Генерал Власов. Анатомия предательства

Коняев Николай Михайлович

Затем, узнав о формировании немцами добровольческой бригады, так называемой русской народной армии, я попросил об откомандировании меня в эту бригаду. В августе 1942 года я был переведен в эту бригаду, дислоцировавшуюся в местечке Осиндорф, в 80 километрах от Смоленска, на должность начальника Организационно-пропагандистского отдела. Командиром данной бригады, комплектовавшейся исключительно из антисоветских элементов, был изменник Родины полковник Красной армии Боярский. В этой бригаде я познакомился с белоэмигрантами Сахаровым и Ивановым.

Еще и здесь

я не был окончательно антисоветским человеком. Всей своей деятельностью я препятствовал использованию бригады для борьбы с партизанами, и, в частности, когда поступил приказ командующего Центрального фронта немцев фельдмаршала фон Клюге выступить всем составом бригады в район Великих Лук для участия в боях против войск Красной армии, я сорвал этот приказ, и бригада не была использована в боях. За это я и Боярский были арестованы немцами и приговорены к расстрелу, но, будучи вызван полковником Генерального штаба Ронне, я дал последнему клятву искупить свою вину перед немцами, и он взял меня на поруки.

После этого я был откомандирован в Берлин, где встретился с Власовым, занимавшимся организацией Русского комитета. Я вошел в состав комитета, подписал обращение этого комитета и приступил к изданию антисоветской газеты «Доброволец», распространявшейся среди военнопленных, а также выступал с лекциями на курсах фашистских пропагандистов в Дабендорфе.

Председательствующий: В чем заключалась ваша работа как начальника организационнопропагандистского отдела так называемой добровольческой бригады?

Подсудимый Жиленков: Там я издавал антисоветскую газету «Родина» и выступал на ее страницах со статьями враждебного для СССР содержания. Также неоднократно выступал перед личным составом бригады с призывами к свержению Советской власти.

В 1943 году по рекомендации белоэмигрантов Сахарова и Иванова я был послан как представитель русского комитета в г. Псков для формирования так называемой гвардейской ударной бригады РОА с целью последующего использования ее в качестве базы для подготовки террористов и диверсантов. Тамжея составил план формирования гвардейской ударной бригады, в котором предусматривалась заброска в тыл Красной армии террористов, шпионов и диверсантов для проведения антисоветской подрывной деятельности. Этот план имеется в качестве вещественного доказательства в моем деле.

Наряду с проводимой мною антисоветской деятельностью я все же старался, чтобы гвардейская ударная бригада не была направлена для борьбы с партизанами и на фронт против войск Красной армии. Это мне удалось, и вскоре бригада была расформирована. Это я говорю не для того, чтобы умалить свою вину, ибо вина моя перед Родиной слишком уж велика, и я готов нести за нее ответственность.

По расформировании бригады я был откомандирован в Берлин, где написал докладную записку на имя Гиммлера, в которой доказывал необходимость передачи всех антисоветских формирований, находящихся в Германии, в распоряжение Власова и Русского комитета.

В июне 1943 года

по приказанию фельдмаршала Рундштедта я был командирован во Францию для поднятия боевого духа добровольческих частей.

Председательствующий: Подсудимый Жиленков, почему полковник Генерального штаба германских войск Ронне, зная вашу принадлежность к Коммунистической партии, взял вас на поруки? Чем вы заслужили такое доверие?

Подсудимый Жиленков: Он, по-видимому, хотел использовать меня, как и других бывших генералов и офицеров Красной армии, изменивших Родине, для своих целей, то есть по усилению борьбы с частями Красной армии.

Председательствующий: Подсудимый Жиленков, когда вами была составлена докладная записка германскому командованию об организации Комитета освобождения Родины и создании русской народной армии?

Подсудимый Жиленков: Этот документ был написан мною в 1942 году, в период моего пребывания в русской национальной армии, дислоцировавшейся в районе Смоленска.

Председательствующий: Кем был составлен текст этой гнуснейшей докладной записки?

Подсудимый Жиленков: Лично мною и полковником Боярским.

Председательствующий оглашает выдержки из докладной записки Жиленкова германскому командованию и спрашивает подсудимого Жиленкова: это ваша редакция?

Подсудимый Жиленков: Да, это моя редакция.

Председательствующий: Для чего вы написали этот гнуснейшего содержания документ?

Подсудимый Жиленков: Для того чтобы этот документ попал лично Гитлеру и я мог заручиться доверием у немцев.

Председательствующий: Для того чтобы лучше бить Красную армию?

Подсудимый Жиленков: Нет, я тогда еще не был окончательно антисоветским человеком. Я хотел, чтобы русские национальные соединения в Германии не были использованы немцами против войск Красной армии (курсив мой. — Н. К.). Этим документом я преследовал цель, чтобы меня и Боярского не отстранили от руководства этими соединениями.

Председательствующий: Ценой гнуснейшей клеветы и провокаций в отношении Советской власти и Советского правительства?

Подсудимый Жиленков: Правильно, я не отрицаю гнусности этой докладной записки, но я писал ее с целью, о которой уже говорил суду.

Председательствующий: Почему вы подписывались как генерал-лейтенант? Разве немцы присвоили вам это звание?

Подсудимый Жиленков: Мне было сказано, что бригадный комиссар приравнивается к званию генерал-лейтенанта, а поэтому я так и подписывался.

Председательствующий: Кем был подписан план подготовки гвардейской ударной бригады?

Подсудимый Жиленков: Был подписан лично мною и командиром этой бригады — белоэмигрантом полковником Ивановым.

Председательствующий: Этот план был написан вами ровно через восемь месяцев после написания докладной записки с гнуснейшим ее содержанием?

Подсудимый Жиленков: Да.

Председательствующий: Цель этого так называемого плана подготовки гвардейской ударной бригады — подготовка террористов и диверсантов для заброски в тыл войск Красной армии?