Где собака зарыта?
Шрифт:
В конфликт решительно вмешался главный арбитр матча. Он, держа в руках мяч, быстро встал между Гараевым и «соколятами» и красноречиво глянул на главного тренера «Авангарда». И тот сразу же утратил боевой запал. Он только зло сплюнул, развернулся и двинул в раздевалку.
— Совсем он… того… — покачав головой, констатировал тренер соперников. Он нервно поправил галстук и слегка подергал лицом.
— Ничего, жизнь научит, — успокоил его администратор. — В октябре, в конце сезона.
Все время, что происходила разборка, я вместе со своими новыми подчиненными стояла рядом и тихо наблюдала
Там бушевали громы и молнии. Их метал руководящий состав «Авангарда» при поддержке некоторых игроков.
— На что намекал этот козел? — обводя глазами своих помощников и игроков, вопрошал Гараев. — Он кем себя возомнил? Что это еще за слухи?!
Все молчали. Игроки выглядели нашкодившими детсадовцами, как будто именно они были виновны в том, что случилось.
— Природная мудрость моего народа, — неожиданно подал голос капитан команды Шлангман, — говорит мне, что против нас, кажется, начинается нечестная игра. Вы что же думаете, Глебушку из-за его трех штук баксов из строя вывели? Как бы не так! И Сашке по ногам нынче врезали не случайно. Не устраиваем мы кого-то…
— Ты не умничай, — прервал его Сумароков. — Нам ясно, кого мы не устраиваем. Но этим займемся мы, а ваше дело, не обращая внимания на всякую ерунду, играть и забивать!
— Без Глебушки мы назабиваем! — вздохнул Уфанов.
— Да уж, — в тон ему брякнул Плющев.
Все как по команде посмотрели на чернокожего Алдейро, второго нападающего. В отсутствие Крашенинникова именно он становился основным голмейкером. Однако сегодня бразилец, видимо, из-за отвратного состояния поля, не дававшего ему продемонстрировать с молоком матери впитанную технику, как-то не смотрелся. Его пришлось даже заменить на совсем юного нападающего восемнадцатилетнего Володю Ситникова. Этот прыщавый пацан волчком вертелся по полю во втором тайме, но все-таки был слишком юн, чтобы сделать погоду в нападении.
Бразилец вздохнул и даже попытался что-то произнести по-русски, но его жестом остановил главный тренер. Он рубанул рукой воздух и прогремел:
— В общем, так! Панические настроения прекратить, сегодня мы победили, всем спасибо. До конца чемпионата четыре тура, все матчи мы обязаны выиграть. Организованным порядком марш в гостиницу принимать вечерний хавчик! Все!
Уже когда команда рассредоточивалась по автобусам, Гараев неожиданно остановил свой взгляд на мне и сказал:
— Собери девчонок после ужина, есть дельце одно, — тренер почему-то воровато огляделся.
— Какое?
— Щекотливое… — бросил тренер, заговорщицки подмигнул мне и быстро вошел в автобус…
— Не волнуйтесь, девочки, присаживайтесь! — сказала я, вводя в гостиничный номер Гараева шестерых своих подчиненных.
Я еще в поезде постаралась наладить с ними контакт. Подключилась к их девичьим разговорам о шмотках и пацанах, рассказав пару поучительных историй из собственной практики. Особенно тесный контакт у меня установился с Валей Караваевой, маленькой черноволосой девушкой. Она сразу же заявила, что в Дальнегорске будет жить в
Когда наша женская компания вошла в номер, Гараев излучал радушие и выглядел как человек, довольный жизнью. Я присмотрелась и по раскрасневшимся лицам руководящего состава клуба поняла, что это чувство явно было подогрето спиртным. Скорее всего во время ужина, который руководство предпочло провести отдельно от всех остальных.
Сейчас в номере главного тренера собрались сам хозяин, его помощник Сумароков и администратор команды Навашин. Последний почему-то ерзал на стуле и выглядел как-то не совсем в своей тарелке. Лишь один раз он бросил на меня взгляд и сразу же смущенно отвел глаза.
Группа поддержки несколько стеснительно разместилась по углам номера.
— Ну, короче, — Гараев улыбнулся и обвел взглядом собравшихся, — обстановку в команде вы знаете.
— Знаем… Знаем… — эхом отозвались девчонки, которые пока не знали, как себя вести, и предпочитали выглядеть прилежными ученицами-старшеклассницами.
— Вот и хорошо, — резюмировал Гараев.
Он откашлялся, стрельнул глазами в Сумарокова, словно ища у него поддержки. Тот выдержал взгляд, но лицо его при этом было абсолютно непроницаемо, и вступать в разговор он не захотел.
— Словом, — Гараев сделал еще одну паузу, — давайте выпьем! Доставай, Эдик!
Главный тренер махнул рукой в сторону Навашина. Тот достал из тумбочки три бутылки водки, а Сумароков полез в холодильник за закуской. Тут были и нарезка салями, и балычок, и салат из так называемого «бабушкиного погребка». В довершение всего Сумароков извлек из холодильника две большие бутыли спрайта — и пьянка началась. От водки девчонки не отказались. И если поначалу некоторые из них еще стеснялись, то после второй языки развязались сами собой.
— В общем, девчонки, положение у нас трудное, — прожевывая балык, сказал Гараев. — Его надо слегка это… того…
— Поправить, — подсказал Сумароков.
— Вот-вот, — воздел указательный палец к потолку Гараев. — И группе поддержки в этом смысле отводится значительная, а может быть, даже и решающая роль.
— Да? — с кокетливой улыбкой удивилась Валя Караваева. — И в чем же она заключается?
— В общем, девчонки… Надо поработать.
— А мы завсегда готовы, — отозвалось сразу несколько голосов.
— Судью сегодняшнего видели? — спросил Сумароков.
— Ну да…
— Его надо подмазать. В общем… Он большой охотник до женского пола, причем, как всякий старый козел, он любит капусточку посвежее, прямо с грядочки… Понятно?
Группа поддержки разделилась на две части. Трое презрительно поджали губы, явно не желая выступать в роли капусты, а трое других заинтересованно посмотрели на Гараева.
Тот, снова прокашлявшись и засунув остатки смущения себе за пазуху, пояснил:
— Этот судья, по некоторым данным, будет судить последнюю игру чемпионата, с верхнестаргородским «Локомотивом». Нам необходимо эту игру выиграть, обязательно… Иначе костей нам не собрать. И в связи с этим, — Гараев выдержал паузу, посмотрел на насупившихся Сумарокова и Навашина, — надо кому-нибудь из вас ему… Ну, короче, это… хм… того… дать…