Генерал Абакумов. Всесильный хозяин СМЕРШа
Шрифт:
Абакумов не надеялся Он, как всегда, был уверен, что все уладит. Нужно только постараться, пораскинуть мозгами, сделать очередной шахматный ход
И кое-кто сдаст назад, пойдет на попятную. Куда им тягаться с самим Абакумовым: кишка тонка!
В этот день он никого не принимал. Чего греха таить, настроение бьшо паршивое. Но он старался его не показывать окружающим. У него это всегда получалось. Ведь не арестовали же сразу! Сидя за рабочим столом в своем роскошном кабинете, который был больше, чем комната, но гораздо меньше, чем зал, Виктор Семенович выпил
Пытаясь как-то отвлечься от случившегося, теперь уже бывший министр МГБ как будто впервые осматривал свой кабинет, по-прежнему победно упираясь локтями в огромный письменный стол. Его глаза, имеющие «подв^ижность подозрительности и устремились на высо
кий лепной потолок с люстрой, затем на балконную дверь, глухо забитую на все времена, и, наконец, на большие окна,
–
выходившие на площадь. Бездействующий мраморный камин и необычно высокое пристенное зеркало остались как бы незамеченными.
После нескольких минут мучительных раздумий Абакумов на мгновение посмотрел на барельеф вождя, который всегда был перед его глазами, и почему-то ухмыльнулся. Затем он надавил на кнопку в столе и вызвал дежурного офицера.
Когда подполковник открыл дверь и сделал один шаг по мягкому, ворсистому ковру, Виктор Семенович приказал:
– Готовь машину, минут через двадцать буду выходить.
– Вы домой, или только до улицы Горького?
– уточнил офицер.
Абакумов встал из-за стола и как-то загадочно ответил:
– А почему бы сегодня не пройтись пешочком? Ведь еще не все знают, что Абакумова отстранили от работы. Временно. Так вот, пусть думают, что я еще министр. А те, кто сделал это...
– После этих слов Виктор Семенович вдруг резко замолчал, сел в кресло и добавил: - Свободен!
Когда офицер вышел, погрузился в воспоминания.
* * *
Его карьера действительно была головокружительной. И очень многие считали такое восхождение к власти совершенно случайным, вне логики и здравого смысла. Но это бьшо не так.
Часть первая
КТО БЫЛ НИКЕМ,
ТОТ СТАНЕТ ВСЕМ...
Глава первая
ЭВОЛЮЦИЯ МОСКОВСКОГО ПРОЛЕТАРИЯ
Идите вперед, пока можете, а подкосятся ноги — сядьте близ дороги да глядите на прохожих без досады и зависти: ведь они недалеко уйуйдут.
И. С. Тургенев
1
То, что произошло в России с началом
* * *
1901 г. бьы неурожайным, а перенаселение в деревне сказалось на нищенской оплате сельских тружеников, которая стала ниже. В связи с этим в 1902 г. поднялась настоящая волна беспорядков. Только за период с 1902 по 1904 г. произошло 670 «крестьянских В 1903 г. бастовало более 200 ты
сяч рабочих, а затем волнения коснулись и студентов.
В 1904 г. началась Русско-японская война, которая воспринималась русской общественностью как бессмысленный конфликт в момент глубокого экономического кризиса.
А 9 января 1905 г., когда в так называемое Кровавое воскресенье армия стреляла в народ, который с иконами и хоругвями устремился к Зимнему дворцу, впервые бьыо разбито традиционное представление о царе-защитнике и покровителе.
Страну захлестнула первая волна революционных событий. Забастовочное движение охватило рабочих-железнодорожни-ков, металлургов, работников текстильной промышленности (1 млн чел.). Когда же произошла Цусимская трагедия (15 мая Русский Балтийский флот был разбит японцами в Корейском проливе), поставившая точку в окончательном поражении России в войне, брожение масс стало возрастать. 12октября 1905 г. забастовка полностью парализовала всю железнодорожную сеть империи, а на следующий день в Санкт-Петербурге образовался Совет рабочих депутатов.
Вот что писал о том времени А.И. Деникин, русский генерал и писатель, в своей замечательной книге «Путь русского офицера»*:
«В народных массах России не оказалось достаточно благоприятной почвы для революции политического характера. Деревня с 1902 и до конца 1907 г., в особенности в Поволжье и в Прибалтике, поджогами и разграблениями помещичьих имений и захватами их угодий пыталась разрешить исключительно аграрную проблему — крестьянского малоземелья, значительно осложненную низким уровнем земледельческой культуры. В Прибалтике, кроме того, играл большую роль элемент национальный — на почве острой вековой вражды между эстонским и латышским крестьянством и помещиками-нем-цами и крайней бытовой отчужденности этих двух элементов. Под флагом национального освобождения, при безучастии народных масс, в Польше широко применялся террор одной только боевой организацией, “ППС”, под руководством Пил-судского ( ...).
В городах незначительный численно городской и рабочий пролетариат интересовался только улучшением своего жизненного уровня и лишь очень немногие сознательно относились к программным требованиям социалистических революционных партий. Беспорядки в городах, кроме восстания в Москве, сравнительно быстро и легко ликвидировались.
Наконец еще меньше было политического элемента в солдатских бунтах, возникших на почве революционной пропаганды, излишних стеснений казарменной жизни и не везде здоровых отношений между солдатами и офицерами, особенно на флоте. В “требованиях” восставших частей было оригинальное смешение привнесенной извне чужеродной партий-