Где-то рядом. Часть 1
Шрифт:
Он отпрянул от меня. Потом внимательно посмотрел, приблизился, снова отпрянул.
Как же изменился за десять лет этот человек. Он сидел в инвалидной коляске, он был стар, и он боялся меня. А мне нужна была его история.
– Успокойтесь, – снова повторила я. – Расскажите мне о себе.
Понемногу он стал привыкать к моему присутствию. Я предпочла замолчать, я ждала того момента, когда он, испуганный, взъерошенный сам захочет говорить.
– Зачем вам я? – наконец, спросил он.
– Я хочу написать о вас. Вы знаете, что о вас уже все забыли? А я считаю, что вы достойны того, чтобы о вас помнили. Я наизусть выучила все ваши выступления. Вы действительно до сих пор остаётесь Непревзойдённым.
Услышав это имя, он весь ссутулился, сжался, но уже через мгновение распрямился, улыбнулся и сразу как-то помолодел. Глаза его посветлели. Несколько мгновений он смотрел куда-то вдаль, и в этот момент мне показалось, что перед глазами у него проносятся самые светлые, самые чудесные его воспоминания.
– Хорошо, – наконец сказал он. Голос старика стал уверенным и ровным. – Я расскажу вам, если вы этого хотите, всё о себе. Напишите. Может, так будет лучше.
Я включила диктофон. То, что я узнала от него, превзошло все мои ожидания.
– Мне никто не верит, – начал он. – Меня давно считают сумасшедшим. А я действительно прилетел с другой планеты. Вы, люди, что живете здесь, странные создания. Вы отчего-то полагаете, что единственные во вселенной.
– А это не так? – поспешила возразить я.
Он снова недоверчиво посмотрел на меня.
– Извините, – стала я оправдываться. – Просто именно такой вопрос, я уверена, зададут на этом месте мои читатели.
– Это не так, – ответил он. – Вы смотрите в телескопы. Вы видите скопище звёзд на небе? И вы, вопреки здравой логике, думаете, что рядом с этими миллионами звёзд нет ни одной планеты, где могла бы возникнуть жизнь. А на самом деле она повсюду. Я жил совсем недалеко от вас, всего сорок четыре световых года. Вы ещё не знаете, как перемещаться на такие расстояния, а мы это уже умеем. Единственная загвоздка – это ресурсы, их для такого полёта требуется немало, поэтому полет такой становится путешествием в один конец. Моя планета вся покрыта льдом. Она прекрасна! Устремляющиеся на километры вверх прозрачные склоны, каньоны изо льда. А когда встаёт наше солнце, оно играет всеми цветами внутри прозрачных ледовых сводов и колонн. Здесь, на Земле, нет ничего подобного. Там я родился. Я привык жить там, где повсюду лёд. Лёд наша пища, лёд – материал для всего, что мы создаём. Наши города уходят вглубь ледяной коры планеты.
Я слушала заворожено.
– Надо ли говорить, что передвигаться по люду для нас не просто развлечение, как для вас, а жизненная необходимость, – продолжал старик. – Каждому, кто рождается на нашей планете, сразу делают операцию. Вы даже представить не можете, каких высот достигла наша цивилизация. Каждому младенцу вживляется лезвие, подобное вашему лезвию конька. Выполнено оно из материала, обработанного особым образом светом нашего солнца так, что становится твёрже вашего металла. Оно интегрируется с нейронной цепью организма. Вы понимаете, что это значит?
Я отрицательно покачала головой.
– Получается, каждый из нас с детства оснащён управляемым имплантом, позволяющим беспрепятственно и с высочайшей скоростью перемещаться по льду. Таковы все на нашей планете.
Я стала понимать старика. Он толковал мне о том, что его коньки не были коньками. Это были лезвия из особого материала с возможностью управления ими силой мысли что ли… Теперь было понятно, что, имея такой инструмент, он не мог не стать Непревзойдённым.
– Я рос самым обычным ребёнком. В нашем обществе все заняты одним делом – мы все работаем над улучшением жизни нашего сообщества в сложных условиях планеты. Мы все примерно равноценны, никто не лучше, никто не хуже, но, когда я узнал о вас, о вашей планете, о вашем обществе, я был потрясён. Наконец, я увидел то, что было мне по душе, чего я всегда хотел. У вас есть то, что называется словом «слава». У вас многие имеют возможность стать особенными. Вы постоянно соревнуетесь с друг другом… Вы всё время стремитесь выделиться… У нас такого нет.
– Как вы увидели нас? Где? – заторопилась я с вопросами.
– Это легко, – ответил мне он. – Наша планета находится в информационной воронке. Информация о большинстве близлежащих звёздных систем стекается к нам. Сигнал электромагнитных волн ваших информационных каналов естественным образом усиливается и затем с лёгкостью улавливается нашими принимающими устройствами. Так мы знаем о многом, что происходит на вашей планете и на прочих.
– Удивительно! И так вы увидели нас?
– Увидел, и понял, что мне нужно попасть на вашу планету. Только у вас я смогу получить то, о чём так мечтал – стать особенным. Когда я увидел, как приветствуете вы актёров, спортсменов, как восторгаетесь ими, как следите за их жизнью – я понял, что хочу этого. Хочу того, что называется славой. У нас получить её невозможно, у нас все равны, живут вместе, радуясь друг другу… Моё умение жить в условиях льда и холода, давало мне перед вами явное физическое превосходство. Я увидел, как вы соревнуетесь в том, что я умел делать с детства.
– Кататься?
– Совершенно верно. Одно из ваших состязаний состояло в том, чтобы виртуозно выполнять трюки на льду. Я понял, что буду вне конкуренции. Тайком от всех я задумал перелёт. Десять лет я копил топливо и оснащал необходимым для такого перелёта корабль.
– Вы так просто можете летать к нам?
– Это очень непросто, но мы умеем летать на другие планеты.
– Вы хотите сказать, на нашей Земле есть ещё кто-то из ваших? – не унималась я. Мне не верилось, что такое возможно.
– Нет, никого из наших, как вы говорите, здесь нет. Полёт на вашу планету, во-первых, мало нам интересен. Ваши ресурсы никакой ценности в условиях нашей жизни не представляют. А, во-вторых, вы слишком далеко, полёт на вашу планету пока нам можно осуществить без возможности вернуться обратно.
– И вы об этом знали? – удивилась я.
– Конечно, знал, – ответил старик. – Но вы должны понять, я хотел испытать то, о чём мог тогда только догадываться. Я не собирался возвращаться туда, где я снова стану обыкновенным, я летел навстречу славе. Мой корабль был готов. Я сел в него и попал к вам. Когда я приземлился на Землю, я понял, ещё одну причину, по которой мы не летаем на вашу планету – ваш климат губителен для нас, у вас слишком жарко. Вы выглядите как мы, но живете в других условиях. Когда я прилетел, я этого ещё не знал. Полный сил и надежд я вышел из ставшего по прилёту уже бесполезным для меня корабля, и тут же столкнулся с первой проблемой – я не мог ходить. Мои ноги, привыкшие двигаться лишь на льду, не способны были передвигаться по вашей твёрдой земле. Ползком я добрался до какой-то деревни. И потом ещё много дней провёл в бреду. Жара убивала меня. Затем были больницы, полицейские участки, снова больницы. Я даже подумать не мог, что жизнь на земле настолько сложна. В ваших фильмах люди добивались славы быстро, стоило иметь лишь талант, а на деле все оказалось иначе. Я был никому не нужен. Мне пришлось отвоёвывать свои права на то, чтобы просто называться человеком. Только став на лёд, я, наконец, стал особенным. Много долгих месяцев прошло прежде, чем я смог добраться до катка. Оказавшись на такой родной скользкой гладкой поверхности, я смог, наконец, показать, что умею. Я принялся выступать там, где только мог, пока, наконец, не пробился к тем, кто мог повлиять на моё будущее.
Старик замолчал, он выглядел устало. Помедлив, он, наконец, продолжил.
– Вы знаете, что такое, когда на твоём выступлении ревёт переполненный зал? Когда все прожектора направлены лишь на тебя, когда ты каждой клеточкой тела ощущаешь дыхание огромной толпы? Когда все с замиранием сердца следят за каждым твоим движением, а ты знаешь, что способен удивить всех этих зрителей? Это такое чувство… В этот момент существуешь лишь ты один, управляя всеми, всей этой окружающей тебя живой массой. Это был успех, мой успех! Я больше не жалел о том, что, бросив дом прилетел на Землю.