Где правда, брат?

Колычев Владимир Григорьевич

— Эй, вы чего там? — возмущенно спросил Костя.

Не отрываясь от Степана, Лена махнула на него рукой.

— Эй, я серьезно!

Она отстранилась от Степана, рукой дотянулась до зеркала заднего вида, отвернула его в сторону.

— Игорь Петрович не велел! — мотнул головой Костя.

— А ты ему ничего не говори! — неприязненно глянула на него Лена.

Казалось, она вот-вот назовет его «стукачом». Хотела назвать, но сдержалась.

Костя остановился возле ворот дома, нажал на кнопку пульта, чтобы открыть их.

— Мне

пора.

Степан попытался выйти из машины, но Лена схватила его за руку.

— Куда ты?

— Я на твоего отца не работаю. У меня свой шеф. Мне к нему надо.

— И я с тобой.

Она действительно увязалась за ним. Костя выскочил из машины, схватил ее за руку, но тут же отпустил, заметив, как смотрит на него Степан. Он не считал ее своей девушкой, но никто не смеет грубить ей.

— Лена, тебя отец хочет видеть, — растерянно сказал Костя.

— Плевать!

Степан понимал, что ему нельзя уходить. Сначала Скатцев должен увезти свою дочь, и только тогда он сможет отправиться к себе. На сауну времени уже нет, но можно принять душ, и в постель. Бешеный выдался денек, с веселой ночкой в прицепе…

— Так, что здесь такое? — грозным голосом спросил Скатцев. Он вышел из раскрытых ворот и тучей надвинулся на дочь. — Ты где была?

— Там, где не родила! — выпалила Лена. — А в следующий раз рожу!

— От кого? — зло глянув на Степана, резко спросил Скатцев.

— А от кого угодно! По рукам пойду! Всем женой буду! Хочешь по сто зятьков в день иметь?

Скатцев размахнулся, чтобы влепить Лене пощечину, но Степан поймал его за руку. Игорь Петрович осатанело зыркнул на него, но в его взгляде была и благодарность. Не должен он был бить свою дочь и сам это понимал, но не сдержался. И хорошо, что Степан догадался осадить его.

— Если Степы со мной не будет, завтра я снова сбегу! — выкрикнула Лена.

Скатцев суетливо глянул по сторонам. Дошло до него, что своей выходкой дочь привлекает внимание соседей.

— Домой пошли! — взял он ее за руку.

— Без Степы не пойду!

Скатцев посмотрел на Степана недовольно, но при этом взглядом звал его за собой.

Можно было бы послать его на три буквы и уйти, но тогда Скатцев решит, что Степан набивает себе цену, а он не любил уподобляться ломающейся девочке. Да и с улицы надо бы поскорее убраться. Может, дом Скатцевых и чужой для него, но ему не хотелось выносить сор из этой избы.

Он шагнул к воротам, и Лена, схватив его за руку, последовала за ним.

— Где ты была? — на ходу спросил Скатцев.

— Костя тебе звонил, объяснял.

— Я хочу слышать от тебя!

— У Яши я была.

— Я звонил Яшиным, они сказали, что ничего не знают. Я звонил им, а ты не звонила. Не было звонка с твоего телефона.

— Да я у парня какого-то телефон попросила.

— Зачем ты сбежала?

— А надоело все!

— Ты обо мне подумала? О матери подумала? — спросил Игорь Петрович.

Они вошли в дом, и в холле возле камина Степан увидел Розу Ивановну. Красивая женщина, но несимпатичная. Так бывает, если у человека высушенная душа и холодное сердце.

— Какая она мне мать? — выкрикнула Лена, показывая на нее пальцем.

Женщина даже глазом не моргнула, глядя на нее, и ухом не повела. Не человек, а мраморное изваяние какое-то. Дорогое, красивое, но неживое. Она не умела злиться, но при этом никогда не улыбалась на людях. Милой она могла быть только с мужем, но скорее из холодного расчета, нежели по зову души. Ей уже за тридцать, но кожа нежная и гладкая, как у молодой девушки, но при этом бледная, как у человека, который никогда не видел солнца. Одежды на ней белые, искрящиеся, как у Снежной королевы…

Лена ей неродная дочь, но ведь она живет со Скатцевым уже давно. Говорят, Лена была еще маленькой, когда она вышла за него замуж. Значит, Роза так хорошо ее воспитывала, если она не хочет считать ее своей матерью. И с Леной она холодна, и со всеми…

К счастью, у нее был свой рекламный бизнес, и она занималась им всерьез, поэтому не мозолила глаза Степану, когда он работал здесь.

Роза ничего не спросила. Ее совсем, казалось, не интересовала судьба падчерицы. А ведь Лена и бесследно могла пропасть…

Скатцев закрыл дочь в комнате и позвал Степана к себе в кабинет. Показал ему на диван, сам сел в кресло. Молча достал из ящика стола коробку с сигарами, гильотинкой обрезал кончик, разжег щепу, но прикуривать не стал. Нервно швырнул сигару в ящик стола, достал оттуда пачку «Мальборо», закурил. Степану предлагать не стал. И дело вовсе не в том, что он не курил. Не тот он гость, которого угощают…

— Как все это понимать? — резко и невнятно спросил он.

— Что понимать? — Степан невозмутимо смотрел на него.

— Хочешь сказать, что Лена из-за тебя сбежала?

— Не хочу.

— Откуда ты взялся на мою голову!

— Я Лену сбил, если вы не помните.

— Вот! На голову мне и свалился!

— Вообще-то, это Лена свалилась мне под колеса, — усмехнулся Степан. — А свалилась она, потому что убежать от вас хотела. А убегала она к своему дружку Сергею Яшину…

— Между прочим, неплохой парень! Из хорошей семьи!

— Ну, если не считать, что он вашу дочь на иглу подсадил.

— Все там они были хороши!

— Ну, вам видней. Кстати, Яшин завязал с наркотой. Его даже не тянет.

— Это же хорошо.

— Хорошо. Плохо только, что мы его с Костей на наркоте взяли. Он кокаин для Лены собирался покупать.

— Он собирался? — встрепенулся Скатцев.

— Он.

— Для Лены?

— Переспать он с ней хотел, а она не дала. А под кайфом бы дала. Такой вот хороший он парень.

— Это Лена тебе сказала?

— Почему Лена? Может, он сам это мне и сказал?

— Так Лена сказала или он?