География растений
Шрифт:
разновидностей, он хотел нарисовать картину древнего состояния еще голой
ловерхности коры нашей планеты и как она постепенно покрылась
растительностью, расселившейся, после длинных странствований,
из единого исходного пункта.
Галлер, Гмелин, Паллас и в особенности Иоганн Рейнгольд
Форстер, как и его сын Георг, изучали с неослабным вниманием
географическое распространение некоторых видов. Но так как они
игнорировали необходимость точного определения собранных
растений, то альпийские растения умеренной Европы оказывались у них
юреди равнин Лапландии. Чересчур поспешно принималась
тождественность видов, свойственных землям Магелланового пролива
и другим местностям южного полушария. Уже Адансон отметил
исключительную редкость зонтичных растений в жаркой зоне и
обратил внимание на ряд явлений, в настоящее время являющихся
общеизвестными.
Описание растений согласно подразделениям искусственной
системы задержало на долгое время изучение их отношений к климату.
Но с тех пор как объединили роды в естественные семейства,
сделалось возможным доказать убывание и увеличение форм от экватора
к полярному кругу.
Менцель, автор неизданной «Флоры Японии», употребил вира-,,
жение «география растений». Имеются науки, имена которых
существовали, так сказать, до самой науки. Таковыми были
пятьдесят лет тому назад метеорология, а также науки о физиономии
и патологии растений, сюда же можно отнести почти что и
геологию.
Произнесенное Менделем название почти в то же время, в 1783 г.
было употреблено Жиро Сулавий и автором «Этюдов о природе»*,
в которых, наравне со значительными ошибками в отношении
естествознания земли, содержатся и полные мысли взгляды на форму,
географические взаимоотношения и особенности растений. Эти оба
последние писателя, такого неодинакового таланта и заслуг,
подпадали часто под власть своей фантазии. Отсутствие положительных
знаний препятствовало их прогрессивной работе в области, объем
* Bemardin de Saint Pierre, Etudes de la nature, 1783.
которой они не могли измерить. Жиро Сулавий хотел применить
основные положения своей «географии природы» к «физической
географии растений южной Франции», но содержание книги
отнюдь не соответствовало этому громкому заглавию. Тщетно искать
jb этом произведении, выдающем себя за географию растений,
названий дикорастущих растений или данных высоты их местообитаний.
Автор ограничивается некоторыми замечаниями о возделанных
растениях, замечаниями, которые впоследствии развил Артур Юнг
<с гораздо большей проницательностью и большим знанием предмета.
Он различает в профиле горы Мецины, в масштабе, взятом не в
метрах, а в высоте расположения ртутного барометра, лежащие один
над другим пояса маслины, винограда и каштана.
Точное установление к концу прошлого столетия* средних
температур и усовершенствование способов барометрических измерений
дало возможность более точно исследовать влияние высоты в
Альпах и Пиренеях на распределение растений.
То, что Соссюр отметил то там, то тут в случайно брошенных
замечаниях, развил дальше Рамон в своем труде, носящем отпечаток
его таланта к обобщениям. Ботаник, физик и геолог в одном лице,
он дал в своих «Наблюдениях в Пиренеях»**, в своем «Путешествии
к вершине Мон-Пердю» и мемуаре об альпийской растительности
географию растений Европы между 42%° и 45° с. ш.
Эти выводы были несколько раз умножены Лави, Кильманом
и в особенности Де-Кандолем в его введении к третьему изданию
«Флоры Франции». Ученые и неустрашимые путешественники Ла-
билардиер, Десфонтен и Пети-Туар вопрошали природу почти в одно
и то же время в Южном океане, на гребнях Атласа и на