Гелиос
Шрифт:
– Это конец? – пробормотала Элли.
– Не дождешься! – бесстрашная и переполненная боевым духом Кирки ринулась в атаку.
Каким-то чудом Споук сумел растолкать топтунов и отвязать сразу несколько балластовых мешков. Вес гондолы мгновенно упал, уступив приоритет подъемной силе. Авион резко взмыл ввысь.
– Нав Пара! – Масу сбросила комок легкой и компактной веревочной лестницы. Благодаря запасу разматывания, она какое-то время оставалась в зоне возможного прыжка с крыши штурмовика. Даже с учетом того, то Авион продолжил подъем.
– Элли,
Максимально ускорившись с разбегу, Элли прыгнула и ухватилась за «едущие вверх» деревянные ступени. Вместе с движением Авиона и самой лестницы, она сразу же начала тоже подниматься вверх. Вокруг неё, прямо с неба, проносились и шлепались о воду, вытолкнутые с гондолы остатки ревунов.
– Быстрее! – Закричала Масу.
Копьё Кирки застряло в брюшной пасти очередного топтуна, пытающегося забраться на корпус штурмового корабля, и никак не хотело выходить наружу. Храбрая зеленая девочка уперлась ногой в нетронутую пастью область ближе к грудине, и что есть мочи толкнула страшилу в ревущую толпу. Копьё последовало вниз вместе с телом.
Кирки развернулась и начала ускоряться, чтобы с разбега достигнуть наибольшую горизонтальную длину прыжка. В самый последний момент она оттолкнулась ногой от края фюзеляжа и пулей полетела навстречу лестнице. Но не достигла её.
Рваный отвратный ревун прицепился к веревке. Кирки врезалась прямо в него и отскочила в лоно шипящего стада.
– Кирки! – Масу перекинула ногу через борт, и собралась было спрыгнуть вниз в это месиво. Споук остановил её. Авион уже был слишком высоко и продолжал стремительно подниматься вверх. Масу скорее всего бы разбилась об острые коряги или торчащие железные углы листов потрепанной обшивки кораблей.
Медленно поднимаясь по веревочной лестнице, Элли с трудом могла различить, что происходит в удаляющейся темноте внизу. Ей показалось, что Кирки бросилась на топтунов с кулаками. Количество обступивших её ревущих и шипящих тварей всё увеличивалось. Несмотря на проигрышный расклад сил в этой битве, Кирки отчаянно сопротивлялась и давала мощный отпор.
На мгновение всё затихло. А потом Элли услышала жуткий, пронзительный вопль. Это кричала Кирки. От боли и ужаса.
Топтуны разрывали её на куски и ели заживо.
Слезы здесь лишние
Масу сидела отвернувшись от всех на дальнем конце гондолы и ревела. Элли трясло от страха. Споук сверялся со звездами, чтобы проложить оптимальный курс назад.
В голове всё путалось и никак не могло сойтись в одну точку. Кирки. Веселая и жизнерадостная. Одна из тех немногих в племени, кто принял Элли с теплотой и заботой. Кирки, которая смогла выучить чужой язык и которая так ловко разбиралась в азах воздухоплавания.
Её больше не было. И такой, как она, никогда уже не будет.
Была ли оправдана её смерть? Так ли уж был нужен этот ненавистный антигравитационный модуль, чтобы из-за него погиб человек. То есть абориген. На этом слове Элли запнулась
Лицом к лицу
Ржавые доспехи
В это время в племени Ма-Лай-Кун обычно готовили обед. Женщины суетились у костра, ожидая ночные смены «голодных» патрулей. Мужчин в деревне практически не наблюдалось – все были заняты охраной периметра, втрое усиленного с восточной части. Всё шло своим обычным размеренным чередом и не предвещало ничего дурного.
Первый тихий, едва различимый, хлопок, который донесся из глубины леса, остался в деревне без внимания. Второй, куда более громкий и четкий, раздавшийся следом уже ближе, заставил женскую часть племени испуганно вздрогнуть. Через мгновение весь Ма-Лай-Кун словно замер. Дети прекратили играть, взрослые перестали разговаривать. Переглядываясь, жители молча вставали и подходили к перилам пешеходных площадок и краям подвесных мостов, всматриваясь вниз.
– Йанна! Йанна! – вдоль болотной глади пронеслась одна, потом вторая снаряженная экипажем Квадо Туна. Ещё несколько групп аборигенов-лучников пересекли по мосту опушку в сторону, откуда только что пришел звук.
Где-то вдали между деревьями вспыхнуло облако огня, и последовавшая за ним новая, теперь уже громкая отчетливая и объемная звуковая волна.
– Камена Инья! – прокричал выскочивший на мост Джаггора, и в тот же миг, десятки воинов, мужчин и женщин, бросились за ним в сторону боевых действий.
Среди мирной части племени началась паника. Кто-то пытался спрятаться, кто-то хватал подручные средства и рвался вслед за вождем. Суматошно спотыкаясь, сверху по деревьям спускались высотные стражи, спешащие на помощь к основным силам.
Рубеж сражения приближался всё ближе и ближе. Воздух наполнялся запахом гари, скомканными криками и увеличивающимся грохотом. На опушку выпрыгнула обугленная, вся в огне, ошалевшая Квадо Туна. Вслед за ней врассыпную выбежали остатки отступающего отряда аборигенов.
В центр поляны, прямо к главному дереву Ду, на шести согнутых железных ногах, выползла ржавая шагающая бронемашина пехоты. Прикрываясь в тени её корпуса, от непрекращающейся лавины стрел и копей, по мосту семенили солдаты в потрепанной и облезлой форме с нашивками «Эспайер».
Беда
– Ма-Лай-Кун! – Споук заметил издали поднимающийся дым в районе причальной мачты. Масу подбежала к нему вплотную на нос гондолы и стала всматриваться вдаль, пытаясь рассмотреть хоть что-то.
Вечер плавно перетекал в ночь, ничего конкретного с такого расстояния увидеть было невозможно. Но всё итак было ясно.
Беда…
Вероятнее всего они опоздали и уже ничего не изменят.
– Лану Нгалава! – Споук решительно шагнул к Элли и показал на лес в стороне.