Генералы тоже продаются
Шрифт:
Поднял руку Зудин:
— Ребят готовить на тотальное уничтожение противника?
— Да! Еще вопросы будут?
У диверсантов вопросов не было, и Самаранов поднялся:
— Тогда ставлю боевую задачу каждой группе!
Он довел до офицеров цель, которую следовало им захватить, отметив, каким образом отряд будет переброшен сначала к Коростылеву, а затем на объект. Назначил старшим операции подполковника запаса Быкова. Закончил инструктаж словами:
— Надеюсь, вам ясна задача. Главное, в период проведения операции действовать оперативно и слаженно. Привести личный состав в полную боевую готовность. Начало акции по моему личному приказу, который может поступить в любую минуту. Это все, что я хотел с вами обсудить. Капитана Зудина и прапорщиков Лепко и Коровко прошу задержаться, остальные свободны! До свидания, господа!
Подчиненные удалились. В кабинете, кроме Самаранова, остались Зудин, Лепко и Коровко. Бывший командующий приказал обслуге приготовить и подать кофе. Отведав крепкого ароматного напитка, Самаранов предложил оставшимся устроиться в креслах возле камина. Офицер и прапорщики распоряжение выполнили.
— Как вы понимаете, — заговорил Самаранов, — комитетом принято решение захватить ракетный дивизион, вооруженный ядерными боеголовками, не просто так! Успешно проведенная планируемая операция имеет целью ни много ни мало заставить действующую власть сложить полномочия и передать управление государством истинным патриотам своей страны, дабы вновь вернуть ей былое величие. Если мы не свергнем продавшуюся американцам власть, она погубит Россию. Вы живете среди обычных людей и на себе ощущаете «прелести» проводимых правительством реформ и программ. Наркомания, нищета, особенно в сельской местности и провинциальных регионах, преступность, коррупция, разрушающая общество, незащищенность населения от произвола чиновников, и все это на фоне баснословного обогащения ничтожно малой части далеко не лучших представителей народа и полнейшего пренебрежения интересами простого человека, ведет государство к разрушению, гибели. Кучка моральных уродов продает нас Западу как бессловесных рабов. Законным путем, скажем, через выборы, референдумы, как это прописано Конституцией, обстановку уже не изменить. Остается один путь — насильственный захват власти, или, если угодно, государственный, военный переворот. Таким образом в свое время генерал Пиночет спас свое государство от краха. Иначе сейчас Чили переживало бы не лучшие времена, если вообще осталось бы на карте мира. Поэтому вы должны уяснить, что идете выполнять миссию святую и благородную. Но политики достаточно, вижу, вы правильно поняли то, что я хотел довести до вас перед тем, как поставить персональную задачу!
Зудин переспросил:
— Персональную задачу? Нам троим? Но будет ли это означать, что командование моей группой перейдет к другому лицу? Если да, то к кому?
Самаранов ответил:
— Нет! Та задача, которая была вам поставлена, Илья Петрович, на общем совещании, не имеет отношения к персональному заданию.
— Ясно!
Бывший командующий прикурил сигарету, разрешив подчиненным сделать то же самое, но капитан и прапорщик отказались. Неудобно.
Самаранов продолжил:
— Как вы знаете, произвести пуск ракеты с ядерной боеголовкой непросто. Для этого поворота ключа дежурным офицером недостаточно. Как недостаточно и команды командира дивизиона. Оружие подобного класса и разрушительной силы может быть применено только с санкции Москвы. Естественно, мы не самоубийцы и не предполагаем наносить ядерный удар по своей стране или какой-либо другой цели. Но мы должны показать правительству, что при желании сможем это сделать. Не более того. Но нам нужен доступ к пуску ракет. Встает вопрос: как получить этот доступ? Как нейтрализовать блокаду комплексов из Центра? Ответ на этот вопрос я надеюсь получить от одного человека. Некоего Максима Владимировича Ягодина — старшего научного сотрудника научно-исследовательского института «Квадрат». Профессор Ягодин является одним из конструкторов систем блокирования несанкционированного пуска ракет с места их базирования. Информацию по нему я мог бы получить и из других источников, но это неизбежно расширило бы круг лиц, посвященных в наши замыслы. Что не только крайне нежелательно, но и опасно. А посему Ягодиным должны заняться вы.
Зудин спросил:
— Что вы подразумеваете под словом «заняться»?
— Узнать, где он живет с матерью. Как и на чем добирается до работы в НИИ, имеет ли охрану. Если да, то что собой представляет эта охрана. Распорядок дня. Встречи на стороне. В общем, все, что дало бы возможность скрытно от посторонних глаз побеседовать с ним.
Капитан кивнул:
— Понятно!
Самаранов встал, прошел к сейфу, открыл его, достал фотографию Ягодина, передал Зудину:
— Это все, что я могу вам дать по конструктору! С остальным, думаю, вы справитесь сами!
Капитан вновь кивнул:
— Справимся! Один вопрос, генерал!
— Да?
— Как скоро вам нужна беседа с профессором?
— Чем быстрее, тем лучше. Но в то же время предельно осторожно и аккуратно! Добавлю, приказ на начало операции я отдам лишь после разговора с этим Ягодиным!
— Его, если подвернется случай, доставить к вам?
— Вы не поняли приказ, капитан? Задача группы получить озвученную выше информацию. Что делать с Ягодиным дальше, я решу по обстановке!
Капитан пожал плечами:
— Вопросов больше нет! Разрешите выполнять приказ?
— Выполняйте! Но без лишней и никому не нужной инициативы. Жду доклада! Свободны.
Капитан и прапорщики, которые за все время отдельного разговора с генералом не проронили ни слова, вышли из кабинета. С КПП вскоре доложили, что они выехали с территории усадьбы. Самаранов, приняв душ, отправился в покои своей молодой супруги. После позднего ужина его ждала бурная ночь с пылкой красавицей женой!
Ягодин зашел в приемную директора института «Квадрат» раньше назначенного времени. Старшему научному сотруднику прием у начальника был назначен на одиннадцать часов, но профессору не терпелось. Сегодня ночью у матери вновь приключился приступ. Лекарства же, снимающие последствия приступа, закончились, как и деньги, чтобы их купить. Зарплату Ягодин получал неплохую, почти тридцать тысяч рублей в месяц, считая премиальные, надбавки за секретность и ученую степень, но и ее уже не хватало, чтобы просуществовать этот месяц. Препараты, прописанные врачами, стояили дорого, и их требовалось все больше и больше. Спасением от навалившейся болезни являлась операция. А для ее проведения нужно всего «каких-то» триста тысяч рублей, которых у конструктора секретных систем, естественно, не было. Поэтому он решил обратиться за помощью к директору института. Тот мог помочь. Все же Ягодин немало сделал для безопасности своей страны и вправе был рассчитывать на помощь.
Встретила его секретарь генерал-лейтенанта. Впрочем, директор НИИ Александр Дмитриевич Викторов никогда не носил форму. По крайней мере Ягодин никогда в ней не видел своего шефа. Лариса Слепцова — секретарь, разбитная девица лет двадцати семи, — подводя ресницы, проговорила:
— Что-то вы рановато, Максим Владимирович. Вам на одиннадцать назначено!
— Знаю! Но если вы не против, я здесь подожду директора.
— А чего его ждать? Он на месте, только занят! Присаживайтесь.
— Что ж, подождем!
Ягодин задумался. Вспомнил, как, выходя из машины, чуть не сбил какого-то инвалида. Откуда он взялся у института? Извинения инвалид принял, правда, молча, лишь кивнув. Может, немой? Но о нем ли думать? Деньги нужны! «Семерку» продать? За нее сейчас и двух тысяч не дадут. Но даже если и дадут, то все равно эти две тысячи вопроса не решат. Нет, одна надежда на Викторова.
Профессор и предположить не мог, что встреча с инвалидом была далеко не случайна. Что под личиной инвалида скрывался прапорщик Коровко, который ловко вогнал в костюм Ягодина «жучок», и что сейчас из новенькой «Ауди», припаркованной за углом секретного НИИ, его разговор с секретарем внимательно слушает отставной капитан Зудин. А магнитофон записывает все, что слышит человек Самаранова.