Генерал его величества
Шрифт:
— Идеально, — констатировал Гоша. — Процесс долгий, но результаты видны довольно ясно — лучше и не придумаешь.
— Да, — согласился я, — это хорошо, что пациента не придется в нагрузку к лечению СПИДом заражать, а то мне даже как-то не по себе было, опыта-то никакого, тут и напортачить недолго. Ну эта гора с плеч, а теперь надо подумать, в каких декорациях проводить процедуры и какими побочно полезными действиями их сопроводить. Вроде, как холерик, Вильгельм вполне может иметь повышенную внушаемость, не помешает попробовать гипноз…
— Ты что, еще и гипнотизер, ко всему прочему?! — вскинулся Гоша.
— Я инженер, — пояснил я высочеству, — что можно перевести как «умелый». Кстати,
— Может, и выйдет, — с сомнением сказал Гоша, — правда, я думал, что так называемым закрепителем лечения станет тот самый напиток с незнакомым вкусом вроде твоей пепси-колы. Кстати, а зачем морочить голову, таскать ее из твоей Москвы, когда и здесь есть чем его удивить. Я уверен, что, например, квас с хреном кайзеру покажется еще экзотичней.
— Одно другому не мешает, — махнул рукой я. — Представь себе, ночью прибор поет про нас серенады, а утром Вилли натощак принимает стакан драгоценного, с огромным трудом нами синтезированного и буквально от сердца оторванного кваса с хреном…
— Бедный Вилли, — вздохнул, посмеявшись, Гоша, — ведь он и не подозревает о скорой волшебной перемене в своей судьбе! Вот только по поводу «Бисмарка» — не боишься, что он начнет вопросы задавать и, главное, правильные выводы делать? Насчет турбин придется его просветить, пропорции корабля опять же, состав артиллерии, линейно-возвышенное расположение башен…
— Да если он заинтересуется, ему надо всю документацию на «Бисмарк» подарить, какую найдем! Кроме радио и зениток, разумеется. Если начнет строить — это какой праздник души будет… Ведь такой корабль, появись он у Германии, опасен только для Англии со Штатами, а у России же нет жизненно важных океанских торговых путей. А использовать его против береговых укреплений — это как гвозди забивать микроскопом. К тому же рейх не завтра его построит, разве что лет через десять. Так у нас к тому времени как минимум будут самолеты класса Ю-87, а то и Ту-2! Долго этот мамонт просуществует в зоне действия такой авиации? К тому же никакие ресурсы небезграничны, и начни немцы строить такого монстра, на танки у них точно ничего не останется! А в отличие от линкоров, танки могут очень прилично осложнить наше существование…
— Интересненько получается, надо подумать, что будет дальше… — Высочество почесало в затылке. — Пожалуй, даже решение о постройке такого кораблика немцам скрыть не удастся — англичане пронюхают. А ведь перед закладкой еще соответствующий док придется организовать, тут уж и вовсе информация потечет могучим потоком! И глядишь, в сверхдорогостоящую гонку морских вооружений таки втянется Англия…
— Сама не втянется — мы поспособствуем, — предположил я.
— А может, сразу чертежами «Ямато» с Вилли поделиться? — вошло во вкус высочество.
— Надо подумать… Не нравится он мне что-то, твой «Ямато», немецкие линкоры были как-то гармоничнее. Во, придумал! Пусть эскизы «Ямато» будут якобы первым вариантом «Бисмарка»! Потом сделаем вид, будто мы, умницы, дотумкали, что такого мамонтопотама нам точно не потянуть, и малость урезали осетра до размеров «Бисмарка». А бриттам надо организовать утечку именно по «Ямато», пусть, например, один из сбежавших в Америку Бениных мальчиков с собой чемоданчик чертежей
— Ладно, это уже детали, давай прикинем, что нам это даст в разных вариантах, — предложил Гоша. — Сначала рассмотрим тот, который был у вас. Германия в союзе с Австрией и Турцией воюет против Англии, Франции и нас… Но тут у немцев появляется возможность хорошо накостылять британскому Гранд-Флиту. Морские поставки нам резко сокращаются, что нехорошо…
— А зачем они нам будут нужны, если мы не попрем с голым задом да сразу в наступление? Построить линию Сталина имени тебя, и пусть немцы об нее лбом колотятся, методики прорыва укрепленной полосы только-только к концу Первой мировой начали появляться…
— Союзники взвоют, — предположил Гоша.
— И пусть воют, — пожал плечами я. — Что нам лучше — терпеть поражения из-за неподготовленных наступлений по требованиям союзников, или тихо, с минимальными потерями перемалывать наступающие немецкие дивизии своими силами? Под звуковое сопровождение союзников оно будет даже интереснее. То есть сидим и с интересом смотрим, как немцы дают прикурить лимонникам, потом те очухиваются и впендюривают бюргерам, ну и так далее. А потом, когда степень истощения всех воюющих сторон дойдет до уровня нашего восемнадцатого года, мы вдруг вопросим: «Да кто это тут у нас на границах скандалит и в морях хрен знает чем занимается?! У нас тут из-за вас медведи попрятались и красная рыба разбежалась! Немедленно прекратить, пока мы не рассердились! С этих — контрибуция, а с вон тех — компенсация за помощь, ну-ка быстро все карманы вывернули!»
— Ладно, теперь следующий вариант. Мы в союзе с немцами воюем против Англии, Австрии и Франции. Немцы, не отвлекаясь на восточный фронт и получая неограниченную поддержку сырьем, в два месяца делают из Франции бифштекс, потом вламывают Англии на море, а мы пока разбираемся с Австрией…
— Делать нам больше нечего? Тихо сидим за линией Молотова имени меня и ждем, когда кайзер созреет для аншлюса, нам-то эта Австрия зачем? — возразил я. — И к концу войны получаем всего две державы в Европе: мощная, но все же ослабленная войной Германия и мы. А Штаты, между прочим, никаких особых потерь не понесут! Немцы же не совсем дураки, чтоб сразу после такой мясорубки лезть на свежих нас, так что будет пауза. Да и американцы угрожают больше им, чем нам… По-моему, не такой уж плохой расклад.
— А сербы? — решил уточнить Гоша.
— Ё… — выразил свое отношение к данной проблеме я. — И на хрен они нам упали?
— Ты думаешь? — усомнилось высочество.
— Уверен!
— Благодарю вас, генерал. — Кайзер отложил в сторону фотографии и рисунки автожира.
Поначалу у меня была мысль, выгрузив его из поезда, прямо у вокзала взлететь и по воздуху добраться до дворца Берлинер Статсшлосс, где меня ждал Вилли, но он прислал за мной свое авто «Даймлер Кайзерваген», и пришлось, оставив вертушку в поезде, грузиться в этот музейный экспонат. На фоне ехавшей впереди него «оки» и позади — «нары», машин моей охраны, этот позолоченный сарай на колесах смотрелся откровенно комично. Я еще боялся, не развалилась бы колымага на берлинских ухабах, но ничего, как-то доехали…
— Великолепный подарок, — продолжил Вильгельм, — но, судя по всему, этим винтокрылым аппаратом сюрпризы, ожидающие меня сегодня, не исчерпываются?
Он выразительно посмотрел на коробку, втащенную в кабинет двумя моими охранниками.
— Разумеется, — сказал я и, освободив крепления, снял крышку. Перед нами на ореховой подставке с нанесенной для наглядности масштабной линейкой во всей своей красе предстала модель «Бисмарка» в масштабе один к ста пятидесяти. Только название было иное — «Арий», причем написано оно было русскими буквами.