Где спряталась ложь?
Шрифт:
Данька рассмеялся, ему было смешно от сердитого вида парня, от недогадливости совершенно простой ситуации матери, от появления рядом друга…
— Цветы в корзине из той же оперы?
Никита не отпирался.
— Ну. А результат? Не пойму, как она их пишет, если под ногами ничего не замечает.
— У тебя криминальный талант, классно провернул всё, — заметил Данька.
— Похоже, это можно счесть за комплимент, — спрятал улыбку в уголках губ он. Его глаза от смеха превратились опять в щёлочки.
Но Даньке интересно была ситуация от сих и до сих. Поломавшись, он спросил:
— Только скажи честно. Тебе, зачем это надо? Книжки её не нравятся, так это на любителя, не читай и не покупай? Она героиня точно не твоего романа.
Никита, подкатив опять к столу, со вздохом заявил:
— Допекла её детективная бредятина. В жизни такого киселя, каким она напихает сюжеты, не бывает. Вот и завёлся. Решил устроить ей настоящий детектив, чтоб задумалась немного. Такое пишет, такое… В общем, начало получилось…
— Со слесарем на все руки и цацками, — хохотал перебивая его Данька. — Мать рада была страх. Аж пчелой летала и без моторчика, пока пропажу золотых вещей не обнаружила.
Никита заинтересованно спросил:
— Что тогда?
Данька, не удержавшись, похихикал прежде чем сказал:
— Был рёв. Ты ткнул её в самое больное место. Она их обожает, запросто может на ладошке разложить и рассматривать, особенно с изумрудами… А ты взял и осиротил её. До тяжёлой и изнурительной болезни всего шаг оставался.
— Что ж в милицию не заявила, — хитро сощурился он.
Данька подрыгал ногой.
— Ты ж не дурак на то и рассчитывал. Смеяться будут. Обвел мошенник вокруг пальца детективщицу. А наши пинкертоны всё едино не найдут. Всё-таки не пойму, зачем тебе мою старую надо донимать? Да, и с чего вдруг, ты помогать нашей семейке стал? А не твоя личность случаем нам этот цирк устроила?
Никита нахмурил брови. Они у него сошлись на переносице в хорошую ямочку.
— Это ты не подумавши, сказал.
Данька, как всегда при сомнениях почесал затылок и согласился с тем, что погорячился.
— Похоже так, откуда у тебя ключи… тут явно орудовали другие любители детектива. Так что ты придумал для матушки, извини, перебил я.
Никита раскрывал свой сценарий.
— Ну вот. Сочинил я второе отделение этого спектакля, договорился, с мужиками отключили ваш телефон, как полагается мастеру, прихожу с большим желанием посадить её в калошу. Бац! А у вас такой погром, что и детектива уже никакого дополнительного ей не требуется, лишь бы выплыла живой из того, что есть. Жаль стало, решил помочь…
Данька поцокал языком и потрепал головой. Вероятно эмоции, как иголки у соломенного Страшилы лезли при нагрузке наружу.
— Ну, это у тебя времени свободного получается вагон, раз хватает так развлекаться, — хекнул он. — Это же надо!
Никита, выгибая спину, поиграл мощными плечами.
— Не то чтоб вагон. Просто заело. Все ахают, охают, Долгова, Долгова…, а прочитал мура. Она того детектива носом не нюхала. Решил прийти посмотреть, ошибаюсь или нет.
— И что?
— Практически сразу в точку попал. Она даже не заметила что у слесаря под камуфляжем туфли по цене мягкого уголка. А я страшно переживал из-за такого прокола. Руки чистые и швейцарские часы на запястье. По всем правилам она должна была на это в первую очередь обратить внимание. По ходу уже рабочие перчатки натянул. К тому же мы до этого встречались. А ей, как по барабану. Вот и заело.
У Даньки от хихиканья выскочила икота. Он посмеивался и икал. "Ик-к. Ой!" Выглядело это забавно. Оба посмеивались, но разговор продолжали.
Данька принялся с азартом раскручивать парня:
— Решил разбудить в ней зверя. Надо сказать тебе это удалось. С цирком понятно. А как ты с работой слесаря справился. Это же не хухры — мухры, а сделал всё комар носа не подточит. Мать на седьмом небе была?
Никита в задумчивости поскрябал отвёрткой висок, словно решая говорить или нет.
— С этим вопросом как раз нормально. Профессию ту изучил, хоть и по принуждению, но до азов. Три года лагерей.
— Ты что действительно вор? — опешил Данька. Икота от испуга враз исчезла. — А что ж про фирму заливал? Ой, икота пропала…
Никита принялся хохотать, насмеявшись и вытерев глаза, сказал:
— Что, мораль мне собрался читать? Успокойся. Не вор. Сидел за драку. Поехали по молодости на юг отдыхать с друзьями и по пьяному делу влезли в мордобой. Серьёзные дяденьки по- серьёзному и учили. Они считали так правильно и в самый раз. Вот за это время я и взялся за себя. Институт доканчивал уже позже. Параллельно раскрутился. Ещё учился…
У Даньки от удивления вытянулась шея. "Надо же!" Он осторожно спросил:
— И сколько тебе?
— Тридцать два.
— Ничего себе! А в компьютерах откуда так клёво разбираешься?!
Никита пожал не хилым плечом.
— Хобби, ставшее бизнесом. Я этим всем торгую. Сервисные центры, тоже мои. С малого начинал. Умением и хребтом, а не шарой взял.
У Даньки горели огнём глаза. Но реальность переборола восторг и он, почесав макушку, отдав дань изумлению, попросил:
— Ничего себе! Слышь… Ты мать оставь в покое. Она вообще-то спокойная, даже инертная, а с тобой срываться начала. Допёк ты её.
Никита, покрутил свою ладонь, словно первый раз её видел, потом помучил нос, переложил платок из кармана в карман и не найдя ещё что бы сделать, спросил:
— Что так никогда и не кричала, а на отца?
Оторвавшись от журнала, который он листал, отрок помотал головой.
— Никогда. Он её долбает своей армией или политической важностью момента, а она молчит. Никогда не выходила из себя и не повышала голоса. Честно тебе говорю, чтоб ссорились, не помню такого. Нет, точно никогда. Мать такая штучка, если она обижается на кого-то, то просто перестаёт говорить.