать их преследователи. Просто на улице бросать ее не хотелось, поэтому надо было найти платную стоянку.
— В ней и заночуешь?
— Ну, можно и так.
— Только попробуй! — Лена вплотную подошла к нему, обвила руками его шею и жадно поцеловала в губы.
Степан понял, что машиной он займется нескоро. Не отпустит его так просто Лена, да он, в общем-то, не собирается упираться. В конце концов, им давно уже пора объясниться на языке тела…
Глава 24
Свежая осетринка с мангала, вкусное холодное пиво — все хорошо, только пусто в кафе. Кроме них с Леной, больше здесь никого не было. За окном темнеет штормящее море. Прибрежные сосны качаются на ветру, капли дождя срываются…
— Погода не сахар, — грустно заметила Лена.
— А что ты хотела? Октябрь месяц.
— Октябрь, — кивнула она. — Это значит, что пора домой. Как ты думаешь, я права?
— Конечно, права.
Почти три недели они здесь, на Черноморском побережье. Домик в курортном поселке снимают, отдыхают в свое удовольствие. И живут как муж и жена. Лену такие отношения радуют, его — вполне устраивают. Может, она и не в его вкусе, но ему больше никто уже и не нужен. Привык он к ней. Очень привык. И дело не только в этом. Она часто спрашивала, любит он ее или нет, Степан отвечал, что да. Ничуть того не стесняясь, отвечал. И не сушило ему душу, как это бывало, когда приходилось врать. Возможно, он на самом деле ее любит. Скорее всего так оно и есть. Поэтому и не хотел он возвращаться в Москву. Ведь ясно же, что Скатцев не даст им с Леной житья… Но и не вернуться они не могли. Степан понимал это даже больше, чем она.
Хотя и были у него основания опасаться Скатцева, они все равно должны вернуться в Москву.
— Я думаю, что отец понял свою ошибку, — сказала Лена.
Она очень изменилась за последнее время. Исчезла вздорность и капризность избалованного ребенка, ей больше не хотелось протестовать и устраивать истерики. Она вела себя как взрослый человек, которому никто в этой жизни ничего не должен. Степан ей не отец и не работает на него, поэтому ее выходки терпеть не обязан, и она хорошо это понимала.
— Ошибку?
— Я же говорила ему, что люблю тебя, а он и слушать не хотел.
— Я тебе не пара, — с горечью усмехнулся Степан.
— Это он так считает! — возмущенно воскликнула Лена.
— Главное, чтобы ты так не считала.
— Я так не считаю! А если он будет считать, то я снова от него убегу! И больше не вернусь!
— Потом это скажешь.
— Когда потом?
— Сначала узнай, что с отцом. Проблемы у него были, если ты не помнишь.
— Ну да, проблемы. — Лена отвела в сторону взгляд.
— Что, не было проблем? — усмехнулся Степан.
Он и сам догадывался, что Лена нарочно сгустила краски, но на правду ее не провоцировал.
— Ну, Яшин, конечно, на него наехал, но не так, чтобы очень…
— И киллерам меня не заказывали, да?
— Вряд ли… Должна же я была тебя как-то подстегнуть, — сожалея о своем вранье, но при этом весело посмотрела на него Лена.
— Хорошо у тебя получилось, даже Захарский тебе поверил.
— А ты?
— И я поверил, — улыбнулся он. — Потому что хотел поверить. А сейчас не хочу ни о чем жалеть. И не буду. Потому что мне с тобой понравилось. Очень понравилось.