Генералы тоже продаются
Шрифт:
— Не знаю. Говорю то, о чем сам информирован. Наряд вызвал подкрепление и «Скорую». Медики увезли Елену в областную больницу. Осмотр местности милицией ничего не дал. Сам понимаешь, почти всю ночь шел дождь!
Мамаев простонал:
— У-у. Как предчувствовал, но остановить не смог.
— Не вини себя. Ты здесь ни при чем!
— Конечно! Закурить разрешите?
— Кури!
Капитан достал пачку «Винстона», прикурил сигарету. Бросил взгляд на напарника:
— А Лебедя для чего вызвали?
Майор объяснил:
— Ты поедешь в город, в больницу. Возможно, в отделение милиции. Со своим характером, да еще в данной ситуации, можешь наломать дров, поэтому Лебеденко будет сопровождать тебя. Да и веселее вдвоем, хотя какое сейчас, к черту, веселье.
Мамаев, затушив окурок, сказал:
— Сто процентов, ее затащили в один из особняков этого элитного дачного поселка, а уж потом… выбросили на трассу!
— У милиции нет подтверждения выдвинутой тобой версии.
— А опровержение есть?
— Нет и опровержения.
— Вот именно! Нет и не будет. На элиту наши менты смотрят снизу вверх. Это обычный человек для них клиент, с которым можно делать что вздумается, а богачей долбаных, среди которых все поголовно воры, не трогают. Потому как боятся со службы вылететь! Ладно, хрен с ними. Мне надо ехать в больницу.
— Возьмешь служебную «Волгу»! — сказал Вьюжин. — Я, если что, «УАЗом» воспользуюсь.
Лебеденко предложил:
— Может, на моем «Рено» поедем? Чего служебные машины гонять?
Вьюжин пожал плечами:
— Поступайте как знаете. — И обратился к Мамаеву: — Держите меня в курсе всех событий. Чем смогу, помогу! В конфликт с правоохранительными органами и медработниками не вступать. Служебные удостоверения использовать лишь в случае крайней необходимости. И не рваться в палату, Стас, если врач запретит!
Мамаев буркнул:
— Ясно! Разрешите идти?
— Идите! И прошу, без эксцессов! Они только навредят!
Капитан вздохнул, поднялся:
— Пошли, Андрей!
Офицеры покинули кабинет начальника.
Через полчаса они выехали с территории закрытого военного городка.
Мамаев с Лебеденко подъехали к областной больнице в 9.40. С трудом припарковались на стоянке у супермаркета напротив медицинского учреждения, прошли в приемный покой.
За столом сидела пожилая женщина в белом халате. Она деловито перебирала какие-то бумаги. Капитан подошел к ней:
— Здравствуйте! Извините, как бы мне увидеть Елену Мамаеву, доставленную к вам сегодня ранним утром?
Женщина, не поднимая головы, ответила:
— Никак!
Равнодушный тон женщины начал бесить офицера. Прочитав на бейджике фамилию, имя и отчество, капитан сказал:
— Госпожа Андреева, вы хотите иметь неприятности?
— Что? — Медсестра удивленно взглянула на Мамаева.
Но того оттеснил Лебеденко, видя состояние боевого товарища.
— Лидия Сергеевна, мы офицеры Федеральной службы безопасности. — Старший лейтенант раскрыл перед женщиной удостоверение. — Надеюсь, вам известно, что собой представляет это ведомство?
Документ сотрудника ФСБ, которые имели все сотрудники отряда спецназа «Рысь», возымел свое действие.
— ФСБ? Так бы сразу и сказали. Но сейчас поговорить с Мамаевой вам не удастся, насколько мне известно, в десять часов у нее началась операция.
Мамаев спросил:
— Отделение, этаж, палата, впрочем, последнее необязательно.
— Отделение хирургическое, второй этаж.
— Ее кто-нибудь навещал до нас?
— Да, милиционеры, но они были в отделении недолго. И родители Мамаевой, те и сейчас там. Им разрешил находиться в больнице главный врач.
Вопрос задал Лебеденко:
— Сотрудники милиции представлялись?
— Показали корочки, а кто и что, не говорили.
— Сколько их было?
— Как и вас, двое!
— В форме?
— Нет!
— Мы пройдем в отделение. Можете проинформировать о нас свое начальство.
Женщина встала из-за стола:
— Одну минуту, халаты возьмите и набросьте на себя. Так у нас положено.
В наброшенных белых халатах Мамаев с Лебеденко поднялись на второй этаж. В коридоре у кадки с декоративной пальмой на диванчике сидели родители Елены, а на посту дежурная. Она задумчиво глядела на стену перед собой.
Мамаев с напарником подошел к Журавлевым:
— Здравствуйте! Как Лена?
Галина Павловна зло взглянула на зятя, можно сказать, уже бывшего:
— Как, спрашиваешь? А какое тебе до нее дело? Ты же выгнал ее! Сломал жизнь девочке и бросил, как ненужную игрушку. Теперь же…
Тесть Станислава перебил супругу:
— Как ты смеешь, Галина, нагло лгать? Разве Стас бросил дочь, а не она его? И еще вопрос, кто кому жизнь сломал. — Обернулся к капитану: — Не слушай ее, Станислав, пройдем к окну!
Мамаев с Журавлевым отошли к окну. Лебеденко прошел к дежурной медсестре. Галина Павловна злобной вороной осталась сидеть на диване, нервно теребя платок.
Возле окна Журавлев сказал Мамаеву:
— Мы сами, Стас, узнали о несчастье утром. Где-то около восьми часов. И сразу сюда. Настю оставили у соседей.
— Лена не собиралась ночевать дома?
Евгений Андреевич вздохнул:
— Нет!
— Почему? Мужчина?
— Да нет! Просто встретила до этого сокурсницу по университету, Надежду, и та пригласила ее в ресторан «У причала».