Где властвует любовь
Шрифт:
Колин бросил взгляд на дверь, подумывая об уходе.
– Уверяю тебя, я не испытываю отвращения к браку.
– Я этого и не думаю, – сказал Энтони.
– Но не вижу особых причин спешить.
– Ну, спешить никогда не следует, – заметил Энтони, – за редким исключением. Просто порадуй маму, хорошо?
Колин не отдавал себе отчета, что все еще держит пустой бокал, пока тот не выскользнул у него из пальцев, глухо стукнувшись о ковер.
– Милостивый Боже, – прошептал он, – она больна?
– Нет! – воскликнул Энтони, невольно повысив голос. – Уверен,
– Тогда к чему весь этот разговор?
Энтони вздохнул.
– Я всего лишь хочу видеть тебя счастливым.
– Я счастлив, – заявил Колин.
– Правда?
– Проклятие, я счастливейший человек в Лондоне. Если не веришь, почитай леди Уистлдаун. Уж она-то знает.
Колин взглянул на газету, лежавшую на письменном столе.
– Ну, может, не в этом номере, но в прошлом году меня чаще называли «обаятельным», чем леди Данбери «бесцеремонной», а это что-то значит.
– «Обаятельный» не значит «счастливый», – мягко возразил Энтони.
– Неужели нам больше нечего обсудить? – проворчал Колин, подходя к двери.
– Будь ты и вправду счастлив, – настаивал Энтони, – не уезжал бы так часто.
Колин медлил, взявшись за дверную ручку.
– Энтони, мне нравится путешествовать.
– Постоянно?
– Иначе я бы этого не делал.
– Это самый уклончивый ответ из всех, что мне приходилось слышать.
– А это, – Колин одарил брата коварной улыбкой, – самый уклончивый поступок.
– Колин!
Но тот уже вышел из комнаты.
Глава 2
В свете всегда было модно жаловаться на скуку, но в этом году завсегдатаи вечеринок довели это искусство до совершенства. В наши дни невозможно сделать и шага на очередном светском приеме, чтобы не услышать фразы типа «ужасная тоска» или «безумная скука». Как стало известно автору этих строк, Крессида Тумбли недавно заявила, что она может скончаться от скуки, если ей придется посетить еще один музыкальный вечер.
(В этом автор готов согласиться с леди Тумбли: хотя нынешние дебютантки довольно милы, ни одна из них не блещет талантами.)
Если от этой эпидемии и есть лекарство, то это, несомненно, торжество, которое состоится в воскресенье в Бриджертон-Хаусе. Помимо членов семьи, приглашены сотни их близких друзей и знакомых, чтобы отметить день рождения виконтессы.
Поскольку упоминать возраст леди – дурной тон, автор не станет сообщать, сколько лет исполнится имениннице.
Но будьте уверены, автору это известно!
Хотя ярлык «старая дева» носит пренебрежительный оттенок, Пенелопа довольно быстро поняла, что статуе незамужней имеет свои преимущества.
Во-первых, никто всерьез не ожидает, что старая дева станет танцевать на балах, а это значило, что Пенелопе больше не придется топтаться на краю бального зала, оглядываясь по сторонам с таким видом, словно ей вовсе не хочется танцевать. Теперь она могла сидеть в сторонке с другими старыми девами
Во-вторых, резко сократилось время, которое приходилось тратить на скучные разговоры. Миссис Федерингтон, окончательно отказавшись от надежды выдать Пенелопу замуж, перестала подсовывать ее в качестве собеседницы каждому третьесортному холостяку. Порция никогда по-настоящему не рассчитывала, что Пенелопа способна привлечь холостяка первого или второго сорта – что, возможно, соответствовало истине, – но большинство третьесортных холостяков считались таковыми не без причины, и причина эта, увы, заключалась в их личных качествах или в отсутствии таковых. Что в сочетании с робостью Пенелопы не способствовало увлекательным беседам.
И наконец, она снова могла есть то, что любила. Считалось, что девицы, занятые охотой на мужей, должны играть, роль утонченных созданий и есть мало, как птички. Учитывая качество еды, подаваемой на светских приемах, это было для Пенелопы настоящим мучением. «Вот оно, – злорадно думала она, вонзая зубы в восхитительный эклер, – главное преимущество старой девы».
– Святые небеса! – простонала Пенелопа, радуясь, что она за столиком одна и ее никто не видит. Если бы грех мог принять конкретную форму, это наверняка было бы пирожное.
– Вкусно?
Пенелопа подавилась эклером и закашлялась.
– Колин, – выдохнула она.
– Пенелопа, – тепло улыбнулся он. – Приятно видеть тебя снова.
– Взаимно.
Колин пару раз качнулся на каблуках, глядя на нее.
– Хорошо выглядишь.
– Ты тоже, – отозвалась Пенелопа, пытаясь сообразить, куда бы сунуть недоеденный эклер, но не нашла подходящего места и опустила руку с эклером вниз.
– Симпатичное платье, – сказал Колин, указав на ее платье из зеленого шелка.
Пенелопа смущенно улыбнулась:
– По крайней мере, не желтое.
– Точно. – Он ухмыльнулся, и лед был сломан. Все-таки странно. Казалось бы, она должна чувствовать себя скованно в присутствии любимого мужчины, но в Колине было нечто такое, что настраивало всех на непринужденный лад.
Впрочем, Пенелопе не раз приходило в голову, что она полюбила Колина еще и потому, что рядом с ним она чувствовала себя в ладу с собой.
– Элоиза сказала, что ты прекрасно провел время на Кипре.
Колин усмехнулся:
– Я не мог устоять от соблазна посетить место рождения Афродиты.
Пенелопа невольно улыбнулась, заразившись его хорошим настроением, хотя ей меньше всего хотелось говорить о богине любви.
– Там действительно так солнечно, как говорят? – поинтересовалась она. – Впрочем, можешь не отвечать. Я вижу это по твоему лицу.
– Похоже, я немного загорел, – кивнул он. – Матушка чуть не упала в обморок при виде меня.
– Наверное, от восторга, – произнесла Пенелопа с нажимом. – Она ужасно скучала, когда ты уехал.