Геноцид русских на Украине. О чем молчит Запад
Шрифт:
С. Кургинян: – Главный вопрос для меня во всем этом заключается в том, что люди видят живые кадры, и относятся к ним так, как будто это анимация. Вот говорят, русские там что-то сделали. «Русские в правительственных зданиях развесили портреты палача, садиста Бандеры. Это сделали русские». Вот висит этот Бандера, его кто повесил? Это русские сделали? Во всех правительственных зданиях весит этот Бандера. Его кто повесил? Кто плясал на площадях? Это же живые кадры. Мы не видели представителей «Беркута», которому отрубили руку, которому
В. Рогов: – …после этого – багажник…
А. Караулов: – А ордер на арест, на задержание, хоть что-нибудь показали?
В. Рогов: – Вы знаете, я не мог ни слова сказать, потому что когда тебя бьют в солнечное сплетение…
А. Караулов: – То есть ни удостоверения, кто они такие?..
В. Рогов: – Нет, я не понимал даже, кто это. Я ехал, и скажу честно, эти двадцать минут были самыми длинными, наверное, в моей жизни.
С. Кургинян: – И все делают вид, что ничего не происходит.
А. Караулов: – Абсолютно все, вся Европа.
С. Кургинян: – Вот это называется «свободное общество». Это главное разочарование, фундаментальное.
А. Караулов: – Сереж, в Киеве исчезают люди. Они действительно исчезают. В соцсетях то появляется список, то исчезает. То есть я понимаю, что СБУ Украины и в интернете наводит порядок. Но люди в Киеве исчезают. Крематорий действительно непонятно в чьих руках. Исчез человек – его сожгли. Так когда-то, между прочим, в 1993 году сжигали тех, кто оборонял Белый дом. И опять все молчат. Это я о Европе.
С. Кургинян: – Это на самом деле так. Никто не хочет признать, что из такого глубокого погружения действительно всплывает подводная лодка.
А. Караулов: – Секундочку, люди уже исчезают по всей Украине. Донбасс идет вслед за Киевом прежде всего.
Олег Фролов, координатор общественной организации «Донецкая республика»: – Некоторые люди, конечно, всплывают, если были в СИЗО.
А. Караулов: – То есть если арестованы.
О. Фролов: – А про некоторых вообще тишина. Вот, например, Михаил Михайлович Чумаченко выкраден у себя дома и посажен в Киеве в СИЗО.
А. Караулов: – А он, Чумаченко, кто?
О. Фролов: – Почему-то его украинские СМИ назвали главнокомандующим вооруженных сил Донецкой республики.
А. Караулов: – Ух ты! А на самом деле он кто?
О. Фролов: – Простой человек.
А. Караулов: – То есть просто шахтер?
О. Фролов: – Да.
А. Караулов: – Он жив? Что о нем вообще известно?
О. Фролов: – В СИЗО сидит по обвинению в сепаратизме.
А. Караулов: – То есть по обвинению в том, что этот человек, шахтер, главнокомандующий каких-то вооруженных сил, его задержали?
О. Фролов: – У него выбили дверь и выкрали его из дому.
А. Караулов: – И увезли в Киев?
О. Фролов: – Да.
С. Кургинян: – Власть-то бандитская. А метод у бандитов, которые могут держаться на поверхности политического пространства, только один – террор.
В. Рогов: – …Потом меня вытащили в какое-то холодное помещение. Вопросы были профессиональные. И практически люди не скрывали того, что они имеют отношение к СБУ.
А. Караулов: – Но, опять-таки, не представлялись?
В. Рогов: – Не представлялись никак. Я пару раз поинтересовался, но мне говорили: «Вопрос неверный», и били. Ну, то есть, вы понимаете, когда сидишь, и у тебя наручники, мешок на голове, и тебя время от времени бьют то в живот, то в грудь, то по голове, и ты все время ждешь удара, то особого желания спрашивать не было. Вопросы были о том, откуда информация об изнанке Евромайдана. У нас было три таких документальных фильма. Для понимания: первую часть посмотрели три миллиона человек. Задавали вопросы о том, кто мне передавал материалы по изнанке Евромайдана. Требовали фамилии гвардейцев, кто был в школе молодого лидера.
А. Караулов: – То есть политический допрос?
В. Рогов: – Только политический.
А. Караулов: – С применением уголовщины.
В. Рогов: – Физического насилия. Да. Пытать, слава Богу, не пытали. Ногти не выдергивали.
А. Караулов: – Выпустили сразу?
В. Рогов: – Нет. Двое с половиной суток меня там продержали. Не кормили, не поили.
А. Караулов: – Убить могли?
В. Рогов: – Я тогда думал, что да. Абсолютно серьезно, потому что я никого не видел, и тем более не было понимания.
А. Караулов: – Точно так же сейчас в Киеве, как мы с вами предполагаем, арестовывают людей, не представляясь. Люди исчезают, русские активисты, прежде всего.
В. Рогов: – Не просто русские.
Уже и русские журналисты, ваши коллеги. Их просто задерживают, и не сообщают, где они. Им не дают возможности позвонить.