Геммалия

Неизвестен Аноним

Коллен де Планси

Из «Инфернального словаря»

(1863)

Гули. Вера в вампиров, гулей, ламий, являющихся примерно одним и тем

же родом призраков, широко распространена среди арабов, персов, в современной Греции и в целом на Востоке. О них рассказывается в Тысячи и одной ночи и некоторых других арабских сказках, и даже сегодня это ужасное суеверие сеет страх во многих областях современной Греции и Аравии. Гули женского пола. Истории о них восходят к десятому веку и даже ко временам правления Гаруна аль Рашида. Гули пожирают человеческую плоть, пьют кровь и подобны скорее вервольфам, нежели вампирам, так как способны предаваться своим мрачным пиршествам, и не будучи мертвыми. Когда гули не находят живую плоть, они отправляются на кладбища и выкапывают свежие трупы. Эти традиционные верования, очевидно, основаны на зловещих фактах.

В восточных сказках мы также находим вампира, который может поддерживать свою отвратительную жизнь, лишь пожирая время от времени глаз юноши; эти сказки показывают, какие ужасные представления о вампиризме существовали в древности в Аравии.

Комментарии

Анонимная повесть Геммалия, впервые изданная в Париже в первые месяцы 1825 г., до недавнего времени оставалась практически неизвестна не только за пределами Франции, но и в самой стране. Единственный, кажется, отзыв на нее — уничижительная и крайне несправедливая рецензия, к тому же полностью раскрывающая фабулу — был опубликован в апреле 1825 г. в Revue encyclop'edique; в дальнейшем безвестности книжки немало способствовал приобретенный ею статус библиографической редкости. Лишь в 2016 г. повесть была переиздана в составе сборника Gemmalie, et autres Corinthiennes издательства Otrante.

Геммалия, между тем, занимает важное место в истории развития вампирического или, если угодно, около-вампирического жанра (гули, подобные Геммалии, древнегреческие ламии и сходные существа принадлежат скорее к некрофагам, однако в период написания повести, да и позже, безусловно воспринимались как типологически относящиеся к вампирам).

Повесть появилась на фоне французской «инфернальной волны» 1810-1820-х гг. [15] и настолько насыщена литературными аллюзиями, что кажется едва ли не центоном. Здесь обыгрываются и истории о ламиях от Филострата и далее, и западноевропейский вампирический дискурс от О. Кальме до Коринфской невесты Гете, Вампира Полидори и в целом байронического вампиризма, и ориентальная линия Тысячи и одной ночи. В плане последней непосредственным источником для авторов послужила сказка о Сиди Нумане и его жене-гуле, включенная в состав Тысячи и одной ночи французским ориенталистом, путешественником и переводчиком А. Галланом (1646–1715) и, видимо, почерпнутая им из пересказа сирийского маронита X. Диаба. По поводу происхождения этой сказки и степени вмешательства Галлана существуют различные версии; любопытно, что некоторые исследователи именно Галлану приписывают мотив разрывания могил и поедания мертвецов в приложении к гулям [16] . Многие общие черты заставляют предположить, что авторы были знакомы с Серапионовыми братьями Э. Т. А. Гофмана (опубл. 1819–1821), который использовал мотивы указанной сказки в рассказе о графе Ипполите и его жене Аврелии.

15

См. Нодье Ш. Infernaliana или Анекдоты, маленькие повести, рассказы и сказки о блуждающих мертвецах, призраках, демонах и вампирах. Salamandra P.V.V., 2018. С. 104–105.

16

Al-Rawi A. The Arabic Ghoul and its Western Transformation // Folklore 120 (2009, December), c. 291–306.

Перевод выполнен по первому изданию 1825 г. На фронтисписе — илл. К. Рожье к Contes fantastiques Гофмана (Париж, 1836); на с. 43 — илл. к истории о Сиди Нумане из The Arabian Nights Entertainments (London, 1840).