Геном Ифрита
Шрифт:
— Нам нужно укрыться во дворце! — Раджаб понял, что принимать решения кроме него некому. — Мы спустимся к колодцу и попробуем отстоять Сердце Города, чего бы нам это ни стоило! — схватил за руку падишаха и увлек вовнутрь.
Следом бежала Тиана, успевшая крикнуть Черной Королеве:
— Спасайся! Мы или выживем вместе, или вместе погибнем!
***
Тридцать пять мужчин и женщин, взявшись за руки, стояли вокруг колодца, повернувшись к нему спинами.
Тридцать пять мужчин и женщин смотрели на своего падишаха и ждали
Тридцать пять мужчин и женщин поняли, что Камиль вряд ли способен что-то предпринять, едва увидели его пустые безумные глаза.
Раджаб, Тиана и Камиль встали перед жителями Махтанбада. Словно были готовы принять на себя удар злобы ифрита первыми.
Последней в подземелье спустилась Черная Королева.
Она передала своего сына Тиане и обернулась к входу, словно собиралась заслонить собой и правительницу, которая приготовилась к смерти, и своё дитя.
***
Жрец вздымал руки к небу, призывая ифрита:
— Мой повелитель! Все сделано! Путь к твоему сердцу свободен! Осталось только уничтожить горстку безумцев, окруживших колодец! Войди же во дворец и заверши начатое! И не забудь об обещанной мне награде!
Огненный столб спустился на площадь перед дворцом.
Жители Махтанбада, предавшие свой город и падишаха, закрывали руками лица от ужаса перед тем, что должно вот-вот перед ними предстать.
Но не происходило ровным счетом ничего!
Только чей-то смех разорвал тишину:
— Отройте лица, глупцы! И посмотрите на меня!
Первым выполнил приказ жрец.
Он охнул и радостно воскликнул:
— Ты прекрасен, мой господин! Не напрасно говорят, что ты ангел, низвергнутый с неба!
Услышав слова бывшего дервиша, остальные тоже опускали руки и раскрывали глаза. И убеждались в том, что слова огнепоклонника соответствовали истине. Потому как перед ними стоял мужчина, сравниться с которым не мог никто.
Высокий и плечистый. Одетый в темно-синий бурнус, ниспадающий до земли, он взирал на потомков сестер пери желтыми, как песок, глазами. Вот только зрачки были не черными, как у всех, а алыми, словно пульсировали и источали пламя неведомой бездны. Остальное лицо было скрыто под такой же синей, как и одежда, куфией, но даже того, что оставалось доступным взгляду, хватило, чтобы понять — ифрит прекрасен, как и все ангелы.
Демон откинул край куфии, и горожане увидели тонкий, немного крючковатый нос и алый рот, искривленный в пренебрежительной усмешке.
— Следуй за мной, — велел жрецу. — Ты заслужил право стать свидетелем моего триумфа! — и устремился во дворец.
Горожане перешептывались, обмениваясь восторгом от увиденного. Они ожидали прибытия чудовища, а тот, чье сердце так долго томилось в подземелье, явно не заслуживал столь ужасной участи. Служить прекрасному ангелу, пусть даже и падшему, низвергнутому — что может быть лучше?
***
Жрец едва поспевал за ифритом, быстро спускавшимся в подземелье дворца.
— Отойди в сторону! — ифрит не сводил глаз с Черной Королевы. — Я готов простить тебя и сохранить тебе жизнь. Но ценой этому будет смерть тех, кого ты собираешься защитить от моего гнева. И, конечно, смерть твоего ребенка!
— Этому не бывать! — воскликнула королева. — Я не отдам тебе сына и ни в чем не повинных людей!
— И как же ты намерена мне помешать?! — расхохотался ифрит. — Защита Махтанбада пала, едва ты вступила в его предел! Через несколько минут начнет истончаться и терять силу печать Давида. Камень снова станет никому не нужным медальоном, который я раздроблю одной ногой!
— Ты поторопился! — рассмеялась в ответ королева. — Этих нескольких минут мне хватит, чтобы навсегда уничтожить твое сердце! А ведь мы оба прекрасно знаем, что ты жив ровно до той поры, пока живо твое сердце! И не важно, где оно находится — в твоей груди или в колодце! — женщина коснулась рукой ожерелья на шее.
Ифрит вздрогнул, поняв, какую глупость совершил однажды.
Каждый багровый камень он сам напитал магией, дающей право владельцу ожерелья на выполнение любой просьбы. Любого желания. Но предупредил королеву, для которой собрал и соединил камни, что она должна быть очень осторожной. Потому как если ожерелье окажется у врага, то его владелец может захотеть смерти самого ифрита.
И теперь он смотрел на ту, что когда-то клялась ему в вечной любви, и понимал, что его жизнь в руках Черной Королевы. Той, что предпочла ему ребенка, рожденного неизвестно от кого!
Ифрит медленно пересчитал людей, все так же стоявших вокруг колодца.
Затем пересчитал камни в ожерелье.
Камней было тридцать девять. А тех, кто стоял перед ним — сорок!
— У тебя ничего не получится! — улыбка искривила рот ифрита. — Для того, чтобы уничтожить моё сердце нужно желание всех, кто здесь находится! Каждому — по камню! От каждого — по желанию! В ожерелье не хватает одного камня!
— А мы сейчас узнаем! — королева сорвала с груди ожерелье и швырнула его в колодец. — Повторяйте за мной! — воскликнула, обращаясь к присутствующим: — Пусть сердце ифрита распадется на куски и канет в бездну!
— Пусть сердце ифрита распадется на куски и канет в бездну! — шептали все, включая падишаха, который, казалось, не понимал, о чем просит, но повторял слова Черной Королевы.
— Не умолкайте! — приказывала королева. — Нужно повторить просьбу девять раз!
— Вы не успеете завершить обряд! — шипел ифрит, корчась от боли. — Я разметаю вас во времени и в пространстве! Вы погибнете, так и не вспомнив о том, кто вы есть на самом деле!
Несколько слов, произнесенных падшим ангелом, и тела жителей Махтанбада закрутились в вихре, опутывавшем их, начиная от ступней ног, и поднимавшемся все выше к лицам.