Ген поиска
Шрифт:
Эта палуба была целиком оставлена свободной для прогулок, здесь даже разметили поле для какой-то спортивной игры, но под навесом стояло несколько удобных скамеек. Отсюда открывался чудесный вид как на суету порта, так и на свободное сверкающее море, которое раскинулось по другую сторону корабля.
— Именно! — согласилась я с большим энтузиазмом. — Ты уже выглядишь слегка отдохнувшей, хотя мы еще даже не отчалили!
— Да, — Марина мечтательно улыбнулась. — Ты была права, мне стоило хотя бы ненадолго оставить заботы города позади.
Тут
— Анна Владимировна?
Мы обернулись.
Оказывается, к нам незаметно подошел Орехов.
Он выглядел как всегда, разве что, как и Марина, счел нужным для морской прогулки переодеться во все белое. Я тут же почувствовала себя слегка неуместной в моем собственном темно-зеленом платье. Никифора сопровождал незнакомый мне господин в хорошем сером костюме, чье лицо почему-то показалось мне смутно знакомым.
— Никифор Терентьевич! — сказала я. — Очень приятно вас видеть.
Вообще-то, наедине он называет меня «Анна», а я его «Никифор», но на людях мы по-прежнему обращаемся по имени-отчеству.
— Взаимно, — он слегка поклонился. — Представите меня своей спутнице?
— Охотно! Это Марина Бикташевна Алеева, мой дорогой друг и прекрасный репетитор. Она работает с детьми и подростками-генмодами. Марина, это мой добрый знакомый Никифор Терентьевич Орехов, чьим гостеприимством мы сегодня пользуемся.
— Ваша профессия требует большой выдержки и опыта, — Орехов поклонился и ей тоже. — Приятно познакомиться.
— Мне тоже, — вежливо улыбнулась ему Марина.
К счастью, она не оробела в обществе миллионщика. Ну да, ведь Марина и сама из очень непростой семьи, просто ее родители погибли, когда ей было четырнадцать, и Марина осталась без гроша в кармане. С тех пор она вынуждена была сама зарабатывать себе на жизнь.
— А это мой друг Виктор Александрович Серебряков, — проговорил Орехов. — Известный в Сарелии актер комического жанра, приехал в наш город договариваться о возможных гастролях.
Серебряков! Неужели… да!
Вся похолодев, я осознала, почему его лицо показалось мне знакомым: он очень, очень напоминал Милену Златовскую (вообще-то, как раз Серебрякову, просто она сменила фамилию), мою создательницу. В последний раз я видела ее истекающей кровью на полу в подпольной лаборатории!
— Счастлив встретиться с двумя прелестными дамами! — между тем Серебряков уже кланялся, по иностранному обычаю сразу же отвешивая комплименты нашей внешности при знакомстве.
А я даже не успела поймать его взгляд, чтобы понять, узнал он меня или нет. Ох что-то будет!
Глава 2
Постой, пароход — 2
Как я уже сказала, нам с шефом выделили целые апартаменты из двух маленьких спален и гостиной. Шеф, несмотря на свои небольшие (относительно меня) размеры, разумеется, наложил лапу на большую из спален.
Это была очень уютная комната с лазоревыми обоями, маленьким диванчиком, на котором лежали подушки из белого меха, и откидным столиком. Была здесь и койка с бортиками, тоже накрытая голубым одеялом, на котором мой шеф свернулся пушистым серым клубком и мирно спал. Легкий ветер из полуоткрытого иллюминатора ерошил его длинную серую шерсть.
Но мне недосуг было умиляться этому идиллическому зрелищу.
— Беда, шеф, — сказала я, остановившись на пороге. — Кажется, мы влипли!
Шеф дернул ухом и сонно приподнял голову.
— Куда еще влипли? — мрачно спросил он. — Лично я собираюсь влипнуть только в мороженое, которое сегодня обещали подать на десерт, если я правильно помню программу…
— Здесь, на борту, сын Златовских! — воскликнула я. — Его зовут Виктор Серебряков, он якобы комический актер из Сарелии! Но это явно прикрытие! Шеф, по-моему, мы просчитались, и Орехов все-таки действовал заодно с Соляченковой!
Шеф встряхнулся: когда он устраивается на дневной сон, то просыпается обычно медленно и неохотно, но тут мое волнение явно придало ему бодрости.
— Спокойно, Анна, — сказал он. — Расскажите все по порядку!
Я набрала побольше воздуха в грудь — и рассказала.
Разумеется, после того, как Орехов познакомил меня с Серебряковым на верхней палубе, я не побежала сразу к шефу — это было бы неудобно сделать в той ситуации. Тем более, что мы как раз отчаливали, почти все гости собрались в салоне, и Орехов вздумал со всеми меня познакомить.
Заодно я выяснила, что публика на пароходе собралась весьма пестрая. Никифор явно собирался не только развлечься, но и решить заодно несколько важных дел.
Так, среди гостей я опознала Виктора Павловича Залесского — одного из служащих высокого ранга сарелийского кумпанства «Озерный никель». Мы с ним мельком встречались зимой, во время дела о Таинственном таксисте. Я бы ни за что его не вспомнила, но шеф тогда отпустил ремарку о том, что Ореховское кумпанство, мол, стремится выйти в промышленность, и этого было довольно, чтобы случайная встреча врезалась мне в память.
Кроме того, мне пришлось раскланяться и с козлом Матвеем Вениаминовичем Рогачевым… Правильнее бы, конечно, отрекомендовать его как профессора медицины и одного из лучших мастеров постановки диагнозов в Необходимске — шеф, например, водит к нему Ваську на осмотры, — но я, право же, никогда еще не встречала генмода, для аттестации которого видовая принадлежность подходила бы больше!
Кроме него присутствовало и несколько других высокопоставленных медиков (или, скорее, наиболее значительных представителей медицинских кафедр наших университетов), почти все — люди. Как я поняла, после превращения прошлогоднего медико-биологического конгресса в Необходимске в настоящую ярмарку (как впоследствии оказалось, очень прибыльную), Орехов теперь искал возможность сделать это мероприятие регулярным и проводить его если не каждый год, то хотя бы раз в два-три года.