Геомаг II
Шрифт:
Я размахивал рукой в разные стороны, пока не используя магию, а только ту часть руки, что благополучно пережила ампутацию вместе со мной. Протез держался очень даже сносно, не двигался туда-сюда. Хорошо сидел на руке, правда метал начал её немного натирать, но это пустяк. Затем я сделал мельницу, такую быструю, что у Орешка закружилась голова. Перед эти он старательно наблюдал за моей кистью, которая вращалась по воздуху с бешённой скорость. Но в какой-то момент его «прицел» сбился. Огоньки уставились в разные стороны, он стал размахивать руками и повалился на задницу. Сидя на полу, он слегка пошатывался и болтал головой. Но скоро он вернулся
— Ахах-аха! — смеялся над ним Оскард или радовался удачным испытаниям сказать было сложно, но, когда он добавил, — вот обалдуй земляной, — то всё стало понятно.
— Смотри, продолжаем тест, — с серьёзным голосом сказал я, стараясь соответствовать научному настрою друга.
— Ага, делай, — улыбнулся он.
Я подошёл к ведру, наполненному водой на две трети. Не думаю, что поднять его окажется сложнее, чем выдержать рывки друга. Это скорее будет испытание моей магии. Смогу ли я заставить пальцы сжаться на ручке достаточно крепко, чтобы поднять ведро. Я представил бесплотные чудо-узоры, молнию, и паттерны магии земли. Затем сформировал в воображаемом пространстве два земляных комочка, напоминающих объёмные знаки бесконечности. Оба они отвечали за пары пальцев, мизинец и безымянный, средний и указательный. Сейчас пришлось потратить какое-то время на выстраивание этих фигур в мыслях, но с каждым разом представлять их будет всё проще. Практика позволит делать это с молниеносной скоростью. Несколько лет назад на представление самого просто чудо-узора магии земли я тратил минуты, это было ужасно… Сейчас хватало трёх секунд, а иногда и меньше.
Наклонившись ниже, я подцепил ручку ведра четырьмя пальцами протеза, управлял правда ими, словно двумя. Но это не важно, главное, что они слушались меня и двигались примерно так, как я и хотел. Небольшая погрешность всегда будет, но с улучшением навыка её можно свести к едва ощутимому минимуму. Когда я поднял руку достаточно высоко и почувствовал напряжение, то понял, что ведро вот-вот оторвётся от пола. Чтобы оно случайно не соскользнуло с четырёх пальцев, что приняли форму крючков, я представил ещё один камушек, просто круглый земляной шарик.
Это позволило мне направить магию земли в большой палец. Тот лёг на оставшиеся и хорошо зафиксировал ручку от ведра в кисти. Ещё за пару секунд я сжал её плотнее. Затем поднял руку, ведро удержалось. Я продержал его в кисти несколько минут. Очевидно, что его вес заставлял меня нагнетать в пальцы больше магии, чем, если бы я ими просто шевелил без дополнительных нагрузок.
— Вау! Так, значит, мы совершили научный прорыв… ладно, я немного приукрасил. Но протез-то получился охренный, а главное он работает, — обрадовался друг, наверное, больше, чем я сам.
— Да, всё отлично! Оскард, спасибо большое. Я снова смогу работать, и не чувствовать себя бесполезным калекой.
Орешек, увидев наше ликование, принялся что-то выкрикивать и, кажется, хлопать в свои земле-каменные ладоши.
— Кстати, может Ореху подружку сделать? — спросил Оскард, подыграв бровями.
— Хм… големы, насколько я знаю, бесполые, — ответил я.
— Откуда ты знаешь, сам же говорил, что в големостроение не ахти…
— Ну…
— Так может ты их делаешь бесполыми. А на самом деле можно делать мальчиков и девочек?
— Правда, я без понятия. А зачем големам мужские и женские особи? Думаешь…
— Представь только, если они сами размножаться будут. Станем с тобой заводчиками големов
— И как ты только до этого додумался? — я развёл руками, — хотя идея-то классная, понять бы ещё, как сделать голема нужного пола. А уж про их размножение, так тут только гадать.
— Гадать — это для дурных предсказателей по звёздам… Мы можем экспериментировать, — снова эта хитрая улыбка.
— Ну, да. Можем, — я представил, как мы будем пытаться случить големов. Потом принимать их роды, помогать с выращиванием детишек. А они камушками рождаются или просто малышами?..
— Хватит развлекаться. Я ща попробую смастерить шлюз из своего хлама. Ты… сам реши, чё будешь делать, — произнёс Оскард и достал разобранный шлюз из мешка.
Перед мной встал выбор: потренироваться в управление протезом, попробовать сделать что-то с руной на камне или же заняться познанием маги железа. Немного пораскинув мозгами, я выбрал то, что, как мне показалось, сейчас нужнее всего.
— Я займусь магией железа.
— Серьёзное заявление, — строгим голосом ответил друг, — ты уж постарайся.
Глава 13
До заветной, а вместе с тем очень волнительной да ответственной встречи с Эстой и её отцом оставалось всего четыре дня. За прошедшие два я ничуть не продвинулся в развитии магии железа. Топтался на месте, словно баран, упёршийся в новые ворота. Мне требовалось найти другой подход, а иначе уровень владения этой магий так бы и застыл на одном месте.
Зато Оскард за прошедшее время успел смастерить целых два шлюза. Они, конечно, сильно отличались от оригинальных. В первую очередь плохенькими материалами: ржавым железом, кривыми болтами, слабыми заклёпками, кривыми поверхностями и многим-многим другим. Но это всё не важно, друг же обещал, что работать они будут не хуже тех, что мы купили в лавке. С его слов: «Я ж, блин, не модельку повторить пытался, не вид новой вещи, а функциональность. Зуб даю, что мои уродливые шлюзы будут работать не хуже.» Я без сомнений верил ему. А когда он сложил в самодельные шлюзы специальные коврики и трафареты, которые мы купили в лавке за целых двадцать лонов, то всякие сомнения и вовсе пропали. Все допы легли хорошо, стало быть, и золото будет оседать в ячейках трафаретах, а более мелкое и в самих ковриках. Собственно говоря, другого от шлюзов и не требовалось.
Но появилась у нас и загвоздка. Оскард всё никак не мог придумать, какую-бы штуковину приделать к шестерёнкам Орешка. Я по его лицу и настроению буквально чувствовал, как ему из-за этого не по себе. Сложно, наверное, считать себя толковым изобретателям, когда не можешь придумать ничего нового. Но я на него не давил, а сам он говорил мол, проблема в том, что ещё не было полевых испытаний. Так он называл сам процесс золотодобычи. Вроде как, если друг увидит всё это собственными глазами, особенно работу Орешка и других, ещё не созданных големов, то, там на месте, без труда придумает какую-нибудь штуковину, чтобы всё оптимизировать. Но и от трудовых перчаток мы не отказались. Оскард успел смастерить два опытных образца. Сказал, что наш голем поработает в них и уже можно будет оценивать продуктивность этого новшества. А до того момента наотрез отказался делать трудовые перчатки про запас. Берёг материалы и свою силы.