Гелен: шпион века

Кукридж Эдвард

Описания советских частей, больших и малых, почти неизменно сопровождались увлекательным словесным портретом их военачальников — от маршалов и генералов до полковников и майоров. Одно из таких биографических описаний насчитывало 453 страницы, причем на полях можно прочесть пометки, сделанные собственноручно Геленом. Объемная папка, озаглавленная «Характеристика высшего политического и военного руководства Советского Союза», — лишь один из нескольких десятков тысяч документов, переданных Геленом американцам после войны. В ней можно найти весьма объективные отзывы о Сталине, Молотове, Маленкове, Вознесенском, Хрущеве, Мануильском, а также о таких военачальниках, как Шапошников, Ворошилов, Жуков, Конев, Тимошенко, Василевский, Рокоссовский, Малиновский и многие другие. Там же содержатся списки офицеров, рассортированные по званиям, назначениям, повышениям, с характеристиками замполитов той или иной военной части и оценкой их влияния

на боевой дух солдат.

Как уже говорилось, Гелен не оставлял без внимания и проблемы экономической войны. Он пытался уяснить для себя, сможет ли Россия выстоять, несмотря на огромные потери в ресурсах и боевой силе. Несколько сот сводок отдела «Иностранные армии — Восток» и, в частности пособие, содержащее экономические и статистические обзоры, посвящены буквально каждому участку советской экономики, социальной структуре страны, промышленному и сельскохозяйственному производству. Гелен пригласил консультантов-экономистов, да и сам приложил руку, к созданию монументального исследования, озаглавленного «Общий обзор и статистические данные экономики СССР». 16 апреля 1943 года именно это исследование легло в основу лекции, прочитанной им в Военной академии в Берлине. Вот краткий перечень его разделов: «Экономические основы», «Организация экономики», «Плановая экономика», «Сельское хозяйство и колхозы», «Лесное хозяйство и лесозаготовительная промышленность», «Сырье и индустрия», «Производство стали», «Оборонная промышленность», «Энергетика», «Транспорт», «Финансы», «Потребление», «Внешняя торговля» и другие. Этот «гроссбух» содержал 214 страниц статистических таблиц, причем скрупулезность подсчетов поражает: глава объемом в 139 страниц, посвященная сталелитейной промышленности, содержала описания 100 сталелитейных заводов, а также перечисление различных видов действующих печей, их максимальной мощности и потребления топлива. Информация подобного рода до этого почти не публиковалась, поскольку до войны она в Советском Союзе входила в разряд государственной тайны, а после 1940 года вообще перестали публиковать какие-либо данные относительно состояния экономики и промышленного производства.

В течение 1942—43 годов Гелен продолжал снабжать ОКВ аккуратнейшими оперативными разведданными, столь необходимыми для выработки стратегии, однако уже к концу 1943 года он понял, что шансы Германии выиграть войну, или, по крайней мере, выторговать приемлемый для себя мирный договор, практически равны нулю. Сравнивая официальный дневник ОКВ с докладными записками Гелена, легко увидеть, что его видение ситуации и прогнозы Гитлера диаметрально противоположны. В своей оценке боеспособности противника Гелен всякий раз подчеркивал, что советский экономический и людской потенциал далеко не исчерпан, в то время как Гитлер, даже несмотря на неудачи 1942 года, твердил своим генералам, что «русские уже покойники».

В начале декабря 1943 года, после Каирской и Тегеранской конференций, Гелен приготовил пространный анализ ситуации. Там же подводился итог нескольким предыдущим отчетам — своеобразный упрек: «Ведь я же вам говорил!». По мнению Гелена, договоренность, достигнутая в Тегеране между Черчиллем, Рузвельтом и Сталиным, означала для Германии катастрофу. В его аналитической записке прямо об этом не говорилось, однако Гелен предупреждал ОКВ, что в новом году советское наступление на Северном и Центральном фронтах может привести к ослаблению немецких позиций.

Во время зимней кампании, которая началась советским наступлением на Сталинградском фронте, русским удалось вернуть себе огромную территорию от Воронежа на севере до Краснодара и Майкопа на юге.

И снова предсказания Гелена сбылись до мелочей. Список немецких неудач в январе 1943 года говорит сам за себя. В середине января была прорвана блокада Ленинграда, немцы отброшены от Москвы, советские войска вернули себе Ржев и Вязьму, тем самым отведя опасность от столицы. В феврале советские вооруженные силы приступили к освобождению Украины. Широким фронтом они перешли Донец и взяли Ростов. Кульминационным моментом стало поражение при Сталинграде: там немцы, а также их союзники венгры, итальянцы и румыны в течение трех зимних месяцев потеряли 500 тысяч человек убитыми и попавшими в плен.

Великобритания и США помогали контрнаступлениям русских щедрыми поставками оружия. Несмотря на то что конвои, приходившие в Мурманск и Архангельск, несли тяжелые потери, США поставили в СССР 4100 боевых самолетов, 138 тысяч танков, самоходных артиллерийских установок и автомашин, а также оборудование для советских оборонных заводов. Вскоре были открыты новые маршруты поставок через Владивосток и Китай, Персидский залив и Иран.

Заговорщики

Хотя Гелен сделал для себя вывод, что война проиграна, и с нарастающим беспокойством следил за планами Гитлера развернуть

весной новую наступательную операцию, он тем не менее воздерживался от каких-либо попыток спасти Германию от уготованной ей участи. Гелену было известно, что весной 1943 года несколько групп офицеров из числа его начальства или ближайших коллег, вместе с которыми он создавал власовскую армию, замыслили заговор, надеясь устранить Гитлера, устроив военный переворот. Стоит нам расправиться с Гитлером, рассуждали они, и новое германское правительство с военными во главе сможет заключить с Великобританией и США перемирие, причем на вполне приемлемых для страны условиях. Кроме того, они лелеяли надежду, что западные союзники не станут препятствовать им в военных действиях против Сталина.

Центром заговора стал штаб фельдмаршала Клюге (группа армий «Центр»), В феврале 1943 года, в самый разгар немецкого отступления на Южном фронте, полковник фон Тресков и его адъютант капитан Фабиан фон Шлабрендорф начали операцию «Вспышка». Это был уже не первый опыт фон Трескова. Осенью 1941 года он принимал участие в неудачной попытке похищения Гитлера, когда заговорщики во главе с генералом Людвигом Беком и фельдмаршалом фон Вицлебеном решили закончить войну в самом ее начале. Весной 1943 года Тресков и его единомышленники придумали более хитроумный план. 13 марта планировался приезд Гитлера в Смоленск в ставку фон Клюге. Фон Тресков сказал фельдмаршалу, что подполковник барон фон Бёзелагер, один из штабных офицеров фон Клюге, согласился застрелить Гитлера. Однако фельдмаршал, в самом начале поддерживавший заговорщиков, попросил фон Трескова не убивать Гитлера прямо у него в штабе. Когда же тот проигнорировал эту просьбу, Клюге приказал ему вовсе отказаться от плана. Однако полковник был настоящим прусским офицером. Он подчинился, хотя и не отказался от этой затеи — просто изменил тактику ее осуществления. Он попросил двоих своих единомышленников — заговорщиков из абвера, полковника Лахузен-Вивремонта, возглавлявшего «группу-11», и советника Канариса Ханса фон Донаньи — раздобыть ему парочку британских взрывных устройств, которые Королевские воздушные силы сбрасывали с самолетов борцам Сопротивления в Западной Европе. Офицеры абвера собирали их в захваченных районах. Лахузен привез взрывные устройства в Смоленск, и Шлабрендорф смастерил из них две бомбы. Побывав на обеде, который фельдмаршал фон Клюге дал в честь приезда фюрера, фон Тресков попросил полковника Гейнца Брандта не в службу, а в дружбу, как он выразился, передать два свертка, в которых якобы находились две бутылки бренди, его приятелю, генерал-майору Гельмуту Штиффу (главе Организационного отдела ОКВ). Тот остался в штаб-квартире фюрера в Рас-тенбурге. Брандт согласился. Когда самолет фюрера был уже готов подняться в воздух, Шлабрендорф доставил два свертка на аэродром. Перед тем как передать их Брандту, он через небольшое отверстие в бумаге привел в действие часовой механизм. Бомбы должны были взорваться через полчаса, в те минуты, когда самолет Гитлера пролетал бы над Минском.

Фон Тресков и его сообщники были готовы отправить на тот свет всех, кто летел вместе с Гитлером, оправдывая себя тем, что все, кто его сопровождает, убежденные нацисты. Опасаясь, как бы тиканье часового механизма не выдало их, заговорщики придумали другое. Пружину, приводящую в действие детонатор, должна была разъесть кислота, которая начинала капать только после того, как Шлабрендорф откупорил небольшой пузырек. Но что-то получилось не так, и пружина осталась цела. Бомбы так и не сработали. Через два часа поступил обычный телефонный звонок из Растенбурга — фельдмаршалу фон Клюге сообщили, что фюрер благополучно приземлился. И начались звонки в Растенбург — надо было предупредить Штиффа о смертельно опасном содержимом «подарка». В конце концов Шлабрендорф был вынужден сам слетать в Растенбург, где он забрал бомбы у Штиффа и собственноручно обезвредил их.

Но заговорщики не оставили своих планов и на протяжении последующего года предприняли еще целый ряд попыток. Буквально через несколько дней после их первого провала, 21 марта 1943 года, майор Рудольф фон Герсдорф вызвался во время мемориальной церемонии в берлинском Цейгхаусе бросить в Гитлера бомбу, которую дал ему фон Тресков. Это было чистой воды самоубийство. Предполагалось, что Герсдорф положит две бомбы в карманы шинели и, стоя рядом с «Гитлером, приведет в действие детонаторы. Однако Гитлер куда-то торопился, и его адъютант сказал Герсдорфу, что на церемонии фюрер задержится не более чем минут на восемь. Все это время фюрера окружало плотное кольцо генералов и членов охраны, и убийца так и не смог протиснуться к нему. Другая попытка имела место в сентябре, когда фон Тресков и генерал Штифф попытались взорвать бомбы в Растенбурге. Но буквально за день весь их запас взрывчатки случайно взлетел на воздух в казарме Штиффа. Когда этими взрывами вплотную занялось гестапо, заговорщикам лишь по счастливой случайности удалось избежать разоблачения.