Где ты, счастье?

Долгих Елена

За четыре месяца в реабилитационном центре мама пять раз приезжала её навестить. Была она трезвая, опрятная. Ника давно её такой не видела. Они разговаривали на лавочке в парке. Мама рассказывала о себе. Её сократили по прежнему месту работы, так что теперь она – уборщица на местном предприятии. Зарплата, конечно, немного ниже, зато ответственности практически никакой. Следи, чтобы чисто было. Маме даже нравится её должность. Она всегда любила чистоту и порядок. И с Николаем у них всё нормально. Он сейчас почти не пьёт. На машину деньги собирает. Рассказав о себе, мама начинала расспрашивать дочку.

Как кормят, как относятся, есть ли подружки.

В общем, мамины посещения вызывали положительные эмоции, и Ника рассчитывала, что теперь у неё будет настоящий дом. Дом, где ей будут рады. Дом, где её ждут и любят. Дом, где будут заботиться о ней.

Ника открыла калитку, на минуту задержав руку на шершавом некрашеном штакетнике. Именно тут её впервые поцеловал Кирилл… Где он теперь? Сердце застучало чаще. «Я всё ещё люблю его, – удивлённо подумала Ника. – Надо же! Сколько всего произошло, а я всё ещё люблю Кирилла». Перед глазами, как наяву, возникла высокая стройная фигура, широкие плечи, обтянутые чёрной кожаной курткой. Тёмно-русые прямые волосы с пробором немного сбоку. Серые глаза в обрамлении прямых, как стрелы, чёрных ресниц. Сильные руки, сжимающие её плечи. Мягкие губы, ласково прикасающиеся к её губам. Запах свежести хорошего одеколона. «Я непременно его найду! Не может быть, чтобы он обо мне забыл!»

Ника всё ещё стояла у калитки, когда из дома на крылечко выскочила мама и прокричала:

– Ника, что ж ты стоишь?! Заходи в дом! Мы тебя заждались! Сергей после обеда отпросился, тоже тебя здесь ждёт!

– И папа тут? – удивилась Ника. – Здорово! Я соскучилась.

Происходящее напоминало чудесный сон: в зале оказался накрыт стол, заставленный всякими вкусностями, за столом сидели отец и отчим, соседка тётя Маша и живущий через два дома дядя Гриша. Мама появилась за спиной дочери и подталкивала её к столу, держа на весу очередную тарелку с нарезанным салатом. Весёлая суета охватила Нику радостным восторгом: всё было не зря! Здесь собрались люди, которым она небезразлична, которые любят её. Вот она, новая жизнь, которую обещали ей в Центре, и о которой так сладко мечталось перед сном.

За пару часов, проведённых за столом, Ника успела рассказать о Маринке, о пожилом охраннике, провожавшем её, как почётную гостью, о том, как она добиралась с пересадками до дома, и как ей уступил место солидный дядечка, узнав, что она едет из больницы, где проходила серьёзное лечение.

– Ой, Ника, ну ты выдумщица, – мама, хлопотавшая около стола, потрепала дочку по роскошным волосам. – Сочинительница! Тебе бы писателем стать, вон, что выдумываешь на ходу. И люди тебе верят.

– Талант, – поддакнул уже изрядно подвыпивший дядя Гриша. – Я всегда говорил, что из Ники выйдет толк.

– А куда ж ты теперь? – подперев румяную щёку рукой, спросила тётя Маша. – Дома жить будешь? Или поедешь куда?

– Да пока дома, – Ника потянулась и наложила себе в тарелку вкусного маминого салата. Она помнила, что такой салат мама делала только по большим праздникам – на Новый год, например. – Мне аттестат надо получить. Я же школу не успела закончить. А потом, возможно, что и уеду.

– Молодец, дочка, – вздохнул с облегчением отец. – Школу обязательно надо закончить. А там в техникум пойдёшь, специальность получишь. Глядишь, всё и наладится.

– Да, я понимаю, па! – откликнулась без всякого раздражения Ника. Ей было приятно, что её планы на жизнь встречают одобрение и поддержку близких. – Тёть Маш, а вы не знаете, Кирилл Левашов где сейчас?

– Ой, Ника, здесь Кирилл. Университет свой закончил, к родителям вернулся. Он у нас – бизнесмен. У него фирма по починке компьютеров в центре города. Они со Славкой Дергачёвым (Помнишь Славку-то? Из его же класса парень, тут, за три квартала от нас, живёт.) вместе и открыли. Даже у родителей денег не занимали, сами насобирали.

– Там у них постоянная очередь, – включился в разговор молчавший до этого отчим. – Работают ребята целыми сутками.

– Ещё бы! Вдвоём-то! – это опять вступила тётя Маша. – В нашем районе всего одна такая фирма и есть. Вот у ребят работы и полно. Только успевай поворачиваться!

– Эх, молодость! – вздохнул отец. – Хорошая пора!

– Да ничего в ней особенно хорошего и нет, – не согласился дядя Гриша. – Работа каторжная, жизнь неустроенная. Ни дома своего, ни семьи, – он махнул рукой, выпил содержимое рюмки, которую держал и потыкал вилкой в красивый мамин салат. – Вкусно готовишь, Надежда, молодец! Вон какой стол соорудила.

От уютных негромких разговоров, обилия впечатлений и ощущения покоя, разлившегося внутри тела, Ника расслабилась. Её потянуло в сон, и она прикрыла на минуточку глаза.

– Дочка, – папа, сидевший напротив, встревоженно потянулся к ней через стол. – Тебе плохо?

– Нет, пап, не волнуйся, – Ника начала вставать из-за стола. – Всё нормально. Просто я устала от поездки и хочу спать. Я пойду, прилягу, ладно, мам? Ты сама уберёшь со стола?

– Не волнуйся, дочка, иди, отдыхай, – мама потрепала Нику по плечу. – Мы справимся тут и без тебя.

Ника буквально доползла до своей комнаты и рухнула в постель. Она не слышала, как отец, осторожно ступая на цыпочках, подошёл к двери в комнату и плотно прикрыл её, как шумело разгулявшееся застолье, как мама бегала в магазин за очередной партией спиртного, как чуть не подрались дядя Гриша и отчим, как тётя Маша ругалась с её отцом и называла его прощелыгой, променявшим дочь на чужую бабу, как мать рыдала, уткнувшись в угол белоснежной скатерти, жалуясь неизвестно кому на свою непростую судьбу…

Жизнь шла своим чередом, только Ника об этом пока не подозревала. Ей снился Кирилл, склонившийся над разобранным на запчасти компьютером. Она стояла рядом, а он её не замечал, увлечённо ковыряясь в разнокалиберных железках. Она пыталась привлечь его внимание, кричала во весь голос, но даже сама себя не слышала. А потом холодный, металлический голос сказал откуда-то изнутри, что это не её жизнь. Тело покрылось мурашками. Ника проснулась и зябко поёжилась. «Это всего лишь глупый сон, – подумала девушка, прислушиваясь к уютной тишине и не сразу сообразив, где она находится. – Я дома. Всё будет хорошо. И Кирилла я непременно разыщу. Только со школой вопросы порешаю, и разыщу». Успокоенно вздохнув, Ника повернулась на другой бок и вновь погрузилась в сон. Только теперь ей уже снился не Кирилл, а маленькая кудрявая девочка, подвижная и черноглазая, как и сама Ника.