Гендерная терапия
Шрифт:
4. Стадия восстановления, когда меняется взгляд на будущее. Защитные механизмы, обеспечивавшие чувство неуязвимости, утрачены, и на фоне многократного возврата к травматическому переживанию может снизиться самооценка. Женщина начинает обвинять себя в том, что не смогла предчувствовать опасность, не обратила на нее внимание.
В ряде работ описана несколько иная последовательность реакций на изнасилование. Первая стадия характеризуется признаками психологического срыва (шок, недоверие, смятение, аномальное поведение). Потерпевшая не может говорить о случившемся, не решается сообщить об этом близким, врачам, полиции. На первом плане стоит чувство вины; женщине кажется, что все произошло по ее собственной глупости. Перед ней встает множество
Вторая стадия – внешнего приспособления – начинается через несколько дней и заканчивается через несколько недель после изнасилования. Первая волна тревоги проходит. В попытках преодолеть тревогу и восстановить внутреннее равновесие женщина может вернуться к прежнему образу жизни и вести себя так, как будто кризис уже разрешен, – что придает уверенность и ей самой, и окружающим. Сазерленд и Шерл (Sutherland, Scherl, 1970) замечают, что такой период псевдоадаптации не говорит о разрешении психической травмы. Здесь работает отрицание, вытеснение случившегося. Психическая травма отрицается в интересах защиты себя и окружающих.
Третья стадия – признания и разрешения – может остаться неосознанной как для потерпевшей, так и для окружающих. Преобладают депрессия и потребность говорить о случившемся. Потерпевшая чувствует, что надо свыкнуться с происшедшим и разрешить противоречивые чувства по отношению к насильнику. Терпимость женщины к насильнику (и даже стремление его понять) может превратиться в гнев, внутренний протест против циничного использования ее тела. Пострадавшая может быть недовольна собой, считая, что до некоторой степени сама виновата в случившемся. Все исследования демонстрируют, что за псевдоадаптацией следует новый период внутреннего беспокойства.
Реактивный (травматический) синдром изнасилованных (ТСИ) описан Берджессом и Холмстремом (Burgess, Holmstrom, 1979, 1976, 1974, 1974a). Это последствие сильнейшего стресса, проявляющееся длительным тревожным расстройством (типа посттравматического стрессового расстройства). Авторы выделили две стадии синдрома: острую стадию дезорганизации с психологическими, поведенческими, соматическими расстройствами и более длительную стадию реорганизации. Последняя (как и при других стрессах) протекает по-разному, в зависимости от внутренних сил, социальной поддержки, конкретных переживаний пострадавшей. Авторы подчеркивают, что сущность изнасилования заключается прежде всего в насилии над личностью, в угрозе для жизни, а не в его половом характере. Кроме того, авторы выделяют два типа реакций на изнасилование: «экспрессивный», когда пострадавшая внутренне и внешне теряет равновесие, и «репрессивный», когда преобладает отрицание и внутреннее противодействие. Они также отмечают, что на первой стадии женщины испытывают прежде всего чувства вины и недовольства собой.
Эллис (1983) предполагает, что в реакции на изнасилование можно выявить 3 фазы: краткосрочную, промежуточную и долговременную. Краткосрочная реакция характеризуется набором травматических симптомов, таких как соматические жалобы, расстройство сна, ночные кошмары, страх, подозрительность, тревожность, общая депрессия и социальная дезадаптация. Кризис, следующий за изнасилованием, зависит от стиля эмоционального реагирования женщины (Rosenhan, Seligman, 1989). Некоторые женщины выражают свои чувства, проявляют страх, тревогу, они часто плачут и находятся в состоянии напряжения. Другие стараются управлять своим поведением, маскируют свои чувства и пытаются выглядеть спокойными.
Симптоматика остается относительно устойчивой в течение 2—3 месяцев. В промежуточной фазе, от 3 месяцев до 1 года после нападения, диффузная тревожность обычно становится специфической, она связана с изнасилованием. Затем женщины испытывают состояние депрессии, социальной и сексуальной дисфункции. В период продолжительной реакции, более 1 года после нападения, к текущему состоянию добавляется гнев, гиперактивность относительно опасности и снижение способности наслаждаться жизнью (Ellis, 1983). Согласно одному исследованию (Renner et al., 1988), лишь 10% жертв насилия не проявляют никаких нарушений поведения после нападения. Поведение 55% жертв изменено умеренно, а у 35% жертв наступает тяжелая дезадаптация. Спустя несколько месяцев после нападения 45% женщин каким-то образом способны адаптироваться к жизни; 55% жертв испытывают длительные последствия травмы.
Из всего сказанного выше можно сделать вывод о том, что более половины жертв изнасилования в той или иной степени страдают ТСИ после травмы. Выход из депрессии и социальная реадаптация обычно занимают несколько месяцев. С другой стороны, страх, тревога, переживание травмы, расстройства сна, ночные кошмары, избегание стимулов, напоминающих о нападении, – эти симптомы нередко сохраняются у жертвы изнасилования на многие годы, если не навсегда. Жертвы нападения также испытывают трудности в межличностных отношениях со значимыми фигурами и органами власти; их удовлетворенность своей работой ниже среднего уровня, у них также меньше надежд на будущее. Кроме того, их самооценка ниже, чем у других женщин, даже по прошествии 2 лет после нападения (Murphy et al., 1988).
ТСИ не обязательно развивается сразу же после нападения. Если жертва обращается за профессиональной помощью сразу после изнасилования, вероятность того, что она будет страдать от перечисленных выше симптомов, снижается (Rosenhan, Seligman, 1989).
На риск развития ТСИ и степень его тяжести влияют личностные характеристики жертвы. Очевидно, что женщины с широким набором механизмов совладания и с высокой эмоциональной и психологической стабильностью страдают ТСИ сравнительно реже.
Несмотря на то что ситуация изнасилования, уровень насилия, неожиданности и унижения различаются, чувства вины и стыда присутствуют практически всегда. Обвинение изнасилованной, перекладывание ответственности на нее усиливает чувство вины и препятствует выходу из кризиса. Изнасилованные женщины часто думают, что им следовало активнее обороняться (или, напротив, быть незаметнее) и тогда ничего бы не случилось. Близкие ни в коем случае не должны внушать жертве, что можно и нужно было активнее противостоять нападению, так как поведение человека в критической ситуации предсказать невозможно. Еще больше усиливают чувство вины пострадавшей окружающие, которые прежде всего обращают внимание на половую сторону изнасилования. Хотя для жертвы изнасилование это прежде всего агрессия, многие считают изнасилование сексуальным опытом.
Постоянно возникает вопрос о бессознательных влечениях женщины, якобы порождающих провокативное поведение. Женщины действительно часто фантазируют об изнасиловании, но это не значит, что каждая женщина мечтает быть изнасилованной. Эти фантазии не отражают реальной ситуации изнасилования и никак с ней не связаны. В реальной ситуации женщина вынуждена подчиниться, так как перед угрозой смерти или избиения ей ничего иного не остается. Жертве изнасилования могут даже помочь слова о том, что подчинение, возможно, спасло ей жизнь.
Подобно домашнему насилию, изнасилование окружено расхожими мифами. Рассмотрим некоторые из них.
Миф: изнасилование происходит вследствие спонтанно возникшего сексуального желания.
Изнасилование – это не секс. Изнасилование – это насилие, осуществленное через секс. Большинство случаев изнасилования запланированы заранее.
Миф: изнасилование происходит по ночам.
Изнасилование происходит в любое время суток.
Миф: изнасилование происходит в темных или пустынных местах, а также с теми, кто ездит автостопом.