General Overlord Device. Тактик – 2.1

Зарин Сергей

– Зачем? – немного подумав, откликнулся мой министр обороны.

– Ну как…? Глядишь, ещё эффективность повысится.

– Нецелесообразно. Я уже погонял данную идею по процессорам, и могу с уверенностью сказать, что вторая дополнительная мачта никакого прироста эффективности не принесёт. Если только поставить её, как запасную, на случай уничтожения этой, – Раптор едва заметным кивком головы указал на возвышающуюся над нами конструкцию. – А так – только материю переводить.

– Ну а запасная-то тебе что не пляшет?

– Она мне не пляшет тем, что, если снесут эту мачту, это будет означать, что изначально эффективность нашего лагеря парой тупых роботов была рассчитана в корне неверно,

и на сей прискорбный момент будет равняться нулю, раз мы её профукали. А, следовательно, в запасной антенне тогда никакого проку не будет, если снаряды врага уже достанут до нашей передовой.

– Понятно. Что думаешь вообще по штурму?

За последнюю неделю я спрашивал его об этом в 47-й раз, если верить счётчику, но то было оправданным занудством: обстановка, несмотря на свою кажущуюся статичность, менялась каждый час. Да и какая разница, сколько раз я его спрашивал? Хоть каждую секунду буду подобные запросы посылать – каждую секунду он мне будет и отчитываться. Это же робот. Его задолбать невозможно.

– Атака не должна вызвать никаких особых трудностей. Всё по стандарту: сыпем бомбами сверху не переставая, двигаем артиллерию на заготовленные позиции, пускаем визуальную и радиоэлектронную маскировку, и под прикрытием мобильных щитов негромко стучим танковым кулаком им в калитку… Ну и снизу ещё постучаться попробуем, но на это особо рассчитывать не стоит. По разведданным у них появились очень сильные щиты, которые с легкостью задерживают огромный, на петаватты энергии, объем энергетического оружия. Правда, наши ИЦ определили, что у этих щитов также имеется всё тот же недостаток: под него можно спокойно зайти и уничтожить якорь, как под все остальные энергощиты. А в плане обороны они – непробиваемые преграды для любого лучевого и плазменного оружия. Они значительно увеличат расход энергозарядов, заложенный в расчет ещё при разработке плана. Это неприемлемо, и я уже распорядился о подвозе дополнительного боезапаса для этих целей.

– Неплохо. Одобряю.

– Ну, ещё бы.

– Сколько тех щитов насчитали сейчас?

– Пока шестнадцать, но это не точно. Они покрывают центральную часть Деэрстии, где находятся самые важные структурные элементы базы. По сути, данное ядро имеющимися у нас силами не расколоть. Вернее, за это говорят 47% вероятности. Но всё равно, пробовать мы их будем, так как других альтернатив я не вижу.

О том, что нам не по зубам данный орех, я знал еще на стадии разработки плана. Как знал и о том, что враг имеет все шансы беспредельно разожраться и начать отстраивать вторую базу по типу Деэрстии. Если же начну отжираться и я, то это вообще затянется на полгода, если не дольше. Ну а потом уже будет совсем неясно, чья в этом противостоянии возьмёт. А это меня дико не устраивало. Я хотел крови. Свежей. Много. И сегодня.

Несмотря на кажущуюся трусость, Зоргер оказался проницательным военачальником, решив наглухо законопатиться в одной из крепостей и превратить ее в неуязвимую. Если бы он продолжил наскакивать на меня в прежнем режиме (на что я, если честно, очень рассчитывал) то сейчас я бы атаковал весьма средненькую, в плане защиты, деревню, а не укрепленную по последнему слову оборонительной доктрины, цитадель.

Но когда я, наперекор мнению всех своих замов (кроме Пети) настоял на незамедлительной подготовке к штурму, план внезапно стал приобретать более весомые проценты в своём окончательном успехе. Поводом тому послужил один мой разговор, который я имел с Петоводом, когда мы стояли на крыше обогатительного комплекса и наблюдали, как стая жестокрылов ковыряла кого-то в низинке, что проминалась на несколько метров в грунт на отметке 7.06 от базы. Не откладывая свой интерес в долгий стек, я поинтересовался у своего животновода, чем они могли быть там заняты.

– Дикобразом, – категорично ответствовал мне тот. – Точнее, несколькими дикобразами. Тремя, я так думаю.

– С чего ты взял? Почему не рогачами, например?

– Жестокрылы и дикобразы – злейшие враги в местной природе: первые ненавидят ежей за то, что те без всякого сомнения расстреливают летунов как в полёте, так и на местах отдыха; а дикобразы страдают от того, что только летуны могут проникнуть в их норы и расковырять ядра самоактивации. Яйца то есть.

– Популяцию снижают?

– Точно так. Но жестокрылы также сильно теряют в популяции из-за этих колючек. Дистанционным огнём обладают не только дикобразы, но и несколько других видов кимпов. Однако только дикобразы способны гарантированно сбить летуна своим залпом. И сожрать. Потому у них такая война и идёт. Стая жестокрылов не боится нападать на любого другого противника, который намного больше их самих, но делают это всё равно редко. Завидев же дикобразов, неважно в каком уровне или количестве, жестокрылы нападут всегда. Вот как сейчас. И там точно – не рогачи, потому как число птеродактилей постепенно сокращается, а быки так быстро их сбивать не умеют.

Дикобразы не доставляли нам большой головной боли, в отличие от ларгов, тигров или тех же жестокрылов, поэтому воевали мы с ними редко. Однако у меня в памяти хранился не один отчёт о вылазках за стену, где этих кимпов всё-таки не посчастливилось нам встретить. Дикобразы в боевом режиме распрямляли свои многочисленные иголки и выстреливали каждой из них в сторону врага. Причем, в любую сторону всей своей полусферы. Не особо метко, не особо сильно, но этого им и не требовалось. Главное – закрепить иглу на теле вражеского элемента. Потому что вторым компонентом их оружия являлся энергетический импульс, который гасил всю электронику в радиусе ста метров от животинки. Кроме, разумеется, самого «биогенератора» этого злосчастного импульса.

А воткнутая перед этим в тушку врага острая игла играла в этом не последнюю роль антенны-проводника: сколько бы степеней защиты от ЭМИ у моего солдата ни было – всю мощь заряда от электропердака дикобраза передавалось на цепи легионера. Или центуриона – тут уж кому как не свезёт. Поэтому я строжайше запретил трогать дикобразов на марше. Ну а если столкнулись нос к носу – тут уже ничего не поделаешь. Расчехляйте стволы и получайте боевой опыт, если получится…

А Петя сел на своего любимого конька, и принялся пичкать меня подробными инструкциями по запрошенной информации:

– И вот представь: нацелился уже, значит, жестокрыл кого-нибудь атаковать, всё рассчитал, всё учёл, крылья распрямил – полетел. А тут снизу, из засады, пучок стрел в брюхо. И – электроудар. И спёкся птенчик. Ёжик же, не торопясь, в развалочку к оглушённому летуну подошёл и выкусил всё вкусное из неудачливого охотника. Как его за это любить? Но и летуны тоже хороши: выроет ёжик нору, оборудует её так, что нахрапом просто так его логово не взять, ядра в гнездо выложит, входы укрепит, сам у входа уляжется охранять. Никто, поверь, на такую зверюгу в здравом уме кидаться не будет. Ежели хозяин выигрывать агрессора начнёт, то – хана агрессору. А если проигрывать, то просто в нору спрячется, и снова от войны никакого профиту. А вот эта пакость мелкокожистая заберётся в небо повыше, разгонится в землю пошибче, да прямо сверху нору ту пробьёт. И пока хозяин норы будет от входа до места вторжения скрестись, тот лапками-лапками – и в дамках. Два ядра там же раскрошит, третье – в зубы и – на выход, которых дикобраз, естественно, по одному в логовищах не делает. Вот и лютуют они друг над другом с такой ненавистью.