Геополитика постмодерна

Дугин Александр Гельевич

Война в Ираке стала окончательным наступлением ультрамодерна, ультрасовременности на остатки традиции. Не ислам, не фундаментализм бросает вызов США, а все традиционное человечество не согласно с теми путями, которыми идут США, или, по меньшей мере, с темпами, которыми они идут.

В. Тимошенко: Может быть, правильнее: не ислам бросает вызов США, а наоборот?

А. Дугин: Я это как раз и подчеркнул. В Ираке не было фундаментального исламизма. Саддам Хусейн обратился ко всем своим союзникам, в том числе и к мусульманам, с лозунгами воевать с США, но не нашел поддержки.

Ситуация сегодня особенно обострилась из-за того, что президент Буш-младший не делает различий между

атмосферой внутри американского общества, где у его позиции есть много приверженцев, и мировыми внешнеполитическими процессами. Он очень домашний президент, глобалист локального разлива.

Буш убежден, что насаждение американских ценностей по всему миру – это факт сам собой разумеющийся. В силу специфического техасского идиотизма он не долго думая отождествил американские либеральные ценности с современными общечеловеческими ценностями. По сути он прав, и точно так же думает любой глобалист, но по форме он проводит эту линию столь неуклюже и одиозно, что фактически разоблачает страшный смысл происходящего, срывает фиговые листки глобалистских приличий, проявляет оскал американской гегемонии в неприглядном и откровенном виде. Это есть синдром чрезмерного и даже несколько простодушного «американского мессианства» Буша-младшего.

Буш действовал в Ираке так, как он действовал бы против своей внутренней оппозиции. Например, Билл Клинтон или Альберт Гор действовали бы иначе, хитростью добились бы от ООН определенной поддержки и т. д. Буш не антитеза Клинтону и демократам, он прямолинейно выдает единую сущность американской глобальной политики.

Буш не может вызывать симпатий, но надо признать, что он помогает человечеству разобраться, «в чем дело», он срывает маски, активно дискредитирует либерализм, американизм и глобализм в глазах народов, и это уже хорошо. Буш воплощает в себе откровенность американского зла.

В. Тимошенко: Американскому лидерству никто не может бросить вызов в современном мире?

А. Дугин: В одиночку США сегодня никто вызов бросить не может. Ни Китай отдельно, ни Европа отдельно, ни, тем более, Россия или исламский мир. Если мы предложим гипотетическую биполярность в прежнем, классическом ключе, у нас ничего не получится. Америка использует тогда региональные противоречия. Китай получит конфликт с Индией и Вьетнамом, Европа будет воевать с Россией и с исламским миром. Принцип старый: разделяй и властвуй. Америку может остановить только консолидированная позиция всего человечества, солидарно выступающего за многополярность. Бороться с США можно только всем вместе, любые другие попытки противостоять США будут провалены.

Россия должна сегодня стать активным и последовательным сторонником процессов региональной глобализации. Я приветствую объединение Европы, в первую очередь Франции и Германии, и считаю, что необходимо усилить внимание к СНГ. Государств, в старом понимании, ни в многополярном, ни в однополярном мире просто не будет. Некоторые элементы административного устройства останутся, но национально-государственной администрации не будет. С США можно бороться, только объединившись в цивилизационные блоки. Только так можно локализовать гегемонистские устремления США. Американская цивилизация имеет право на существование, на процветание, на лидирующие позиции в мире, но только наряду с другими цивилизациями. Поэтому сегодня задача локализовать американскую экспансию в рамках атлантического и тихоокеанского пространства, замкнуть США между океанами, вернуть их к доктрине Монро. Это не только наша стратегическая задача, это задача Китая, Европы, исламского мира.

В. Тимошенко: Если американский вектор мирового развития победит и станет определяющим, тогда рухнет система национальных государств, национальных культур, национальных языков?

А. Дугин: Знаете, Америка строилась как страна, в которой не существует национальных культур, либо они не отражены в правовых нормах. США строились на отсутствии коллективной идентичности.

Это логика либерализма, естественный результат развития англо-саксонской номиналистской философии, англосаксонского протестантского духа. Эти же тенденции сформировали философию современности, структуру модерна. В этом смысле американцы даже не понимают, что что-то можно разрушать. Они искренне считают, что если кто-то не воспринимает их систему ценностей и правил как высшее благо, тот просто недоразвит. Американцы не воспринимают другое, альтернативное устройство, как нечто существующее, с чем надо спорить, что надо опровергать, критиковать и т. д. Они просто сносят это с лица земли и ставят силой то, что им близко, понятно. Американцы не стоят перед нравственным выбором: нужно ли подавлять, разрушать, уничтожать другое. Другого для них нет, так как нет, по большому счету, и своего. Они говорят: «цивилизовать», «развить», «включить в современный мир», «привнести демократию», «дать свободу информации». Это типичный американский бессознательный расизм. Американцы искреннее считают себя пиком развития человечества, его вершиной. Все остальное человечество – это просто недо-Америка.

При таком мировом порядке возникает угроза не только национальным культурам, языкам, религиям, этносам. Это, прежде всего, угроза человеку. Человек без качеств – не настоящий человек. Житель будущего американского однополярного мира – это человек без подсознания, без культуры, без психики. Он не естественный, но искусственный человек. Отсюда и идея клонирования людей, это технический метод создания «людей без свойств» (Роберт Мюзиль), чей приход и так подразумевается логикой развития ультрамодерна.

Реальным существом без свойств, без подсознания, без совести и исторических корней является клон. Будучи произведенным искусственно, он получает программу поведения целиком извне.

Эта идея не новая. Еще Джон Локк рассматривал сущность человека как «tabula rasa», «чистый лист». Но человеческая «tabula rasa» в реальности постоянно наполняется неконтролируемым спонтанным содержанием – языком, культурой, знаниями, генами. Прервать эту связь со своей культурой, человеческой антропологической матрицей призвана генная инженерия. Американский порядок, по мере его глобализации, потребует в скором времени антропологического скачка, и приход «нового человека» будет неизбежен. «Новый человек» глобального мира, его идеальный субъект – это клон.

За всем американским – милыми безделушками и технологичными приборами, дешевыми окорочками, быстро обслуживаемыми макдональдсами, вездесущим телевидением, технично снятыми боевиками, экстравагантной масс-культурой – проглядывает идея пришествия «искусственного человека», «идеальной машины», клона. Я видел где-то интересную карикатуру: на ней изображен человек с телевизором вместо головы, который смотрит внимательно в другой телевизор.

О конфликте между технологией и культурой прямо говорят многие теоретики постиндустриального общества, например, Даниэл Белл. Он прямо утверждает, что культура, будучи резервуаром иррационального, традиционного, душевного, мешает динамичному развитию технологий. По Бэллу, подлинно технологическое общество возникнет тогда, когда культура, религиозная, национальная и даже светская, будет ликвидирована, подвергнута своего рода «геноциду».

Причем Белл не стремится кого-то напугать такой перспективой, это говорится сухим спокойным тоном, как констатация. Культура нам мешает, мы должны рационализировать общественную жизнь. Начать следует с языков. Многообразие языков затрудняет коммуникации, мешает бизнесу. Давайте отменим языки, и все будем говорить на английском, предлагают глобалисты...

В. Тимошенко: Но единство в многообразии, говорил Аристотель...

А. Дугин: Единство в многообразии – это сегодня революционный лозунг сторонников многополярного мира. Это жестко антиглобалистский и антиамериканский тезис, как и сам Аристотель, которого либерал Карл Поппер давно зачислил в разряд «врагов открытого общества». Для глобалистов место Аристотеля где-то рядом с Бен Ладеном и Саддамом Хусейном.